Матушка Улла все еще ворчала. Я с трудом вернула внимание к настоящему.

— И что девица делала, пока меня не было? — сказала ведьма, стуча пальцами по дверной раме быстрее. — Ушла в лес, играла в мелкие игры, с мелкими заклинаниями, бросив южную грядку гнить!

Плохой знак, когда старая ведьма говорит обо мне в третьем лице при мне. Я открыла рот, гадая, стоило ли объясниться. Но если Улла узнает, что я была в чужом сне, еще и так глубоко, что потеряла день и ночь, не поняв этого, она жутко застынет. А потом резко зашумит со всей силой гнева, и воздух зашипит вокруг нее, и все взорвется, и я пострадаю от последствий хуже, чем упреки за лень. Старая ведьма могла даже перестать меня учить и отправить меня домой. Она уже не раз угрожала мне этим.

И я оставила объяснения и оправдания себе, терпела тираду. Когда у Уллы кончилось дыхание, и она отвернулась и пошла в дом, я последовала, опустив голову покорно. Ведьма села в свое старое кресло у холодного камина и махнула рукой без слов. Но после четырех лет я научилась понимать даже жесты матушки Уллы, и я тут же поставила чайник чая кипятиться. Я высыпала из сумки инструменты для родов, оставила их отмокать в чаше мыльной воды и уксуса. Улла еще не брала меня на роды, но я видела и убирала достаточно последствий, чтобы не давить. Я не хотела изучать эту сторону работы ведьмы, если честно.

Она на время перестала бурчать, холодно молчала, пока я не передала ей деревянную чашку пряного горького чая. Она сделала глоток, закрыла глаза и вздохнула. Волна будто прошла по ее напряженному старому телу, расслабляя все мышцы и суставы, и она обмякла в кресле. Даже ее кривые пыльные пальцы ног растопырились, как у кота, когда она была расслаблена, она закинула ноги на низкую табуретку, которую я придвинула, уперла в нее большие мозолистые пятки.

— Отдам должное девице, — сказала Улла после пары глотков. — Она делает приличный чай.

Я улыбнулась и повернулась к чаше инструментов для родов, закатала рукава, чтобы отмывать их. Я не успела погрузить руки в грязную воду, ведьма фыркнула, будто гавкнула.

— Не сейчас! У тебя сегодня другое задание, с него нужно начать.

Я замерла, глядя в сторону старой ведьмы.

— Я справлюсь сегодня с южной грядкой, матушка Улла, обещаю, — проворчала я. Мне не нравилось ухаживать за садом ведьмы, полном неприятных сюрпризов. — Я хотела сделать это до вашего…

— На это тоже нет времени, — рявкнула Улла, отцепила от чашки длинный палец и указала им на меня. — Ты пойдешь в Сидал. Пока я помогала Венде и ее ребенку, до меня дошла весть, что юная девица Коналл страдает от снов. Да, плохой случай, как я поняла. Что-то гадкое залезло в ее разум, и она вся бледная и слабая, довольно бесполезная для семьи. Они хотели, чтобы я посмотрела, но я сказала, что сны — не работа ведьм. Я сказала им вызвать мифато.

— Мифато?

Мое сердце дрогнуло, словно кто-то задел там струны, и я затаила дыхание. В этих краях не было мифато несколько лет. С тех пор, как старый маг Висаменор умер. Но все знали, что второй сын лорда Леокана отправился в университет мифато, и все надеялись, что он вернется и займет место Висаменора в Башнях Рорис.

Голова кружилась. Он не мог так быстро доучиться. Он не мог уже вернуться. Я бы услышала о его возвращении…

— Да, мифато, — продолжила Улла, не зная, как ее слова влияли на меня. — Юный мастер Келлам пришел в эти края, как видно. Маг Леокан, как теперь его зовут. Устроился в Рорисе неделю назад, как мне сказали, и уже ходит по округе, как напыщенный юный павлин, щеголяя нарядом и прося за свою работу серебро. Мифато. Пха!

После пылких слов Улла плюнула, оставив темное пятно на пыльном полу. Она моргнула налитыми кровью глазами, словно удивилась этому, и нетерпеливо махнула мне убрать. Подавляя желание вздохнуть, я схватила тряпку и опустилась на четвереньки, чтобы оттереть бардак.

— Так, — сказала я, стараясь скрыть дрожь в голосе, — вы посоветовали мага Леокана для Айды Коналл?

