1.

Кто решил, что 31 декабря должен быть учебным днём? Ясное дело! Человек, которого дома никто не ждёт.  Стоит его одинокая квартира в ожидании хозяина и надежде на аромат пирогов, хвои и апельсинов. Пахнет пылью и надеется на чудо.

А кругом народ суетится, прикупает подарки на излёте дня, домывает хрустальные бокалы. Строгает кружочками салями. Сыр – кубиками, в каждый кубик зубочистку воткнуть непременно, и вперемежку с маслинами горкой на тарелочку уложить.  Почему с маслинами? Красиво. А с чем ещё? С колбасой, пластинками? И кто этот сыр съест? Замечали, что на столе наутро остаётся? Сыр. Заветренный.  Пластиночками. На тарелке. Колбаску быстренько разберут. А сырок пару кусочков схватит кто с голодухи.  И всё. А вы попробуйте с маслинами. Зубочистки – примитивно?  Шпажки купите. Можно на одну шпажку сыр вместе с маслинкой наколоть. И назвать «Закуска Дуэт» или «Поцелуйчик». Присовокупить к этому приметку простенькую. Чтоб год дракона (зайца, лошади, свиньи…) принёс удачу в личной жизни (в случае со счастливыми – сохранил и умножил личное счастье) шпажку непременно левой рукой взять надо. Непременно в .00.05. Нет! 00.06!!! Съесть на брудершафт с любимым человеком. Что тогда на вашем столе останется от сыра? Правильно. Шпажка. Или зубочистка у спокойных к эстетике сограждан.

В общем, народ упоённо готовится к празднику, охлаждает шампанское. Суета сует и всяческая суета, одним словом.

А господин «Серьёзный и Сосредоточенный», думает о благе народа и государства, дорешивает недорешённые дела в уютном кабинете. У него главная примета – не брать в Новый год СТАРЫХ ПРОБЛЕМ. И не потому, что за дело радеет. Новый год с чего начинается? С праздничных дней. С девяти праздничных дней, чтоб быть точными. За девять дней нерешённые дела могут обернуться «бааальшими прамблемами». Не лишать же себя отдыха, в самом деле! А закуску «Поцелуйчик» или, как вы там сказали, «Дуэт»? В ресторане заказать можно. Ах, в ресторане не подадут, название не то будет? Эка печаль!

С другим названием съем. Кстати, про «Поцелуйчик».

Лет двадцать…с лишним… назад колечки модны были с таким названием. Ничего особенного. Два шарика наискосок от ободка кольца. А не купить было. Танька Смирнова из «б» класса такое носила. Ещё б не носить. Её маманя кто была? Ааааа…А теперь, где та Танька? А где мы? Вот вам и «поцелуйчик».

Леонид и Андрей шли с лекции по философии и откровенно стебались, придумывая наперебой мысли и рассуждения гипотетического чинуши. Настроения не то, чтобы не было. Но праздника в душе не наблюдалось. Даже красные с белой опушкой сантаклаусовские колпачки, купленные мимоходом на новогоднем уличном развале, не помогли.

Так и брели они в красных матерчатых кулёчках на голове. Пинали пушистые сугробы на обочинах дороги. Морозец лукаво пробирался под опушку искусственного меха, пощипывая уши. Ребята хохмили, давая выход собственному возмущению, негодованию и бессилию отчасти. Из пятидесяти студентов на лекцию пришли ровно половина, до конца её досидели лишь десять городских. Иногородние тихо выскальзывали из аудитории и растворялись в надежде лучшее настоящее. Их можно было понять: Новый год – праздник коллективный. Каждому хочется встретить его «в кругу». Добираться некоторым до этого круга в холодном автобусе не один час. И желательно попасть до четырёх нулей. Пофигисты уехали ещё вчера, положив на коллоквиум по философии и историю религий большие надежды.

Преподаватель по философии, прямолинейный и резковатый дядька, поблажки никому не давал. Всех отсутствующих в собственной тетрадочке отметил – на особый личный контроль поставил. И принципа. Назначили занятие – не филонь. Будь любезен присутствовать, если студент. Если преподаватель – отработай по полной программе. Тебе за это государство деньги платит. Да и куда ему было торопиться? Гости приглашены к восьми вечера. Вовремя никто не придёт. Значит за стол раньше девяти, а то и десяти, вечера не сядут. Званым ужином супруга заправляет. Через час красоту наводить поедет. Вот тогда и восвояси в самый раз выдвигаться. А пока можно со студентами дискуссию Бора и Эйнштейна обсудить.

