"Ало, мистер Альтов. Вы должны связаться с нами. Требуется хорошее интервью. Большой гонорар гарантируем".
"Ало, ало! Куда я звоню? Это номер Павла? Говорите! Павел, прекрати баловаться! Подойди к телефону! Это дядя! На какие деньги ты себе факс купил, пострел! Тебя что, выгнали из университета?!" Я рассмеялся. Наверное влетит парню.
"Привет Оскар. Это Оксана. Ты все еще меня любишь? Если да, то поз- вони мне, дорогой". Я улыбнулся. Она все еще меня помнит!
Следующее сообщение меня позабавило.
"Слушай ты, папарацци сумасшедший! Чтоб больше я тебя не видел! Знаю я вас журналистов. Я уже давно с Мардж знаком, а ты нет! Так что катись!" Это видимо ее давний бойфренд про которого она мне рассказывала. А сама Мардж работает менеджером в одном крупном отеле в Москве. Я у нее интервью брал – вот и познакомились. Но у нас был секс тоже вмсете с интервью! А позавчера этот тип увидел нас вместе, вот теперь и злится. Не знаю только, как он мой телефон узнал? В любом случае я его уничтожу! Мардж ведь моя девочка! Автоответчик заглох. Сообщений больше не было и я принялся печатать. Мне предстояло подкорректировать и внести последние изменения в мой отчет о моей деятельности за последнее время, включая полный список проинтервьюированных мной знаменитостей. Этот отчет я должен был представить боссу, который, когда речь идет о работе, несклонен был плоско шутить. Вот такой белибердой я занимался в то субботнее утро двадцатого декабря, в девять, блин, утра. Так я просидел до одиннадцати часов, когда по рабочему телефону меня вызвал босс. Распечатав отчет я направился к нему.
– Здравствуй, Оскар, – поприветствовал меня начальник, – рад тебя видеть. Как у тебя дела?
– Хорошо! Все под контролем. Вот отчет. – Я протянул ему папку.
– Превосходно работаешь! – Он вынул из папки мою работу и начал пробегать ее глазами. – Отлично! Неплохо. Вот это не годится. А это сойдет. Нормально.
Он бурчал так довольно долго, так что я закурил сигарету и погрузился в воспоминания. Но этот зануда прервал меня.
– Да, ты хорошо поработал, Оскар. Рад тебя поздравить, – он пожал мне руку, – с удачно законченной работой. Все это будет напечатано, за исключением двух пунктов.
Я принял во внимание, что этих самых пунктов там до черта и прикинул, что мои премиальные не слишком уменьшатся от этого. Я был доволен, что отделался от месячной работы.
– Благодарю, шеф. Мне пришлось попатеть, но сейчас все в порядке.
– Ты прекрасный сотрудник, – он пожал мне руку и вручил конверт с премией, – давай – набирайся опыта. Успехов! Кстати, подойди к Лен… к Елене Петровне, у нее есть пара заказов.
Зазвонил телефон и он снял трубку. Я вышел из кабинета босса в прекрасном настроении. Босс одобрил мою работу, хорошо заплатил, пожелал успехов и впереди маячил выходной! Смотаюсь куда-нибудь. В ресторан с подружкой или поеду за город, отдохну на природе, расслаблюсь. Нет. Лучше снять номер в гостинице на месяц, как старина Хэмингуэй делал, и написать какой-нибудь бессмертный роман типа: "И восходит солнце" или "Прощай оружие". Ну что я могу по сравнению с великим писателем!? Конечно же, пока немного. Но ведь и эти крупицы таланта надо использовать, писать и придаваться мечтам об успехе. Я тут недавно посмотрел фильм "Когда я в последний раз видел Париж" с моей любимой Элизабет Тэйлор. Так вот, главный герой, кстати он тоже был журналистом, постоянно писал книги и каждый раз издательство их отвергало. А между тем его коллега – потенциальный конкурент – получил контракт на пятнадцать тысяч долларов, за свою книгу. Парень совсем упал духом и бросил свою очередную рукопись в огонь. В конце концов он уже был близок к самоубийству, как мне показалось, а его жена – Тэйлор – постоянно его подбадривала, но он ходил мрачнее тучи и не хотел ни с кем разговаривать. Потом на их нефтяных полях в Америке появилась нефть, они разбогатели. Он же бросил писать и выкинул свою машинку. Я просто хочу сказать, если он так поступил, когда они разбогатели, значит, ему вовсе не дорого было чувство творения, его интересовало только, как можно заработать этим путем. Вот он ничего и не добивался. Мне кажется этим все объясняется. В произведение надо вложить частицу души, иначе оно будет как бы мертво. Спустившись на первый этаж я чинно прошелся к регистратуре, где дежурила обворожительная женщина. Ее звали Елена Петровна. Мы с ней были в прекрасных отношениях и она всегда откладывала мне самые лучшие заказы.
