Я разрешу себе сегодня обо всем забыть

И раствориться в толпе ночного безразличья.

(Г.Хасанова «Не о тебе»)

– Ты девственница была? – полный презрения голос парня, от которого Аделина еще совсем недавно ждала совсем другие слова, – вставай и иди отсюда. Чтобы больше я тебя не видел.

Девушка промолчала, все было и так очевидно и никакие слова ничего уже не изменят. Несмотря на дикую боль во всем теле, она, собрав все силы – физические, но больше моральные, встала со стола в кабинете владельца популярного ночного клуба их города. Чтобы не потерять остатки гордости, Аделина быстро поправила платье и направилась к выходу, несмотря на парня, о красивой истории любви с которым мечтала несколько месяцев. Но история получилась довольно мерзкая и грязная, вместо ожидаемой сказочной.

Андрей уже у двери грубо придержал девушку за локоть.

– Не вздумай на меня свалить. У твоего папаши, конечно, денег много, но и у моего хватит, чтобы меня отмазать, если что, – синие глаза смотрели с презрением и злостью. А еще полчаса назад были такими любимыми и желанными, – ты сама виновата. Полгода за мной тенью ходила, глазами пожирала. Что хотела, то и получила. Раньше думать надо было.

– Не дрожи, Андрей, – тихий, но стальной голос, – претензий не будет. Ты во всем прав: я получила то, что хотела.

И бегом, несмотря на высоченные шпильки, адскую саднящую боль внизу живота и еще бОльшую в душе, вниз по многочисленным ступенькам на улицу.

Брошенное, в, несмотря на унижение, все же прямую гордую спину злое «Шалава» уже не задевало. Больше просто некуда. Она виновата сама, только сама.

Виновата в том, что в свои шестнадцать впервые влюбилась в красивого мальчика на два года ее старше. Виновата в том, что не смогла в силу возраста и еще детской наивности отличить настоящую влюбленность от элементарного похотливого желания парня, который просто грубо взял, раз уж так настойчиво предлагают. Хотя обвинить Аделину в том, что она прямо откровенно себя предлагала, тоже нельзя, просто она по наивности и неопытности поверила в то, что Андрей тоже в нее влюблен. И когда он, после очередного романтического танца, нежно взял за руку и поцеловал ее раскрытую ладонь, так искренне очаровательно посмотрев глазами цвета океана казалось бы в самую душу, у девушки не могло возникнуть сомнений в том, что парень приглашает ее в кабинет отца на втором этаже клуба, для того, чтобы просто побыть вдвоем в тишине. Отдохнуть от громкой музыки, поговорить, нежных объятий Аделина не исключала, но поцелуи были пределом дозволенного на данный момент в ее сознании. А то, что настойчиво весь вечер предлагал алкогольные коктейли, так он же при этом смотрел таким ласковым взглядом, что нельзя было сомневаться в его добрых намерениях, в каких конкретно, Аделина не задумывалась. А кто-то задумывается, когда безумно в первый раз влюблен? Не засомневалась и, когда достаточно грубо на стол положил, даже не на диван, стоящий тут же для посетителей, и начал целовать, чуть ли не кусая нежную кожу, даже не спросив, были ли у нее мужчины до него. Возможно, и не должен был спрашивать, добровольно же пошла, хоть и пьяна уже была достаточно для того, чтобы отправить ее домой, а не воспользоваться ее состоянием. Но и на робко сказанное Аделиной: «Андрей, подожди, мне надо тебе сказать» прерывисто ответил, резко входя в нее: «Чего ждать? Не разговаривать сюда пришли». Почему не оттолкнула и все же не сбежала, а молча терпела невероятную боль, которую парень увеличивал в несколько раз своими грубыми движениями, до последнего не заметивший, что это ее первый раз? Наверное, все по той же детской наивности надеялась, если разрешит, они будут вместе, и ее мечта о сказочной истории любви с красивым парнем, которого хотели многие девушки, превратится в реальность.

В реальности же Аделина сейчас выбегала из шумного ночного клуба в тихую холодную октябрьскую ночь, забыв забрать из гардероба пальто, и сев в машину, быстро сказала водителю «домой». В реальности Аделина сейчас, отвернувшись к окну, всеми силами сдерживала слезы душевной обиды и физической боли.

