— Мы говорили о ее секретной татуировке, — сказал Сайрус, и я почувствовала, как глаза Лазаруса остановились на мне, изучая, задаваясь вопросом, возможно, думая о том, чтобы взглянуть на нее позже, идея, которая заставила мои внутренности сделать странную вещь, как перед оргазмом.

— Сай, — позвал другой голос, когда он покачал головой. Это был тот, кто выглядел как Сайрус, очевидно, был его братом. — В Хекс полно женщин, за которыми можно приударить, верни этой женщине ее гребаную руку.

Сайрус демонстративно закатил глаза, глядя на меня, как будто он был многострадальным младшим братом занозы в заднице, более святым, чем его старший брат. — Хорошо, но я этого не хочу, — сказал он, одарив меня лукавой улыбкой, отпустил меня и отошел.

— Хорошо, поехали, — сказал Рейн, мужчина Саммер, махнув в сторону двери, через которую все начали выходить. Проходя мимо нас, он кивнул Лазарусу. — Думаю, я могу понять пропущенную церковь. Привет, детка, — добавил он, но двинулся дальше, прежде чем я смогла ответить.

Я посмотрела на Лазаруса, сдвинув брови. — Вы, ребята, вместе ходите в церковь?

Это, по-видимому, было самой забавной вещью, которую кто-либо из людей в пределах слышимости слышал за весь год, включая Лазаруса.

— Милая, — сказал Кэш с широкой улыбкой, — я чертовски уверен, что любая церковь, в которую мы вошли бы, загорелась бы пламенем, — сказал он, следуя за Ло к внедорожнику, когда толпа детей появилась из ниоткуда, чтобы забраться в свои машины.

Для меня было так неожиданно увидеть детей в лагере байкеров-преступников, что я сразу же остановилась и огляделась. Лазарус взял меня за руку. — Церковь — это то, что мы называем собранием клуба, — объяснил он, ведя меня к машине, на которой мы приехали в комплекс. — Что? — спросил он, когда заметил, что я оглядываюсь, когда мужчины, которые уже поцеловали своих женщин и детей на прощание, садились на байки.

— Я, ах, эм… У тебя здесь есть байк? — спросила я, возможно, в моем тоне было немного больше надежды, чем следовало бы.

Но его улыбка стала довольной, когда он сменил направление и вместо этого направился к байкам. — Когда-нибудь ездила на таком раньше? — спросил он, схватив шлем и надев его мне на голову. Когда я покачала головой, он объяснил. — Хорошо, ты сидишь позади меня и держишься крепче, — сказал он мне.

Крепко держаться за Лазаруса?

Это полностью стоило любой головы в шлеме.

Я также заметила, что Лазарус был не единственным, кто не носил шлем. Никто из мужчин этого не сделал. В целом мне нравились мои мозги в голове, поэтому я не возражала против того, чтобы быть не такой как все, когда я осторожно пыталась сесть на байк, не засветив трусики, что было нелегко сделать.

Мои внутренняя поверхность бедер прижалась к его внешней стороне, и мои руки обхватили его живот, крепко держась, когда он тронулся. Он не помогал мне в этом. Он просто сорвался с места и последовал за своими братьями, когда я издала очень неделикатный визг и уткнулась лицом ему в спину, пальцы достаточно сильно впились в его живот, чтобы я, возможно, действительно повредила или поцарапала плоть.

Мой желудок свело и он сжался, а сердце подскочило к горлу. Но ничего из этого не было плохо; это было волнующе — как поездка на ярмарке, как шокирующее удовольствие от американских горок.

Прежде чем я смогла привыкнуть к этому ощущению, мы приблизились к тому, что было школой, но было заброшено еще тогда, когда я училась в средней школе.

Там был подпольный боевой ринг?

У меня не было много времени, чтобы поразиться этой странной ситуации, когда Лазарус заглушил двигатель и встал, заставив меня поспешить сделать это первой. Он потянулся, чтобы расстегнуть мой шлем и пристегнул его к своему байку, криво улыбнувшись мне, когда снова потянулся, чтобы взъерошить, а затем поправить мои волосы.

— Все в порядке? — спросила я застенчиво.

