Снейп указал на пергамент, на котором все еще красовались послания от господ Лунатика, Бродяги, Сохатого и Хвоста. Лицо Люпина приняло непривычное, отстраненное выражение.
– Ну? – спросил Снейп.
Люпин не отрывал взгляд от пергамента. Гарри показалось, что в этот момент он что-то лихорадочно просчитывает. (ГП/УА)
При виде артефакта своих школьных времен Люпин также уносится мыслями в прошлое. Он начинает изворачиваться и врать, точно школьник. Он высказывает предположение, что Гарри купил пергамент в какой-нибудь лавке розыгрышей, прекрасно зная, что чары карты не позволят Снейпу разоблачить его.
Снейп, разумеется, понимает, что Люпин лжет: «По-вашему, нечто подобное можно купить в лавке розыгрышей? Не думаете ли вы, что Поттер получил пергамент непосредственно от изготовителей?» (ГП/УА).
Люпин знает, что Снейп думает, будто он выманивает Гарри из замка. Но Снейп не может ничего доказать, особенно после того, как Рон врывается в кабинет и врет, что купил этот пергамент для Гарри в «Зонко». Люпин уводит Гарри и Рона от Снейпа, сообщает, что не вернет им карту, и жестоко упрекает Гарри.
– Не жди, что я еще когда-нибудь буду покрывать тебя, Гарри. Я не могу убедить тебя, что Сириус Блэк представляет серьезную опасность. Но я полагал, что тебя заставит задуматься то, что ты слышишь при приближении дементоров.
Гарри, твои родители отдали за тебя жизнь. И ты решил отплатить им, поставив на кон против их великой жертвы плакат с магическими штучками.
Он ушел, а Гарри почувствовал себя намного хуже, чем только что в кабинете Снейпа. (ГП/УА)
Этот упрек вполне логичен, но сформулирован так, что причиняет сильнейшую боль. Подобные ядовитые комментарии люди отпускают в тех случаях, когда сами страдают от чувства вины. Тринадцатилетний ребенок не пытался принизить жертву родителей, и в любом случае их уже нет в живых, он не может их разочаровать. Люпин мог призвать Гарри к ответственности без огульных обвинений.
Но Люпина до глубины души потрясло появление артефакта из прошлого, который у него отняли еще до окончания Хогвартса, – карта внезапно вернулась, чтобы искушать новое поколение учеников. Этот пергамент несет в себе отпечаток его прежней личности. Он живое свидетельство тому, какой неблагодарностью отплатил Люпин Дамблдору, который поверил в него и приложил огромные усилия, чтобы Люпин смог получить образование: он приказал преподавателям молчать о его ликантропии, придумал схему с туннелем и Визжащей хижиной, заказал «крайне ценную» Гремучую Иву (ГП/ТК) и поставил под угрозу свою репутацию, заверив всех причастных, что в Хогвартсе будет абсолютно безопасно с таким учеником. Если бы Дамблдор увидел эту карту, он бы понял, что в школьные годы Люпин в волчьем обличье покидал Визжащую хижину и вместе с друзьями гулял по территории Хогвартса и Хогсмида. Если бы что-то пошло не так, Люпин мог бы наброситься на кого-нибудь, и карьере Дамблдора пришел бы конец.
Позже Люпин скажет Гарри, Рону и Гермионе: «Весь этот год я мучился и задавался вопросом, стоит ли рассказать Дамблдору, что Сириус Блэк анимаг. И я не рассказал. Почему? Потому что я слишком труслив. Это было бы равносильно признанию, что в школе я предал его доверие, что подстрекал друзей нарушать запреты… а доверие Дамблдора для меня бесценно. Он позволил мне учиться в Хогвартсе и дал мне работу, когда меня все чурались и я не мог нигде устроиться просто потому, что я такой, какой есть». (ГП/УА)
Дамблдор нанял Люпина, чтобы тот помог защитить Гарри и остальных учеников от Сириуса Блэка, однако Люпин все равно не сообщил Дамблдору о том, что у Сириуса в распоряжении есть два способа пробраться в Хогвартс в обход дементоров: анимагическая форма и тайный проход. Свой стыд Люпин поставил выше, чем безопасность учеников и доброе имя Дамблдора. Когда он выговаривал Гарри за неуважительное отношение к жертве родителей, им руководили бушующие эмоции. Джеймс и Лили мертвы, но Дамблдора, который на него положился, Люпин видит каждый день. Люпин не может заставить себя рассказать директору Хогвартса о существовании карты.