– Привет! – Здравствуй, Оскар. Как ты?
– Спасибо, хорошо. Не буду тебя спрашивать. Итак видно, – я провел взглядом с ее ног до головы, – что с тобой все в порядке.
– Ты всегда в своем репертуаре. Но сегодня, боюсь тебя огорчить, я уже приглашена на ужин.
– Серьезно?!
– А ты как думаешь?
– А как ты думаешь?
– Я думаю, что мы с тобой можем встретиться завтра.
– Подумаю, крошка. Кстати, босс сказал, что у тебя есть пара заказов для меня.
Она протянула мне листки.
– Это будет стоить тебе пары романтических ужинов при свечах.
– Между прочим, со огнем надо быть осторожнее. Увидимся.
Я взял у нее заказы и пошел к себе. Закрыв дверь я плюхнулся на диван и стал исследовать заказы. Их было два. Первый представлял из себя мрачную картину. Зато второй оказался то, что нужно! Вот такой:
"Здравствуйте, господа! Как у вас дела?
Все отлично или плохо Есть ли времени немного?
Если есть, то я вас жду Нету времени – уйду!
На банкете буду я Там и ждут меня друзья!
Приезжайте поскорее К двум часам я буду ждать
Ну же, мигом, побыстрее Только там не надо спать!"
Я рассмеялся, потому что не каждый день удается получить такие забавные заказы. Человек явно с чувством юмора и талантом. Я посмотрел фотографию и опять прыснул от смеха. Человек на фотографии был в темных очках! В придачу у него были усы как у Эркюля Пуаро. Огромный мясистый нос и огромный слегка морщинистый лоб. Седые волосы лежали аккуратно прилизанные. Я пробежал глазами чтиво и узнал, что его зовут Валентин Подберезкин. Он был… Писателем юмористом! Да, только писатель юморист будет фотографироваться в темных очках и писать стихи в журналистское агентство. Тем не менее он мне подходит. Да, это мой профиль. "Я еду к нему!", – чуть не выкрикнул я, как вдруг мой взгляд упал на строчку стихотворения: "К двум часам я буду ждать". Я охмурел. Часы пробили двенадцать. Еще два часа ждать! Ну что ж поделать. "Клиент всегда прав" – процитировал я нашего босса.
3
На улице разыгралась очередная метель из огромных хлопьев снега. Это был настоящий водоворот белизны. Такая погода навивала хорошие мысли. Заставляла рассуждать как-то по особенному. Я вдруг почувствовал, что сегодня меня ждет что-то особенное,непредсказуемое,забавное. Не знаю,пророческими способностями я вроде не обладаю,но все равно,я что-то предчувствовал. И вот очередной порыв ветра вывел меня из сказочных грез. Я лежал на диване,включив настольную лампу,спасаясь от уличной темноты – небо совсем затянуло тучами и в комнате было почти темно. На полу,рядом,валялся недочитанный мной старый номер "Cosmopolitan". Я читал статью "Отпуск в Нью-Йорке". Собираюсь слетать в это-то веселый городишко. Один друг рассказывал что там не дурно. «Большое яблоко» Нью-Йорк всегда был для меня одним из любимых городов. Я еще немного почитал. Посмотрел на часы. Наконец! Время было полвторого. За пол часа я доеду. Ехать было недолго. Прямо по шоссе и ты на месте. Я выключил лампу,которая отбрасывала загадочные блики на обивку дивана. В комнате стало очень темно. Я улыбнулся этому. Мне импонирует нечеткость,полумрак. Я вспомнил слова одного древнего персидского мудреца по имени Джалаладдин Руми: "Зашей глаза,пусть сердце станет глазом". Мне правда нравилось здесь сейчас. Я ехал по неслишком запруженному шоссе. Ехать было трудновато из-за большого количества снега. Я старался как мог. Некоторые машины ехали с включенными фарами – на улице оказалось пасмурнее,чем я полагал. Включил радио и нашел подходящую мелодию. Хорошая музыка формирует хорошое настроение. Растянулся на сиденье,небрежно крутя руль,но вскоре повинил себя за беспечность,чуть не сбив какого-то зеваку. Метель утихала. Я закурил и вдруг увидел,что чуть не проехал нужный дом. Припарковался на небольшой стоянке и с ликованием,думая о интересном знакомстве,скрылся в подъезде. Господин Подберезкин жил в красивом,хорошо обустроеном доме,почти,в центре города. Я поднялся на третий этаж,подошел к двери обшитой черной блестящей кожей. Вверху был приделан номер квартиры,а чуть пониже какая-то табличка с надписью. Я прочел надпись.
