— Я очень спешу. Куда портал нужен? — сразу спросила она, поправляя рыжие волосы.

— Петропавловск-Камчатский. Поместье Черепаховых. В течение десяти минут приедет оперативная группа. Всего потребуется перенести тридцать человек, — ответил министр.

— Ого! Так далеко.

— Да. Наша империя огромна, — улыбнулся я, вставляя своё слово.

— Это точно… — ответила девушка. — А обратно вас когда?

— Я позвоню, — сообщил Хамелеонов.

Машины с боевыми магами не заставили себя долго ждать. И вскоре девушка уже открывала перед нами портал. Мы с Хамелеоновым зашли последними.

И уже через минуту я снова стоял на родной земле Камчатки. Ну, родной для моего предшественника. Из-за разницы во времени здесь было уже раннее утро.

Боевые маги подошли к воротам и окружили их полукругом. Я стоял рядом с Хамелеоновым и ждал. Это был тот самый случай, когда мне не стоило первому лезть в разборки.

Двое магов вышли вперёд и скастовали огненное заклинание. Усиленные магией крепления ворота напрочь расплавились. Да у мужчин уровень восьмой, не меньше!

Мы прошли во двор поместья. Холодный ветер развевал полы моего плаща, но я уже привык не обращать на это внимания. В напряжении ждал появления боевиков рода Черепаховых, ведь не могут они оставить подобное вторжение без внимания.

Я готовился к битве, но вместо этого мы прошли по каменной плитке прямо к воротам особняка. И на подходе к нам вышел дворецкий. В его взгляде читалось замешательство: вроде нельзя отказывать таким гостям, а вроде они пришли с недобрыми намерениями.

Пожилой мужчина не успел и рта раскрыть, как из двери выглянул сам князь Черепахов. Дворецкий удалился с облечением на лице.

— Степан Платонович! — поприветствовал Хамелеонова князь. — Вы не могли просто позвонить? Зачем ворота мне портить⁈

— А это вместо штрафа!

— Какого ещё штрафа? — насупился князь.

— За международный заговор.

Вся спесь с Черепахова быстро спала. Ведь все знали, чем карается предательство. И сейчас от слов и действий князя зависело многое. А в частности — останется ли он жив, или завтра уже будет висеть на плахе?

Я не сдержался и улыбнулся одним уголком рта.

— Вы сейчас меня в чём-то обвиняете? — с расстановкой спросил Черепахов.

Хамелеонов перевёл взгляд на меня. И я вышел вперёд.

— Ваше высочество, я граф Акулин Сергей Александрович обвиняю вас в заговоре против моей семьи с целью уничтожения клана и похищения ценного артефакта для другой страны.

— Вот, слышишь? — обыденно, словно по-дружески спросил князя Хамелеонов.

— А также у нас имеются достоверные сведения, что в вашем доме находится министр Голубье, действия которого были направлены на ослабление Российской империи, — продолжил я.

Хамелеонов кивнул. А вот кулаки Черепахова сжались после моих слов. Да, он ненавидел меня всей душой. Ну и я к нему симпатии не испытывал. Откровенно говоря, будь это так просто, то убил бы князя на месте. Но пока этого не сделать без последствий.

— Пригласишь нас в дом или придётся с боем прорываться? — иронично спросил у князя Хамелеонов.

— А, да. Заходите.

Мы зашли в огромный зал первого этажа этого особняка. Беру свои слова назад, поместье Акулиных было просто добротным домом по сравнению с этими хоромами. Вот где настоящий замок со всеми отсылками к средневековой культуре.

Хм, было бы неплохо заполучить этот дом. Но сделать это можно, лишь объявив клановую войну, а этого без полномочий отца не сделать. Да и слишком рискованно.

— Олег Викторович, вы не ответили на обвинения, — напомнил я князю.

— А мне нечего отвечать, граф, — с ноткой брезгливости к моей персоне ответил он. — Министр Голубье мой давний знакомый, но я не строил с ним никаких планов касательно вашего клана.

— Врёте.

— Да что вы себе позволяете?

Черепахов был готов испепелить меня взглядом. А я лишь улыбался, что злило его ещё больше. И почему отец сразу не обратился в министерство для решения этого вопроса? Видимо, мы даже без лишний крови обойдёмся.

