От еды Тигран отказался, попросил только чаю. Но когда ему принесли чашку, я заметила, как он вытащил из внутреннего кармана пиджака миниатюрную таблетницу и, высыпав из неё что-то на ладонь, быстро проглотил, запивая чаем. Причём всё это он проделал, отвернувшись от меня, насколько позволяло кресло. Я, вроде бы смотрящая фильм, сделала вид, что полностью поглощена сюжетом. Ну и что за новости? Нет, я понимаю, что в его возрасте естественно пить какие-то лекарства и даже возить их с собой. Но дело в том, что я никогда не видела, чтобы он глотал таблетки. Так сильно нервничает, что давление поднялось?

Когда мы приземлились в Шереметьево, в Москве было раннее утро. До дома добрались часам к шести, но стоило машине заехать за ворота, как навстречу нам вылетел Артурик. В пижаме, без куртки, разумеется. Счастливый, улыбка до ушей. И у деда, впервые со злополучного банкета, на лице что-то человеческое промелькнуло.

— Ты почему не спишь? Почему раздетый на улицу вышел? Ты совсем тут не слушаешься, пока нас нет? — выговаривал Тигран, привычно подхватив мальчишку на руки. — И не лезь в карманы, таким непослушным детям конфеты не полагаются. Тем более, до завтрака. Где Марта?

— Спит, наверное! — беспечно пожал плечами Артур. — А я знал, что вы сегодня утром приедете! И специально проснулся пораньше!

— Откуда ты знал?

— А секрет!

К счастью, Тигран был не в том состоянии, чтобы допытываться. Он уже нёс Артура в дом, я шла следом. Ну ладно, ладно, я Артуру послала сообщение в Вайбере, когда мы вылетали. Плохой я педагог. Я так и не могла определить свою роль по отношению к Артуру. Тётя, которая спит с его дедушкой. Шикарно просто. Мачеха? Не дай бог. Мерзостное слово, со времён сказки про «Золушку» внушающее нам отвращение. Артур меня звал просто Мариной и считал кем-то вроде подружки. И такой вариант меня вполне устраивал. Он же не предполагал каких-то педагогических обязательств. Я «по дружбе» скинула ему сообщение и доставила чуть-чуть больше радости несчастному ребёнку. Почему нет?

Едва войдя в дом, Тигран спустил Артура на пол и на максимально возможной скорости поковылял в кабинет. Я, повинуясь какому-то внутреннему порыву, отправилась за ним. Артура же перехватила вышедшая на шум Марта и тут же повела одеваться и умываться. Я в кои-то веки не стала вступаться за мальчишку, сейчас бы со взрослыми делами разобраться.

Когда я вошла в кабинет, Тигран сидел в кресле, и вид его ни о чём хорошем не говорил. На коленях у него лежала пачка каких-то бумаг, сейф за спиной был открыт настежь.

— Что случилось? Тебя обокрали?

Ну не держит же он дома золото и бриллианты, правда? И я себе даже не представляю ту гору золота, исчезновение которой могло бы его расстроить. И как всё это связано с нашей поездкой и злосчастным банкетом?

Тигран отрицательно покачал головой, потом поманил меня рукой. Я осторожно подошла, села в кресло напротив него.

— Котёнок, у меня из кабинета пропала очень важная бумага. Из сейфа.

— Я не брала!

Тигран прикрыл глаза. Когда он так делает, я чувствую себя полной идиоткой. Всё-таки у нас критическая разница в возрасте. Мне порой кажется, что он всё на свете уже видел, что его ничего не удивляет, а все мои поступки для него очевидны и предсказуемы. Наверное, я его дико утомляю.

— Я знаю, котёнок. Скажи мне честно, это очень важно. Ты приводила сюда кого-нибудь постороннего?

Я? Что?! Что он имеет в виду?! Не притаскивала ли я в его дом любовника?! Совсем уже, да?! Дедушка из ума выжил?!

Мне очень захотелось озвучить всё, что я подумала, но вдруг в голову пришла трезвая и грустная мысль. А ведь имеет все основания так думать. Приводила же. Но, извините на минуточку, это был мой дом! И в нём не жил Артурик. И вообще всё было совершенно иначе и как будто в другой жизни!

— Я не буду тебя осуждать, я тебе уже говорил. Меня вообще не интересует сейчас моральный аспект. Мариш, пойми, речь идёт о судьбе моей компании. Всё очень серьёзно. Исчез документ, который ни при каких обстоятельствах не должен был попасть в чужие руки. Тебя могли использовать люди, которые хотели проникнуть в мой дом.