— Да, — кивнула Улла. — Но старик Коналл говорит, что они не могут позволить такие дорогие услуги, он просил меня посмотреть его девочку. Он не доверяет высокородной магии. И не зря! Ведьмы колдуют лучше для народа в этих краях.

Я села на пятки, посмотрела на лицо ведьмы округа.

— Вы помогли Айде?

Было сложно поймать взгляд старухи из-за морщин, но Улла приподняла пышную бровь, впилась в меня глазом.

— Не я! Ты, девица. Я сказала старику Коналлу, что пришлю тебя посмотреть на Айду. Я сказала, что ты разбираешься в магии сна и сможешь помочь… и сэкономить семье пару монет.

— Я?

— Не возвращайся, не получив хоть что-то. Мы зарабатываем, как все, и сахар нынче подорожал, да?

Мой рот раскрылся. Я едва слышала слова старой ведьмы. Я сидела с тряпкой в руке, шок мешал думать. А потом я медленно улыбнулась.

— Когда мне идти?

— Немедленно! — Улла склонилась в кресле, щелкнула тупым ногтем между моих глаз. — Если ты сможешь донести туда свой ленивый зад. Я сказала старику Коналлу…

Я не слушала до конца. Я вскочила на ноги и оказалась у двери дома через миг, схватила свой посох ведьмы, прислоненный к стене. Я замерла на пороге и оглянулась на Уллу, гадая, не забыла ли я что-нибудь, не стоило ли спросить у нее напоследок совета. Я еще не ходила на вызов сама, еще и на такой. Я открыла рот.

Но Улла махнула мне, не дав сказать ни слова.

— Иди уже, девица! Я хочу, чтобы ты вернулась и прополола южную грядку до конца дня. Иди!

Подавив желание прокричать «спасибо», что Улла не оценила бы, я повернулась и побежала прочь, пересекла сад у кухни и перепрыгнула через ограду. Я бежала всю дорогу до деревни Сидал.

* * *

Округ матушки Уллы включал три деревни и один город, все было в миле от края Шепчущего леса. Работа ведьмы округа не была официальной, ее не дал ей лорд Леокан, который служил как магистрат округа, и она не получала компенсацию за работу из кошелька лорда. Но это была традиционная работа, и в этих краях часто это было важнее.

Никто не хотел жить близко к Шепчущему лесу без ведьмы округа. Кто еще защитит обычных людей от всего, что жило в глубинах леса?

Ответом был, конечно, местный мифато. Поколениями лорды округа Элли платили хорошо, чтобы поддержать мага, живущего в Башнях Рорис. Они заявляли, что самого присутствия хорошо обученного мага хватало, чтобы отогнать обитателей Шепчущего леса, которые могли бы захотеть полакомиться беззащитными смертными.

Теория была неплохой. Но мифато были такими же странными для местных людей, как то, что могло выйти из Шепчущего леса. Но ведьма округа была одной из местных женщин… другая история. Она была связана. Она была дочерью, сестрой или кузиной, хотя бы подругой для всех. Она знала свой народ, заботилась об их нуждах, никогда не брала за услуги, магические и практические, слишком много. Она была травницей и повитухой, дантистом, сплетницей и ветеринаром в одном.

И когда тени Шепчущего леса подбирались близко к очагу и дому, ведьма округа всегда прогоняла их.

Хоть дом матушки Уллы был в четверти мили от края леса, шаг из-за деревьев на открытую местность всегда ощущался как шаг из одного мира в другой. Я сделала этот шаг и глубоко вдохнула. Даже воздух тут ощущался иначе, более приземленным, настоящим в легких. Не обязательно лучше. Я привыкла к воздуху Шепчущего леса. Мне он даже нравился, если честно.

Но я пошла по тропе, взмахивая руками и посохом по пути. Матушка Улла редко пускала меня одну в деревню, кроме одного выходного в месяц, и тот день всегда был для визита к маме с папой в Адельхилле в четырех милях на север. Но это… был настоящий вызов. Это была работа ведьмы округа. И не из-за боли в зубах или косолапая корова. Это была настоящая работа ведьмы.

Что за проблема со снами была у Айды? Было сложно не размышлять по пути. Может, это был просто хогуг — небольшое нарушение в потоке сна, даже не магическое.

— И, ради бедной Айды, надеюсь, это не что-то хуже, — твердо сказала я.