«Вон там, вон там!» — указывал звонарь,

а люди видели в той стороне

всё то же — синеву чилийской ночи,

скупое шевеленье бледных звёзд.

Сбежались те, кто никогда не видел

то, что поддерживают ежедневно

и еженощно наши небеса.

Толпа росла, росла, и все шумели

и спрашивали: где, куда глядеть?

А наверху, с терпением завидным,

звонарь указывал на ночь, на звёзды —

на свод обычной ночи всех ночей.