Стоило бы закатить истерику. Но он говорил таким бесстрастным тоном, что у меня тоже исчезли все эмоции. И я просто покачала головой.

— Нет, Тигран. Я никого сюда не приводила. И вообще, у меня нет никого, кроме тебя. Могу поклясться, хоть на Библии, хоть на Уставе твоей нефтяной компании.

— Ну хорошо, хорошо. Прости, котёнок, — Тигран тяжело вздохнул и захлопнул пустой сейф. — Я зря задал этот вопрос. В любом случае, сейф ещё надо было открыть. Неужели кто-то из персонала…

Мне бы очень хотелось поддержать его версию, свалить всё, например, на Марту. Она — не она, но у Тиграна появился весомый повод сменить всех работников. И я избавлюсь от ненавистной гувернантки. Но если рассуждать как взрослые люди, без детсадовских обид, в каком страшном сне можно представить, чтобы Марта работала на конкурентов и взламывала сейф Тиграна? И тем более невозможно представить, как тщедушный садовник сидит у Тиграна в кабинете, пока хозяина нет дома, и подбирает код от замка.

— Что за бумага-то пропала? — спросила я только, чтобы прервать неловкое молчание, не особо надеясь на ответ.

Тигран мрачно посмотрел на меня, но всё-таки ответил. Тем же тоном, каким обычно разговаривал с Артуриком.

— Понимаешь, котёнок, нефтедобыча — очень сложная отрасль. Ресурсы, как тебе известно, принадлежат народу. Ну или государству, которое представляет интересы народа. Мы только оказываем услуги по добыче нефти. В связи с чем у нас возникают довольно противоречивые отношения с государством. Или, если быть точным, с его отдельными представителями.

— Короче, ты должен делиться, — перевела я на понятный язык.

Тигран усмехнулся и кивнул.

— На самом деле всё не так однозначно. Но суть ты уловила. И как ты понимаешь, есть много компаний, которые занимаются нефтедобычей. В том регионе, где мы с тобой побывали, есть два основных игрока. Мы и наши… м-м-м… коллеги. Так вот с главой конкурирующей компании у меня есть нечто вроде джентельменского соглашения, оформленного письменно.

— Сейфовый договор, — опять перевела я.

Тигран на меня как-то странно посмотрел и снова кивнул. Ну да, да, я не такая дура, какой упорно стараюсь казаться. Вы сами виноваты. Вы же все дурочек любите, чтобы попа, сиськи, губки, а в голове ноль. Вам так больше нравится. Вы в умных бабах конкурентов своему необъятному интеллекту видите. Ну мы и изображаем.

— Значит, тебе не нужно объяснять, что рукописный вариант договора хранится у каждого из партнёров. В нашем случае он определяет ряд очень важных параметров по нефтедобыче. Фактически, мы согласовали стоимость добываемой в регионе нефти. Но это я совсем упрощаю.

— А так вообще можно? — уточнила я.

— Нельзя, — хмыкнул Тигран. — Но по-другому тоже не получится, котёнок. Договор жизненно необходим обеим сторонам. И ни одна из сторон ни за что не стала бы предавать его огласке, потому что это означает не только крах бизнеса.

— Тебя могут посадить?

Мне стало совсем нехорошо от собственной догадки. В общем, с подобным я сталкивалась. Был у меня, задолго до Тиграна, ухажёр, на которого имели зуб правоохранительные органы. И в итоге он сел за какие-то финансовые махинации, правда, мы к тому времени уже расстались. Но ему было лет сорок. И я не сомневалась, что он и на зоне неплохо устроится, с его-то деньгами и умением в любой ситуации оказываться в шоколаде. Представить Тиграна за решёткой я не могла. Он там просто не выживет. Гордый, своенравный, сцепится с кем-нибудь в первый же день. А там не посмотрят, что дед, его же палкой его и прибьют. А может, с палкой на зоне нельзя? А как он ходить будет? Фу, что за бред вообще в голову лезет!

Тигран на мой вопрос не ответил. Но продолжил рассказ.

— Иван Сергеевич прозрачно намекнул, что у него есть наш договор. В первый момент я подумал, что мой партнёр спятил и сдал нас обоих. Хотя, повторюсь, такое развитие событий невозможно, подставляются оба. Поэтому я так спешил домой, проверить, на месте ли мой экземпляр. И его в сейфе нет.