Женщина извивалась в его руках, пытаясь вцепиться в него когтями. Он напрягся, удерживая ее на месте. Он мог бы свернуть ей шею, но от Джули все еще исходил страх. Ей нужно было это убийство. Как только она убьет одну, все встанет на свои места.

Джули высвободила томагавк и рубанула по выпуклому животу женщины. Он раскололся, как бурдюк с водой, и наружу выкатилась наполовину разложившаяся человеческая голова. Его обдало кислой вонью, и он чуть не подавился.

Женщина билась, брыкалась. Джули увернулась, выдернула нож из ножен на поясе и вонзила шестидюймовое лезвие в грудь женщины. Лезвие вошло со скрежетом металла о кость. Женщина-рыба взвизгнула, ее позвоночник внезапно напрягся и прогнулся. Туман вокруг них покраснел и поредел, тая.

- Сердце с правой стороны, - сказала Джули.

Когти схватили его сзади и дернули в холодную мутную воду. Он пошел ко дну.

Тело бросилось на него сквозь воду кофейного цвета, длинные, бледно-зеленые, вытянутые когтистые руки, разинутый рыбий рот на человеческой голове. В его голове взорвался белый свет. Цепь воли и сдержанности, наложенная на него человеческой частью, заскрипела, и он позволил себе сорваться с нее. В его руке был нож, и когда она приблизилась к нему, он сжал ладонью грубую кромку этого разинутого зубастого рта и вонзил нож ей в бок. Он выдернул лезвие и наносил ей удары снова и снова, вонзая нож с контролируемым остервенением. Она вцепилась в него. Он проигнорировал острые вспышки боли и продолжал наносить удары. Ее бок превратился в кровоточащую рану. Теперь она дергалась, отчаянно пытаясь освободиться, но было невозможно спрятаться от его ножа или белой пылающей ярости внутри него.

Перед глазами поплыли круги. Он понял, что его тело говорит ему, что ему не хватает воздуха. Существо безвольно плыло, в правой стороне ее груди зияла кровавая дыра. Он сунул туда руку, нащупал сдувшийся мешочек с мертвым сердцем и вырвал его. Никогда не оставляй дело незаконченным.

Его грудь болела так, словно ее сдавила раскаленная лента. Первые приступы паники скребли его изнутри.

Темные фигуры устремились к нему. Рыбы, понял он. Узкие и длинные, длиной с его руку, с большими пастями, усеянными зубами. Они пировали на теле. Он отпустил сердце и оттолкнулся.

Он вынырнул на поверхность и сделал огромный, расширяющий легкие вдох. Воздух был таким приятным на вкус.

В десяти футах от него Джули крутилась, как дервиш, ее топоры рассекали воздух. Она ударила рукоятью левого топора под подбородок третьей женщины-рыбы. От удара женщине оторвало подбородок. Джули вонзила правый топор в обнаженную грудь существа. Хлынула кровь.

Он выбрался из ямы.

Женщина-рыба замахнулась на Джули. Девушка откинулась назад. Когти рассекли воздух в нескольких дюймах от ее носа. Она полоснула женщину по правому боку левым топором. Ребра треснули. Существо-рыба упало на колени. Джули перерубила ей шею. Он услышал, как сталь перерезает позвонки. Это звучало сладко.

Тонкий туман снова стал красным.

Позади Джули появилась тень, несущаяся на нее из тумана. Он побежал, набирая скорость, и перепрыгнул через Джули и распростертую женщину-рыбу. Он врезался в атакующее существо и разорвал ее. Она сломалась, как тряпичная кукла, в его руках, и он рассмеялся. Он схватил ее за руку, вывернув ее из суставной впадины, за ногу, за шею, за другую руку, счастливый оттого, что, наконец-то, выпустил наружу ярость, которую тщательно сдерживал внутри.

Чья-то рука легла ему на плечо.

- Я понимаю, что это было ужасно волнующе, но она мертва. Мы убили всех.

Он щелкнул на нее зубами, играя, и сломал женщине предплечье с сухим хрустом.

- Де-рек, - сказала она, превратив его имя в песню. - Вернись ко мне.

Пока нет.

- Посмотри вверх, - прошептала она. - Посмотри вверх!

