— Детский дом вряд ли кого может заинтересовать. Земля? Здесь нет ничего стратегически важного или ценного. Возможно, просто необходимо напомнить городу о детях!

— Может вы и правы, юная леди. — Анна Павловна и не собиралась вдаваться в подробности, хотя эта девочка искренне располагала к себе и вызывала доверие. Помочь она точно не сможет. Слишком серьезные силы стоят за странностями. Отменили финансирование на ремонт. И угрожают признать здание аварийным. Это слишком нелепо, учитывая, что зданию всего лишь двадцать лет!

— Вот и замечательно. Не в каждом городе есть такой спортивный комплекс! Такой скалодром. Я уже веду группу подростков. И с вашими ребятам найдем, кто будет работать. Фонд беру на себя. Все решим. Устроим небольшую шумиху! И повернем голову городского управления в сторону детей! И повеселимся за одно!

— Когда сможете начинать?

— Анна Павловна, чего тянуть? Сейчас и начну. Могу провести вступительный открытый урок.

— Хватило бы вашего пыла, Элина Аркадьевна, на долгий срок. Поверьте, за детей я могу быть очень суровой!

Этот день словно вывернул все возможные нервные окончания наружу. Устала так, что не хотела даже просто разговаривать.

Она вернулась домой очень поздно. Выключила телефон, приняла душ и уснула.

10

Рената с утра вытащила дочь из постели. И хотела приобщить к работе с очередным розовым кустом. Элина лишь делала вид, что делает. Сама искренне боялась прикасаться к нежным лепесткам и колючим стеблям. К тому же не особо старалась светить содранными ладошками. С мамой было так уютно и тепло. Мягкий рокочущий голос. Изящные плавные движения. Даже просто смотреть на Ренату истинное удовольствие. Воспоминания о жизни, когда ей самой было 20 лет! и какой живой и неуемной она была тогда!

Элина рассказала о вчерашней поездке в детский дом. Аккуратно, не вдаваясь в подробности. Хотя не затрагивать скалодром становилось все сложнее.

— Вот уж не думала, что ты у меня настолько хорошая. Котят никогда бездомных не жалела. — Рената даже отвернулась и чуть язык не прикусила. Зачем опять она это вспомнила. Удивлялась, что Эль не помнит причину. И радовалась этому.

— Мам, я не люблю котят. — сколько раз Элина пыталась вспомнить, почему? Почему, когда дети мечтали о собачках и котятах, они просто откровенно не выносила. И не понимала, с чего такое появилось! Родители не рассказывали. Говорили всегда, ну забыла и ладно! Значит, так лучше будет!

— Элли, ты и учишься на педагога, и теперь так увлеклась знакомством с детским домом. — Женщина сняла перчатки, отложила лопатку и присела рядом с дочерью. — Элина, тебе только двадцать. — Мама говорила так проникновенно и делая паузы. Элина даже улыбнулась и закатила глазки.

— Мамочка моя! Да это просто ради помощи детям! Честно! Я не собираюсь усыновлять кучку ребят ради прикрытия собственных дефектов!

— Ты не с дефектом! Но как так можно говорить! Это был несчастный случай!

— Это было мое простофильство! Я и только я виновата в такой вот своей судьбе! И да! В пед пошла ради того, чтобы каждый день об этом помнить! Да! Я хочу воспитывать детишек! И понимать, что своих никогда не будет! — слезы невольно блеснули в глазах. Элина встала. Понимала, что разговор совсем не нравится. Но Рената столько раз пыталась проникнуть в тайные мысли дочери. И каждый раз упиралась в стену.

— Эль, когда-нибудь ты захочешь обо всем поговорить.

— Меня полностью устраивает моя жизнь. И я никогда не буду жить, как вы с папой. Вы моя семья. Другой нет и не будет. — эта фраза звучала из раза в раз все надрывнее и больнее. Ошибка, или чей то роковой посыл. Кто знает что было тогда. Но девочка лишилась своих главных ценностей и целей в жизни. Рената боялась отпустить и не удержать дочь. Она не знала теперь, чего хочет и к чему стремиться Элина.

Она закрылась. Стала совсем другой. Загадочной. И неуловимой. И повзрослевшей. На веселых и беспечных друзей смотрела словно сквозь пелену слез. Задумчиво. И безразлично. Она теряла опору. Теряла свое умение радоваться.

— Что это?! — Рената взяла ладони дочери. — Боже мой! Тебе кожу сняли?!

— Да это ерунда. Вчера немного упала.

— Еще какие повреждения? Эли! Говори! Ты все время что-то скрываешь! Не понимаю, почему!

