– Просто будь уверена в своём намерении воссоединиться до конца, и я приду.

…Я резко распахнула глаза. На коже всё ещё сохранилось ощущение от прикосновения холодного потока. Взглянула на часы на запястье – я дремала всего минут сорок.

Какой-то сильный сгусток энергии появился в солнечном сплетении и грудной клетке – никогда раньше моё тело не реагировало ни на одного мужчину. А ведь он прав!

Меня действительно лет с четырнадцати посещали видения – будто в стенах крупной корпорации я встречаю высокого молодого человека с копной тёмных волос, в очках, такого серьёзного и шутливого одновременно, с кем мы вместе работаем над проектом.

Есть ли смысл противиться предначертанному? Может, вся моя жизнь до этого вела к этому моменту – как можно отказаться от переплетений судьбы?

Долгожданные выходные наступили. Наше мероприятие было разбито на два дня, и мы с Лео представляли наш проект в завершающей части программы. Поэтому в первый день я поехала одна. Выйдя из дома в половину седьмого утра, я пустилась в долгое, но уже привычное путешествие из отдалённого спального района в центр города – Петроградский остров, откуда и начал зарождаться Петербург.

Взгляду открылась просторная площадь Льва Толстого, которую доминантами острова окружали замысловато украшенные фасады зданий – каменные кружева цвета кофейной пены, белого шоколада и розовых лепестков.

– Доброе утро. Сегодня ты особенно красив, – мысленно обратилась я к духу Петербурга, бодро шагая к кофейне.

С губ не сходила улыбка, всё тело захватило радостное и лёгкое чувство. Всё радовало мой взор, всё казалось особенно ярким и завораживающим. В воздухе витало предчувствие стремительных перемен и совсем скорого наступления весны, моего любимого времени года, когда природа пробуждается к жизни и дарит новые надежды.

– Ты услышала мой призыв поддаться любви, – я будто слышала ответ духа этого самого мистического города страны. – Расслабься. Наступили дни триумфа, которых ты так долго ждала.

Выпив кофе на ходу, пока поднималась по лестнице старого, наполовину отреставрированного здания, я зашла в место проведения мероприятия. Взору открылся просторный круглый зал, его многочисленные окна щедро наполняли воздух светом и открывали вид на величественное здание театра Миронова, одетого в чёрные кружева.

Постепенно зал заполнился сотрудниками и лекторами, наполнился гомонов радостных голосов. Наконец, все расселись по периметру, затихли и погрузились в работу. Происходящее по-настоящему захватывало: эта непринуждённая атмосфера, в которой люди раскрывались иначе, вне рамок работы, а главное – общее стремление к знаниям, которое разделяли все здесь присутствующие. Да, пусть больше половины услышанного они забудут на следующий день, но сегодня у всех есть шанс узнать нечто новое, заронить в себя новое зерно идеи, которое потом может повлиять на мысли, поступки и даже мировоззрение.

За работой время летело быстро, и незаметно наступил обед. Мы с небольшой группой коллег направились к кофейне через дорогу, на ходу делясь впечатлениями от первой части программы.

– Ты сегодня шикарно выглядишь, – шепнула мне на ухо одна из них.

Лицо засияло улыбкой. Я лишь натянула утром второпях чёрный комбинезон из ниспадающей ткани, накинула сверху строгий чёрный пиджак, а губы небрежно слегка оттенила красной помадой.

Но сегодняшнее облачение – это ничего. А вот что будет завтра!.. Я не смогла сдержать широкой улыбки, уже предвкушая свой завтрашний триумф после своих долгих и тщательных приготовлений.

Мы шли по оживлённой улице, как вдруг у меня завибрировал в кармане телефон. «Очередной спам», – подумала я.

Но увидела уведомление на экране и замерла.

«Как идёт мероприятие? Кстати, у тебя в буклете к нему ошибка».

«Лео», – я широко улыбнулась самому неожиданному сообщению на свете, по грудной клетке стремительно разлилось тепло и свет. Сегодня, девятнадцатого февраля, он первый раз написал мне сам – не по работе, не на корпоративную почту, а лично, спросив, как идёт день. Я почувствовала, что ему нужен был повод мне написать – пусть хотя бы начнёт с того, что тыкнет мне на мой небольшой промах в подготовке буклета на мероприятие.