Тяжелое бремя доверия старшего лежит и на Гермионе. Мы видим это, когда на итоговом экзамене по Защите от Темных искусств она проваливается на задании с боггартом – уроке, который Люпин забыл или не захотел преподать этой одаренной девочке.
Гермиона все сделала безупречно, пока не добралась до дупла с боггартом. Спустя минуту она с пронзительным криком вылетела оттуда.
– Гермиона! – изумленно произнес профессор Люпин. – Что случилось?
– Т-т-там п-п-профессор Макгонагалл! – еле выговорила Гермиона, указывая на дерево. – О-она сказала, что я провалилась по всем предметам! (ГП/УА)
Макгонагалл приложила колоссальные усилия, чтобы выбить для Гермионы маховик времени. Больше всего Гермиона боится, что не оправдает возложенных на нее надежд. Если она воспользуется маховиком времени не для учебных целей, то поставит на кон доверие и репутацию Макгонагалл. Ради чего стоит идти на такой риск?
В свое свободное время, если можно так выразиться, Гермиона в одиночку составляла подробную программу защиты гиппогрифа Клювокрыла, чьей смерти добиваются Малфои в рамках своего протеста против назначения Хагрида преподавателем в Хогвартсе. Конечно, все усилия Гермионы пошли насмарку, поскольку Люциус Малфой подкупил судебную комиссию. Клювокрыла признали виновным.
Гермиона осознает, что приговор более чем далек от справедливости: «Конечно, будет апелляция, ее всегда назначают… Но только я на нее совсем не надеюсь. Ничего не изменится». (ГП/УА)
Предрешенный исход дела Клювокрыла знаменует потерю наивной детской веры в правосудие и общественную систему. Взамен дети приобретают опыт, здоровый скептицизм и мудрость. Ученикам запрещено выходить из замка после наступления темноты, но трое друзей решают нарушить это предписание, чтобы навестить Хагрида перед казнью Клювокрыла, а для этого им нужна мантия-невидимка Гарри.
Гарри рассказал ей, что оставил мантию в туннеле подстатуей одноглазой ведьмы.
– …и если Снейп снова увидит меня где-нибудь поблизости, мне несдобровать, – закончил он.
– Это правда, – сказала Гермиона, поднявшись на ноги. – Если он увидит тебя… Повтори еще раз, как открыть горб? (ГП/УА)
К этому моменту Гермиона уже так свыклась с привычкой Снейпа не замечать ее, что смело пользуется ситуацией. Дети остаются с Хагридом до самого прихода палача и выскальзывают через заднюю дверь. Они слышат то, что принимают за казнь Клювокрыла: «…внезапно раздался характерный свист и удар топора». (ГП/УА)
И с этим звуком умирает их вера в справедливую власть. Была апелляция, но комиссия отказалась слушать сторону защиты. Если убить или уничтожить невинное существо – или даже виновное, но совершенно не приняв во внимание его сторону дела, – по причине нежелания выслушивать адвокатов, то подобное зло невозможно искупить. Защитников нужно выслушивать, пока есть возможность. Есть вероятность, что новые факты могут сильно повлиять на общую картину.
Потрясенные дети направляются обратно в замок, когда Сириус в облике пса утаскивает Рона и его крысу (перевоплощенного Питера Питтегрю) в Визжащую хижину. Гарри и Гермиона бросаются ему на помощь и застают Блэка уже в человеческом обличье. Гарри нападает на него и хочет убить, виня Сириуса в смерти Лили и Джеймса.
– Ты должен выслушать меня, – сказал Блэк, и на этот раз в его голосе зазвучали настойчивые нотки. – Ты пожалеешь, если не… если не узнаешь…
Не успел больше никто ничего сказать, как что-то рыжее пронеслось мимо Гарри; Живоглот прыгнул на грудь Блэка и заслонил его собой. (ГП/УА)
Живоглот рискует жизнью ради Блэка, ради того, чтобы его выслушали.
