Когда твои руки, любовь,

прилетают к моим рукам,

что приносят они из полёта?

Почему замедляют полёт,

приближаясь к моим губам?

Почему я их узнаю,

словно где-то когда-то, давно

я уже прикасался к ним?

Словно прежде, чем вспыхнула жизнь,

эти руки касались уже моего лба и тела?

Их нежность уже возникала

в полёте над временем,

над морем, над домом,

над годом весны,

и, когда положила ты

две руки на мою грудь,

я узнал два крыла

золотистой голубки,

я узнал голубую глину и краски пшеницы.

Годы жизни моей

я потратил, чтоб вас отыскать,

поднимаясь по лестницам,

пересекая дороги,

поезда увозили меня,

и потоки меня возвращали,

виноградную кожицу тронув,

я словно касался тебя,

или дерево вдруг

мне дарило касанье твоё,

и миндаль открывал мне

твою сокровенную мягкость,

до поры, пока руки твои

на груди у меня не сомкнулись

и как будто бы два крыла

не закончили дальний полёт.