Крики раздались неожиданно. Громкий такой, визгливый.

— Где эта стерва многоликая! Подруга моя ненаглядная! — голос Лизы. Она влетела в сад и запнулась, увидев Ренату. Скорчила рожицу. Махнула головой, — здрасте Ренаточка Игоревна.

— Пойду. Успокою эту мегеру, ладно мам?!

— Что за слова такие, Элина! Привет Лиза. Может, кофейку в саду выпьем?

— Нет. Сегодня никак. Да и… — всхлипнула, и так по-детски вытерла нос рукавом длинной туники. — я ругаться пришла! — грозное выражение совсем не вписывалось в милое личико. Пухлые губки и носик уже покраснели. Под глазами растеклась тушь. Девушка подскочила к Элине и толкнула ее. — с предательницами не собираюсь лясы точить!

Элина вытолкала Лизу в дом.

— Блин, Лиза! Ты же взрослая уже! Ну, неужели так сложно хоть отношения без родителей выяснять!

— Ненавижу тебя! Ты тварь, Элечка! Самая настоящая!

— Лиз, я те щас втащу! Вот реально достала! Хватит орать на меня! Дома в зеркало орать будешь, психованная! — Лиза даже в лице изменилась. Волосы растрепаны. Губы дрожат. Даже одежда, словно второпях накинута. Лиза всегда ухаживала за собой и следила за каждой мелочью. И подругу учила уму-разуму. Упрекала, что Элина не ходит по салонам красоты, что ногти вечно обгрызены.

— Буду орать! И пакли твои рыжие тоже выдерну!

Они стояли на лестнице. Лиза даже не собиралась подниматься в комнаты, наверх. Элина подошла вплотную. Зеленые глаза сверкнули, метая молнии. Подруга, не разбираясь, в ситуации начала наступление. И по одному бегающему взгляду понятно, Лиза не желает понимать! Она пришла именно выплеснуть свою детскую и наивную обиду!

— Так чего ждешь? Вот она я.

И Лиза на самом деле, подняла руку, но не ударила. Всхлипнула. Горькие слезы потекли по лицу. Еще больше размазала тушь по лицу. Оттолкнула Элину и отошла в сторону.

Элина, поджав губы, молча ждала. Словно беда с подругой случилось. Столько обиды и горечи в голубых глазах, как у куклы.

— Димка. Он мой! Понимаешь! Мой!

— Да ты уже это, как молитву всем по тысячу раз сказала! Я тут при чем?!

— Он в тот вечер на тебя смотрел! Эля! Как он смотрел! Я все видела! Видела! У озера тогда ты со Стасом ушла! Димка следом помчался! Как пес по следу! Зачем он тебе?! А?! У тебя же есть Андрей! Ты подлая предательница! Подлая! Дима никогда, ни кого так… не трогал! Ты трахалась с ним?! Да?! Спала с ним?!

— Я слушаю, но терпение кончается! — Элина подняла руку и шлепнула слегка по лицу подруги. Она словно в трансе. Под гипнозом. — приди в себя, Лиз!

— Он был такой горячий, такой близкий! Уже почти! Только мой! Он назвал твое имя! И знаешь, что сказал? Сказал, подружке своей спасибо скажи! За то, что целенькой осталась! Элли! Чертова тварь! Ты его просила за меня?! Зачем?!

— Уходи из моего дома. Лиз, ты сейчас не права. Остынь. А потом поговорим.

— Да пошла ты! Поговорим? Сколько было этих речей пламенных! Ты предала всех своей змеиной натурой! Дима мой!

— ОН никогда твоим не был! — после этих слов даже воздух застыл. Лиза накинула на глаза темные очки и направилась к выходу. Элина продолжила, — ты фанатка. Очередная. Не запоминающаяся фанатка. Лиза, ты найдешь хорошего парня и будешь счастлива. Дима Соболев не способен тебя оценить!

— А тебя?! Ты всех Соболевых решила к рукам прибрать?! Всех парней в округе окрутить? Андрей. Стас. До этого был Глеб, да ты просто мразь рыжая. Ты всем девочкам устраиваешь такие заподлянки. Но Диму тебе не отдам! Я считала тебя подругой! Доверяла! А ты!

— Уходи.

Лиза ушла. Элина присела на ступеньку. Спрятала лицо в ладонях. Дима. Дима! Зачем он появился в ее жизни! Всегда просто где-то был! А теперь, как толстая, нервущаяся нить вплетается в узор всех сфер ее существования! Чего он добивается! Андрей стал более смелым из-за Димы? Он, как и Лиза, увидел то, что Элина не признавала?!