Ладно. Он поднял взгляд. Луна смотрела на него в ответ, холодная и спокойная, сияющая, безмятежная. Она захлестнула его, проникнув глубоко в душу, успокаивая старые шрамы и закрывая новые. Он почувствовал, как горячий прилив ярости отступает, отбросил труп и встал.

Она протянула ему нож. Он, должно быть, выронил его во время прыжка. Перед ними расстилалась автостоянка, туман был лишь воспоминанием над темными дырами. Он глубоко вдохнул и уловил запах знакомой крови.

- Насколько все плохо?

Она задрала рубашку, обнажив бок. Длинная царапина на ее ребрах набухла ярко-красным.

Он открыл рот.

Вода хлынула из отверстий грязными гейзерами. Джули подобрала с тротуара свой рюкзак. Он схватил ее за руку и побежал к колонне. Они мчались, описывая зигзаги вокруг воды. В гейзерах пенились злые темные рыбы. Грязная вода преследовала их, разливаясь перед ними. Он подхватил Джули на руки и побежал. Перед ними замаячил Пиллар Рок, и он запрыгнул на него. Он пробежал весь путь до вершины и опустил Джули рядом с собой.

Стоянка под ними превратилась в озеро. Длинные извилистые тела корчились на мелководье, питаясь или паникуя, он не мог сказать. Он и Джули спокойно наблюдали за ними.

- Похоже, мы застрянем здесь на несколько минут, - сказала она, затем бросила на него странный взгляд.

- Да?

Она подняла свой рюкзак.

- У меня есть еда.

Он рассмеялся.

КАК БЫ КЕЙТ ни старалась напомнить ему, что он прежде всего человек, Дерек знал, что он особенный. Он был оборотнем. Он никогда не забывал этого, а если и забывал, то такие вещи, как наблюдение за тем, как Джули морщилась, смазывая царапину мазью с антибиотиком, напоминали ему об этом. Он смутно помнил, когда был человеком, но это воспоминание казалось фальшивым, почти как если бы это случилось с кем-то другим. Между той и его нынешней реальностью лежали вещи, которые он не хотел вспоминать. Если бы он протянул руку, чтобы расшевелить этих старых призраков, он бы вспомнил их, но ему этого не хотелось.

- Хорошо, - сказала она.

Он развернул длинную липкую полоску бинта и осторожно наложил ее на ее кожу. Мазь не даст бинту прилипнуть к самой ране.

Ее ребра больше не торчали. Он вспомнил, что когда-то она была такой худенькой, что он боялся, что если она случайно наткнется на фонарный столб, то что-нибудь себе сломает.

Она одернула футболку и порылась в рюкзаке. Оттуда она достала пластиковый пакет, внутри которого был второй пакет, наполненный вяленым мясом, пакетом орехов, мюсли и сыр. У него потекли слюнки. Он сжег слишком много калорий и теперь был зверски голоден.

Она передала ему пакеты. У Джули всегда была еда. И она всегда заворачивала ее так, чтобы трудно было почуять запах. Это был результат жизни на улице.

Он отломил длинный кусок вяленого мяса и принялся жевать, наслаждаясь вкусом.

- Ты снова пропустил охоту, - сказала она, беря кусочек сыра и крекер.

Ежемесячные охоты в Лесу, большом лесу, раскинувшемся к северу от Атланты, были приятным развлечением для большинства оборотней. Способ выпустить пар. Для него это было необходимостью. Ему нужна была дикая местность. Без нее ярость росла слишком быстро. Она всегда будет с ним. Кэрран сказал ему, что лекарства нет, и он был прав. Это была цена, которую Дерек заплатил за то, что не стал лупой, как его отец.

- Возможно, - сказал он.

- Что было такого важного?

Он пожал плечами.

- Работа.

Она жевала свой маленький бутерброд, откусывая от него маленькие кусочки. Она тоже ела как человек — оборотень запихнул бы его целиком в рот и к этому времени доедал бы уже свой третий сэндвич. Он знал, что это была проверка. Она ела медленно, чтобы доказать себе, что она может, что еды достаточно и не нужно спешить, потому что она не умирала с голоду.

- Лобасти, - сказала она.

- Ммм?

- Женщины. Я думаю, это были лобасти. Русалки.

- Русалки? - Почему-то они не показались достаточно горячими.

- Злые русалки, - сказала она. - Я была так рада, когда выкатилась эта голова. Я думала, что сражаюсь с беременной женщиной. Если я права, они нападают только ночью.