— В порядке — это не то слово, которое я бы когда-либо использовал, чтобы описать тебя, милая, — сказал он, заставляя мой живот перевернуться, когда его рука скользнула вниз по моей шее, плечу, руке, пока его рука не взяла мою и не потянула меня туда, где нас ждала толпа его братьев.

Мы вошли, ну, в старую заброшенную школу со всей этой пылью, листьями и общим запустением, которого и следовало ожидать. Но мы спустились на несколько пролетов, и еще до того, как люди в костюмах, стоявшие у дверей, смогли открыть нам двери в подвал, я услышала шум за ними — музыку и голоса.

— Лаз, — сказал один из мужчин, кивнув, — желаю хорошо боя, — добавил он, — Приспешники, — продолжал он, выглядя немного смущенным, но, несмотря ни на что, впустил нас всех.

— Добро пожаловать в Хекс, — сказал Лазарус мне на ухо, когда я остановилась в нескольких футах от двери, чтобы все это осмыслить. Все было обставлено явно высококлассно, как в дорогом клубе, от бара, столов и зон отдыха до почти блюзовой музыки из динамиков и красиво одетых людей, разбросанных вокруг. Там было довольно многолюдно, и я подумала, не является ли это нормой для вечера понедельника. Затем, конечно, была гигантская приподнятая клетка в центре комнаты — массивный шестигранник, от которого, как я поняла, все это место получило свое название (прим.перев.: hex — в перев. с. англ. шестигранник).

Шестигранник.

— Ну, если вы меня извините, — сказал Сайрус, потянув за края своего кожаного жилета, — похоже, здесь по меньшей мере дюжина дам, которым нужно немного внимания.

С этими словами он ушел.

— Мне нужно сделать ставки, — заявил Ренни, оценивая пару человек в комнате, которые, как я предположила, были бойцами.

— Бар, — прорычал Волк, и Рейн, Кэш, Дюк, Репо, Эдисон и Рив двинулись следом.

— Пойдем, — сказал Лазарус, его рука оставила мою и вместо этого направилась к моей пояснице, несуществующая задняя часть моего платья позволила его руке прижаться к моей обнаженной коже. Это было неожиданно, и дрожь пробежала по моему телу при соприкосновении, заставив глаза Лазаруса немного потеплеть. — Время для этого наступит позже, — тихо сказал он с обещанием в голосе. — Чтобы узнать все об этой твоей маленькой татуировке, — добавил он с немного лукавой улыбкой, и я почувствовала, как моя плоть сжалась в предвкушении. — Но сначала мне нужно поговорить с боссом.

Теперь, конечно, я, как правило, не думала, что владелец подпольного боевого ринга был каким-то тощим маленьким молокососом, но чего бы я ни ожидала, когда мы перешли в комнату сбоку от бара, это не было даже близко к реальности.

— Лаз, блядь, наконец-то, — сказал голос несколько рассеянно, когда он посмотрел на несколько страниц в своей руке.

Он был высоким и крепким, с широкими плечами и с накаченным животом под изысканным темно-серым костюмом и рубашкой в тон. Он отказался от галстука, но без него был не менее профессиональным и обезоруживающим. Он был весь темный, от одежды до глаз, волос, щетины на лице и, ну, энергии, которую он носил вокруг себя — темный.

— Росс, это Бетани, — сообщил он, заставив растерянного Росса внезапно вскинуть голову, сдвинув брови, как будто то, что только что сказал Лазарус, не имело никакого смысла. — Бетани, это Росс Уорд. Он управляет Хекс.

— Я думал, ты приведешь своих братьев, — сказал Росс, избегая здороваться со мной, но у меня сложилось впечатление, что он просто не из тех, кто любит светские манеры, и не была слишком обижена этим.

— Я привел. Сайрус где-то там выясняет, какую девушку он приведет сегодня вечером в клуб. Ренни делает ставки. Остальные в баре.

Росс кивнул на это. — Хорошо, у меня есть Грант с Брейди. Паган со Слейтом. А потом вы с Игорем закончите вечер.

— Паган со Слейтом? — Лазарус усмехнулся, выглядя одновременно озадаченным и мрачно улыбающимся. К этому, единственный намек на юмор, который я видела в темноте, устрашающий Росс Уорд играл с его губами, когда они подергивались. — Ты собираешься, блядь, смыть с ринга всю кровь после этого, чтобы мы с Игорем не скользили, блядь, повсюду?