Неподалёку от меня двое торгуются, никак не поладят. Торговец кипятится, доказывает, что товар у него скверный – хоть на помойку выбрось, и высокой цены назначить за него никак не может. Покупатель, наоборот, из себя выходит, не соглашается брать по дешёвке. Подбежал к ним стражник в балетной юбочке-пачке, с саблей на боку. Узнал в чем дело и давай крыть торговца:

– Как ты смеешь, – рычит правоохранитель, – хороший товар продавать по низкой цене? Ещё раз замечу – приговорю к награде!

А я стою, и – рот шире ворот: это что за такая странная коммерция?! Смотрю, из толпы подходит ко мне щёголь в дамской шляпке с вуалью и мини-юбке со шпагой на боку. Весёлый такой, улыбчивый. Хотя по глазам видно: врун и обманщик – каких поискать! Поклонился он со всякими выкрутасами и отрекомендовался:

– Виконт де ля Фанфарони, мэр этого города, именуемого Брехохвастон. Не слышали о таком?

Я тоже на его манер изобразил что-то наподобие реверанса и представился:

– Пётр Петрович, бухгалтер. Нет, – говорю, – про ваш Брехохвастон слышать не доводилось.

– Да, да, я вижу, что вы чужеземец, – говорит он мне, – и, возможно, эта пикантная сцена купли-продажи вас несколько удивила и показалась вам несколько странной…

Ну, если честно, то – да, показалась. Но, не знаю почему, мне тоже вдруг захотелось показать этому Фанфарони, что и мы не лыком шиты, что и мы можем такое отчебучить – хоть стой, хоть падай.

– Ну, что вы! – говорю ему доверительно. – У нас тоже всякое бывает. Случается, свои производства такими налогами облагаем, что их продукция всякую конкурентоспособность теряет. Зато, никаких препятствий импорту. Вези – не хочу!

Виконт восхитился:

– О-о-о! Велл, велл!

В этот момент подошли к нам местные дамы, одна – в запорожских шароварах, две другие – в стройбатовском галифе.

– О чем он лопочет, этот варвар? – затараторили они как сороки. – Неужели тщится доказать, что есть в мире страна, способная превзойти по своим необычайностям нашу несравненную Свихляндию?!

– Ничего и никому доказывать не собираюсь, – отвечаю им. – А про вашу Свихляндию вообще слышу впервые.

– Как?!! – разом выпалили дамы. – Он даже не слышал о нашей стране?!! Темнота!

– Прискорбно отметить, но вы отстаёте от передовой моды, всё ещё носите брюки, – поправляя мини-юбку, начал было рассусоливать виконт, но я тут же перехватил инициативу (в меня как будто какой-то бес вселился):

– Ну и что? Зато наши дамы не только освоили мужской гардероб, но и курево. Вы, мадам, табака ещё, небось, и не нюхали? Во-о-о-о-т! А наши дамы –дымят вовсю. Иные курят чуть ли не с пелёнок. И, кстати, насчёт крутых выражений – полный ажур. Могут так загнуть, что любого сапожника в краску вгонят.

Слушая меня, свихляндки от зависти даже позеленели малость. Видимо желая поддержать соотечественниц, подбежал дряхлый дедок в цветастом сарафане.

– А вы жнаете, – начал он шамкать, – что у нас на кашдый день недели ешть швои отдельные жаконы?!

– Ха-ха-ха! – я демонстративно расхохотался. – У нас, было время, законы семь раз на неделе меняли. Ну, сейчас-то, менять стали пореже, зато строгость наших законов смягчается необязательностью их исполнения. Да, представьте себе! Вон, мой сосед украл в магазине бутылку пива – получил год исправработ, а глава района пустил на ветер десять миллионов – отделался устным выговором.

Слушая меня, виконт хитро так заухмылялся, и начал многозначительно щипать себя за усы. Зато с дамочками чуть не приключилась истерика. Мало-помалу, вокруг нас собралась большая толпа.

– А у нас самые жадные ростовщики! – выпятил пузо купец в широченной цыганской юбке с оборками. – За золотую монету, взятую в долг, через год надо возвращать ещё и пять серебряных.

– Всего-то?! Вы наши потребительские кредиты не брали? Попробуйте! Возьмёшь – не обрадуешься. Бывает, возьмёшь кредит на собачью будку, а чтобы его погасить, впору собственный дом продавать.

Неожиданно нас оглушил страшный грохот, донёсшийся с другого конца площади. Земля колыхнулась, и один из роскошных дворцов превратился в руины.