 Молоденькая преподаватель по истории религий напротив, нервничала и торопилась. Вчера в институте допоздна с завкафедрой просидела. План статьи обсуждали. Платье из ателье забрать не успела. Если сегодня до обеда не уложится, придётся идти в старом. Хорошо, что всей компанией в ресторан решили идти. Готовить не нужно.

Мысли о платье не давали сосредоточиться, девушка постоянно сбивалась, путалась. Вид студентов, тихо покидающих аудиторию, огорчал её невероятно. Но завершить занятие раньше не решалась. Еле дотянув лекцию до нужного времени, она торопливо покинула аудиторию. Уже на ходу парой дежурных фраз пожелав присутствующим счастливого нового года.

Леонид и Андрей не торопились покинуть улицы заснеженного города. Праздничная суматоха, радостные лица детворы, приподнятое настроение прохожих, медленное снежное кружение сбивали привычный ритм дыхания. Ожидание чуда, которое приносит Новый год, удерживало на улице, мешало идти домой. Неуловимое, непонятное и необъяснимое чувство.

К счастью, оба парня могли себе позволить подчиниться этому ожиданию. Жили они с родителями, свой вклад в подготовку к празднику в виде участия в генеральной уборке и закупке продуктов уже внесли.

Погода пешей прогулке способствовала. Снег падал мелкой пылью. Но падал. Было не особенно холодно, сказочно и предпразднично. Так, дурачась, добрели до дома Андрея.

Старый двухэтажный дом в центре города был удобен месторасположением и просторными комнатами с высокими потолками. На этом достоинства заканчивались. Как многие старые дома, построен он был квадратом. Такое традиционное каре с внутренним двориком. Фасад глядел на улицу окнами с частым переплётом, в центре здания – небольшая арка. А иначе как внутрь попасть? Арка тоннелем прорезывала дом и заканчивалась тем самым внутренним двориком. И если вы, попав во дворик, ожидаете увидеть двери подъездов, то ваши ожидания сильно напрасны. Вход в каждую квартиру был прямо с улицы. Отдельный, без всякого подъезда.

Стены дома опутывала железная галерея, с ведущими наверх железными же ступенями. Те, кто ни разу такого не видел, ахал восторженно. Ах! Красота какая! Ах! Лёгкость ажурная! Около каждой квартиры верандочка личная! А вы по этому ажуру обледенелому зимой пройдитесь. Чистить даже скребком бесполезно. Лёд к металлу намертво до весны прилипает. И солью сыпать бесполезно. Ненадолго потому что. Да кто на металл соль сыпет? Чтоб поржавел раньше времени?

Или летом, в жаркий день, хоть пяток минут постойте на своей личной галерейке. Металл накаляется, пышет жаром. Как раскалённая сковородка. Через тонкую подошву летних туфель очень ощутимо. А о том, чтобы босиком пройтись, и не мечтай. Нинка вон, из тридцать девятой, пробежалась разок. Это когда от неё муж к другой уходил. Она за ним до первого этажа бежала рыдая. От «чувств’с» обуться забыла. Потом на больничном неделю сидела. Волдыри во всю стопу лечила. А муженёк не вернулся, не оценил страданий. Ну, надо сказать, она не проиграла. Доктор, что от ожогов её лечил, потом захаживать стал без лекарской надобности. И сложилось ведь у них всё. Лялька растёт, два года уже.

Ещё одна «прелесть» таких домов – удобства общие. На улице. Во дворе, значит. И весь дом твоё «расписание» наизусть знает. По металлической лестнице хоть на цыпочках спускайся – гремит. Плюс небольшой есть, конечно: всегда знаешь, когда занято. «Бум-бу-бум». Ванька из семнадцатой пробежал, минут двадцать можно не торопиться. Правда в последнее время некоторые умельцы на террасе около квартиры биотуалеты стали ставить. Огородят кусочек галереи вагонкой, дверку поставят, и на тебе – персональный. А в квартиру всё равно по гремучей лестнице ходить приходится. Зато воры такие дома обходили десятой дорогой. Реакция жильцов на чужого человека обеспечена.  Он в таком дворе как на ладони.