Ох, как же я ошибался…

Поднял голову наверх и увидел того самого Голубье, стоящего на верху лестницы. Он не спешил спускаться. И только я хотел открыть рот, чтобы позвать его… как с потолка упала огромная люстра.

Успел отскочить, но в меня полетели миллионы мелких осколков. Я остался цел, но на неприкрытых местах остались сотни мелких царапин.

Это лишь разозлило меня.

— Тебе не жить! — прокричал я министру.

И уже плевать на последствия. За такое полагается смерть!

Жизнь и смерть объединились во мне. И, теперь благодаря урокам глазастой книги я мог проклинать всё, где есть вода. И это было куда хуже, чем просто заморозить или вскипятить кровь. Гораздо хуже…

Я раскинул руки, призывая свою силу. Только вот на Голубье тоже был защитный артефакт.

— Схватить его! — отдал магам приказ Хамелеонов.

И, пока боевики готовили заклинания, целую долгую секунду, я скастовал своё.

Проклясть можно всё что угодно. Ведь тёмный дар — это разрушительное воздействие. И я направил его на защитный артефакт Голубье.

Браслет-артефакт рассыпался прахом на его запястье, а я истратил половину своего запаса маны. Штука была мощная. Но и я потихоньку расту.

Тем временем один из боевых магов зарядил в Голубье ледяным шаром, который на подлёте обратился настоящей сетью. А, достигнув цели, шар раздулся, превращаясь в ледяную клетку.

Оказавшись в ловушке, худощавый мужчина лишь усмехнулся, смотря на меня. А затем растворился в воздухе…

— Что за чёрт? — прокричал я.

Ах да… тут же у каждого рода свой особый дар. И моему врагу достался дар растворяться в воздухе. Правда, как он делал это вместе с одеждой не понятно.

«Можно ли проклинать воздух?» — размышлял я, пока боевые маги под руководством Хамелеонова пытались отыскать нашего врага.

— Закрыть все окна и двери! — приказал Степан Платонович.

«Воздух… Как поймать воздух?» — спрашивал я сам у себя.

Внезапно резкий порыв ветра сорвал меня с места. От неожиданности я вскрикнул. А сильный порыв ветра прибил меня к потолку, здесь было метров пятнадцать высоты. Где до меня донёсся еле уловимый шёпот:

— Сдохни, мразь.

Ветер отступил. А я полетел вниз.

Но не издал ни звука. И вместо паники начертил на своей ладони руну левитации.

Сомневался, что она сработает. Но мне повезло, и рука застыла в воздухе в двух метрах от земли. Словно ладонь прибили гвоздём к пространству.

— Фух, — выдохнул я и разрушил руну.

Приземлился на ноги.

А блуждающий ветер продолжал метаться по залу. Он уже сбил все магические светильники, что висели на потолке и стенах.

— Вы не взяли с собой мага-воздушника? — спросил я у Хамелеонова, уж он-то должен был предусмотреть подобное.

— Нет. По моим сведениям, Голубье владел магией воздуха на четвёртом уровне.

«Плохо работает наша разведка» — подумал я, но сказал совсем иное:

— И как его теперь поймать?

В ответ Степан Платонович лишь пожал плечами. Понятно. Придётся думать самому. Ибо что-то мне подсказывает, что боевые маги седьмого-восьмого уровня тоже не знают ответа.

Резкий порыв ветра сбил меня с ног, но я успел выставить руки вперёд. Сморщился от боли, когда ладони упёрлись о разбитое стекло.

Во мне взбушевала ярость.

— Вот, поймаю, лично расчленю, — процедил я.

Только вот как поймать того, у кого нет плоти? Как поймать воздух? Не с банкой же бегать и ловить растворившегося французского министра?

Внезапно в голове раздался голос Акулы:

— Мне нужна эта жертва.

— Ты меня отвлекаешь, — ментально ответил я и увернулся от очередной воздушной атаки.

— Что, не можешь его проклинать? — усмехнулась богиня.

Я разозлился и представил, как окружающая вода скапливается вокруг меня в купол. И уже через мгновение оказался внутри сферы, вода в которой перемещалась с бешеной скоростью.

Воздушный поток врезался в мою защиту, и меня окатило брызгами. Но купол смог остановить атаку.