– Аделина, Вы выпили? – в глазах водителя, работающего не первый год в их семье, был неподдельный ужас, – Дмитрий Владимирович меня убьет.

– Не убьет. Я сама все объясню. Поехали уже скорее, – Аделину трясло не столько от пережитого насилия, хотя и добровольного, но все же насилия, сколько от осознания того, что ее детская наивность и доверие ко всем без исключения мужчинам остались навсегда за дверьми ночного клуба «One».

Не разрешив водителю помочь ей, Аделина неуверенной походкой прошла от ворот до их загородного дома, прося всех богов о том, чтобы родители уже спали, и она смогла бы спокойно, без лишних расспросов, добраться до своей комнаты на втором этаже. Почти получилось, если бы Аделина не задела вазу с цветами, стоящую на подоконнике.

– Доброй ночи, дочка, – сегодня было абсолютно все против Аделины, ее мама вышла в холл, на ходу завязывая пояс халата, – что случилось?

– Ничего, мам, я в клубе была, сейчас спать уже иду, – стараясь дышать в противоложную от Дианы сторону, тихо произнесла девушка.

– Аделюш, ты пьяная что ли? – женщина подошла совсем близко к дочери.

В голосе Дианы не было ни капли недовольства, только беспокойство и чуточку удивления. Они с мужем крепкие напитки не пили, но вино или шампанское могли позволить и дочери не запрещали попробовать, но она всегда отказывалась. Все шестнадцать лет мать и дочь были скорее близкими подругами, и Аделина всегда и все рассказывала своей маме. Вот и сейчас она даже обрадовалась возможности поделиться, потому что завтра бы уже не подошла. Просто не смогла бы в новом дне вновь вспоминать ужас сегодняшней ночи и разочарование во всем и всех. Это тоже пока еще по-детски. Но прежде, чем станешь по-настоящему взрослой, самостоятельной и мудрой, придется через многое пройти. Кому-то больше летать, кому-то чаще падать, тут уж как повезет.

– Мам, – вздохнула Аделина, прижимаясь к маме как в детстве,– это не самое худшее, что со мной сегодня случилось.

– Быстро в комнату, дочь. Пока папа не проснулся, – Диана села на кровать и взяла дочь, присевшую рядом, за руку, – что случилось?

– Мам, я такая дура у тебя, – Аделина наконец-то разрешила слезам побежать по красивому лицу.

– Аделюш, пугаешь, – Диана смотрела в зеленые глаза дочери и видела там то, о чем уже догадалась, но не хотела это принимать и боялась услышать.

– Я сама во всем виновата, только я, – опустив голову, произнесла Аделина, – ходила за ним полгода, появлялась на всех тусовках, где был он, оказывала знаки внимания, наверное, слишком навязчиво. Но я влюбилась, безумно в него влюбилась. Первый раз в жизни. Сегодня в клубе он сам подошёл ко мне, ухаживал, я подумала, тоже влюбился. Ошиблась. Слишком дорогая цена за мою ошибку. И дело даже не в том, каким ужасным и унизительным был мой первый раз. Я просто больше никогда никому не поверю. Никогда. И никому.

– Девочка моя, ну что ты, – Диана положила голову дочери себе на колени и ласково гладила по черным как ночь волосам, точь-в-точь как у нее, а та, свернувшись как беззащитный котенок, плакала и плакала, все сильнее и надрывнее,– себя винить ни в коем случае не надо. Ты влюбилась. Впервые. Влюбленность – прекрасное чувство. К сожалению, мы не выбираем в кого нам влюбляться. И не можем знать сразу все стороны человека. Он поступил подло хотя бы потому, что ты уже была достаточно пьяна и не могла адекватно воспринимать реальность, чтобы отказать. Нормальный человек, который может называться мужчиной, никогда не воспользуется таким состоянием девушки. Настоящему мужчине в первую очередь должно быть важно доставить женщине удовольствие, а не брать силой то, что хочется.

Диана искренне верила в то, что сейчас говорила, потому что её путь становления женщиной был кардинально иным.