– Вот! – виконт горделиво простёр в ту сторону руку. – Мы ломаем самые красивые старинные здания. Дробим их в щебёнку и отправляем в соседнюю Глупонию. Там ею мостят дороги. А мы взамен получаем бамбуковые дудочки.

– А они вам зачем?

– Да, просто так. Мода. Посвистел и выбросил.

– Нашли чем удивить! Знали бы вы, сколько мы вырубили лесов и выкачали недр для обмена на жвачки. Мода. Пожевал и выплюнул.

Толпа озадаченно загомонила, но сдаваться не собиралась. Судя по всему, свихляндцы решили мне доказать, что именно их страна самая необычная и невероятная.

– А у нас самые высокие подати, – снова подбоченился купец. – Половину прибыли отдаём в казну.

– Ой-ой-ой! «Половину»… А у нас, наоборот, чем богаче – тем меньше платишь. Самые богатые, даже не знаю – платят ли вообще?

Купец, как будто проглотив язык, тут же умолк и лишь широко развёл руками. Виконт, слушая меня, просиял улыбкой и одобрительно закивал. Вроде того: молодец, молодец, хорошо излагаешь! В это время мимо нас, громыхая колёсами, протащился большой обоз, гружёный копьями, мечами, пищалями системы «Единорог».

– А про это что скажете? – кивнул в его сторону де ля Фанфарони. – Третий год воюем с Аппендистаном. У них напряжёнка с оружием, так мы их сами взялись обеспечивать.

– Пищали-то, поди, старые-престарые? – поморщился я. – Тоже мне, облагодетельствовали! Мы, было время, по указаниям потенциального противника уничтожали все те типы вооружений, которые ему казались слишком эффективными. Да и сегодня продаём стратегические материалы странам, которые исподтишка нам всячески гадят.

– А у нас… А у нас… – хватая ртом воздух, простонала дама бриджах. – А у нас раскаявшиеся разбойники идут служить стражниками.

– Тоже мне – диво! У нас нераскаявшиеся стражники идут в разбойники! – нахально смеюсь им в лицо.

Чую – понесло меня куда-то не туда. Блин! Как бы эти свихляндцы меня не поколотили. Но они вдруг радостно, так, начали мне аплодировать. Зааплодировал и виконт.

– Сеньор чужеземец! – хлопнул он меня по плечу. – Вы доказали, что достойны стать свихляндцем, и я, как мэр славного Брехохвастона, объявляю вас полноправным верноподданным нашего королевства!

Это меня, знаете ли, встревожило не на шутку: да, на фиг бы это было нужно, жить в этой ненормальной, полоумной Свихляндии, в этом дурацком Брехохвастоне! Конечно, у нас тоже всякой дури хватает. Но уж не до такой же степени, как у них. Нет, нет! Оставаться здесь я не хочу! Я понял: надо срочно давать дёру. Бежать немедленно, куда глаза глядят. Рванулся я, да только свихляндцы всей толпой вцепились в меня мёртвой хваткой. Держат, заразы, не отпускают! А де ля Фанфарони выхватил свою шпагу, положил её конец мне на плечо и торжественно, так, заговорил:

– Сударь! Официально объявляю вам, что отныне вы – наш, и только – наш! Навсегда! Повторяйте за мной слова присяги на верность великой Свихляндии!

Я снова попытался вырваться, но кто-то крепко вцепился в моё плечо и начал трясти меня изо всей силы. В ужасе я рванулся и… Очутился на своём диване. Никакой Свихляндии, никакого виконта со шпагой… Рядом с озабоченным видом стоит моя Аристарховна, лоб у меня ладонью трогает.

– Ты что, заболел? – спрашивает. – Чего-то и охал, и стонал. Еле разбудила!

А я лежу, и никак в себя не приду – вот это приключение! Пусть и во сне… Сердце колотится, как после марафона. Гляжу, напротив меня на телеэкране какой-то тип распинается, что-то обещает углубить и расширить. Пригляделся, а это ж он и есть – виконт де ля Фанфарони! И толкает он речь насчёт того, чтобы куда-то высоко выдвинуться от нашего региона. Слушаю его, а в голове вертится: как же ещё много в нашей власти таких вот Фанфарони! И как ещё много надо сделать, чтобы нам никогда не стать Свихляндией…

2001 г. . * * *

П Л Т П

(быль, рассказанная главбухом АО «Баклушинское» П.П.Патефоновым)