– Кира, чего застыла? Пойдем! – окликнули меня коллеги.

Я и сама не заметила, как остановилась посреди толпы – мир вокруг перестал существовать, и я увлеченно набирала ответ покрасневшими на холоде пальцами:

– Мы все неидеальны, что ж поделать. Мероприятие идет интересно, а твой день как?

Подняв голову, я уже не могла скрыть широкую улыбку, выдававшую меня с головой. Девочки многозначительно переглянулись и улыбнулись: им нравилось в шутку дразнить меня на предмет поклонников. Я не была одинокой девушкой – я была девушкой сама по себе. А все ухаживания молодых людей и попытки познакомить меня с кем-либо воспринимала довольно прохладно – ведь моё сердце было занято с того самого дня, как наши с Лео взгляды пересеклись у проходной.

Смешно, безнадежно? Но сегодня я впервые ответила им искренней улыбкой, а не натянутой маской как дань игре.

Ещё один осторожный шаг друг к другу – будто мы восстанавливали по кирпичику когда-то разрушенный мост над пропастью. Он проигнорировал мой вопрос и лишь наивно написал:

– Швайн не ругается, что я не пришёл?

– Нет, – отправила я с улыбающимся смайликом, думая о его излишней осторожности по отношению к той, к кому я относилась как к наставнице.

Ева Швайн относилась ко Лео с той же немного материнской теплотой, что и ко мне – поощряла и привлекала к проектам, чтобы он раскрывался и сиял ярким цветом своего ума.

Мы были её любимыми «детьми» в профессиональном плане: молча и осторожно работали, немного в стороне от всех, зная, что в один момент звездный час настанет, и мы аккуратно, но уверенно сделаем свой ход, который поразит всех. Такой тип людей дальновидное начальство обычно подмечает рано и старается держать поближе к себе, и её импульс создать союз между нами носил настоящий алхимический и судьбоносный характер.

Лео чувствовал её отношение – в то время, как Еву Швайн многие побаивались, он спокойно мог зайти к ней обсудить проект или высказать свое мнение по вопросу, а она также свободно вызывала его к себе на аудиенцию. За три года работы в корпорации он вырос от рядового программиста до руководителя и главного ученого, я же называла его «душой этого места». Один ум или одна сила ничего не решают – важно их гармоничное сочетание.

Пока остальные в шутку пытались сватать мне всех подряд в компании, одна Ева Швайн откуда-то знала, кто мне по-настоящему нужен. А я одна знала, что она хочет видеть в работе, и предугадывала её желания. Как будто мы знали друг друга уже не первую жизнь.

Первый день мероприятия подошёл к концу. Завтра мне предстояло уже в семь утра быть здесь, на Петроградке, по одному хитро задуманному и важному для меня делу. Так как выехать из дома мне нужно было бы часов в пять утра, когда ещё не ходят автобусы, а затем продержаться целый день в предельно внимательном состоянии на обучении, я щедрым жестом сняла себе на ночь комнату в отеле неподалеку. Вот они – издержки логистики в большом городе!

Закрывшись на два замка в комнате, пропитанной тем же странным запахом сырости, что и весь отель, я посмотрела на ночь комедию (совершенно случайно она оказалась о любовном треугольнике) и провалилась в сон. Уже в шесть утра, непривычно бодрая для такого раннего времени, аккуратно положила ключи на стойку ресепшена и бесшумно выскользнула на улицу.

В это время улицы Петроградского острова были особенно тихими, в ожидании, что вот-вот по ним пустятся первые спешащие по делам горожане. Мне уже доводилось гулять здесь целую ночь летом, но зимой это была разительно отличающаяся картина. Узкие тротуары около замысловато украшенных домов были покрыты тонким и рыхлым, ещё не тронутым слоем снега, который в рассветных сумерках и свете фонарей отливал то сиреневым, то золотистым. Весь город спал в это воскресное утро, не спала одна я. Пробираясь узкими улочками, я вышла к просторному парку, из-за черных силуэтов деревьев которого совсем близко виднелся величественный золоченый шпиль Петропавловского собора – когда-то самая высокая точка в городе, ныне символ Петербурга. Тихое умиротворение.