Шестого августа ко мне постучались:

никто не стоял за дверью,

и Никтоне вошёл, Никтоне уселся в кресло,

дон Никтоне побыл со мною.

Никогда не забуду об этом небывшем,

который явился, словно к себе домой,

и меня осчастливил своим отсутствием:

пустотой, открытой всему на свете.

Никтоне расспросил меня, ничего не сказав,

и я ответил, не видя и не говоря.

Что за пространное и престранное собеседованье!