– Программку возьмите, пожалуйста, – впихнула я брошюру очередному посетителю шоу иллюзиониста Зодчего.

– Спасибо, – блеснул глазами полноватый мужчина в коюстюме, захватывая еще одну листовку для своей пассии и прошел мимо меня дальше.

Я устало вздохнула, оглядываясь на длинный коридор в полумраке, завешанный множественными фотографиями с подсветкой этого самого Зодчего в маске или плаще для отвлечения внимания. По холлу неспешно прогуливались посетители, которым я должна была выдать рекламный буклет и направить дальше. Листовой в моей руке было под сотню штук и столько же на полке у администратора.

На меня старательно не обращали внимания, предполагая, что я стою на входе с целью что-нибудь им впарить за деньги.

Они настойчиво обходили стороной миниатюрную шатенку в моем виде, иногда даже локтями недовольно водили, отталкивая мои листовки, отрыто демонстрируя свое презрение.

Не больно-то и хотелось.

Я надула губы и сконфуженно оглядела присутствующих после моего третьего провала подряд, когда такая же миниатюрная дама открыто фыркнула на мою просьбу взять флайер. Было обидно и неприятно.

Взяла, называется, подработку на половину дня! Никто не говорил, что раздача буклетов подразумевает под собой еще и унижение в формате размазывания в грязи моего достоинства.

Никогда бы не подумала, что это так тяжело. Теперь у всех подряд раздатчиков рекламы буду брать листовки. Обещаю.

Он возник передо мной стремительно из ниоткуда. Высокий, широкоплечий брюнет в элегантном костюме дорогого бренда с надменным взглядом, – явный хозяин положения.

Я узнала его. То ли инвестор, то ли организатор. Я видела, как он общался с парнем, который меня пригласил сюда на подработку. И по их разговору показалось, что он здесь всем заправляет.

Мужчине было уже под 30, если не больше. Он аккуратно вытащил пачку листовок из моих рук и повернулся к подходящим посетителям предстоящего представления.

– Приветствую, – проговорил он веселым голосом и протянул им рекламные листки.

– Оу, спасибо, – воскликнули две немолодые особы женского пола, улыбаясь ему во все зубы. – Как прелестно.

Они жеманно захихикали и прошли вперед, давая дорогу остальным.

– Ты всех посетителей распугаешь, – шикнул он мне с укоризной в голосе и удручением во взгляде.

И моя зарождающаяся улыбка на лице быстро погасла. Только я подумала, что появился мой спаситель, как … нет. Он действовал исключительно в своих интересах.

– Как умею, – буркнула я, растягивая рот в ненавистной мне улыбке перед очередным гостем за пятьдесят в сером костюме с сигарой в руке. – Простите, здесь нельзя курить.

Он мне показался эдаким бандитом из 90-х с охраной в виде двоих головорезов, стоящих позади и кокаином в кармане. И на крестного отца очень похож, кстати.

– Но это же кубинская, – улыбнулся тот своими белыми ненастоящими зубами, демонстрируя мне дымящуюся коричневую сигару в своих пальцах.

Будто этот ответ все объяснял. Нет, дорогой. С сигарами, итальянскими, африканскими и кубинскими тоже нельзя.

– Ну и что! Это закрытое… – начала я свое повествование, но мне не дал договорить мой новый коллега, оттеснив рукой в сторону.

– Ахмеду все можно, – улыбнулся он чарующей улыбкой, приглашая жестом пройти дальше. – Ахмед Григорьевич, твои места в вип-зале. – Пожал он ему руку двумя своими, выражая крепкую дружбу.

– А ты, Кир, тут что ли останешься? – подмигнул ему Ахмед и я совсем заинтересовалась их разговором. – Может мне к вам присоединиться и помочь с раздачей, чтобы ты побыстрее закончил? И мы вместе пойдем к публике, которая тебя ожидает… А то без тебя же не начнем все равно.

Я нервно задергала плечами, отступая на шаг назад и только начиная догадываться, кто же передо мной. Не организатор. Нет.

– Хах. Не нужно, – усмехнулся мужчина белозубой улыбкой. – Я проверяю перед началом, все ли в порядке и раздаю последние указания. Все вовремя будет, не сомневайся. Рад тебе.

Это вредный мужчина под боком и есть Кир… он же Кирилл Зодчий. Иллюзионист, буклеты с его программой мероприятия я всем сейчас раздаю.

Мгновенный взгляд на фотографии ничего мне не дал. Везде лицо скрыто или он стоял, отвернувшись от камеры. Но все же это был он.

Я слышала о Зодчем, который в последние годы стал особенно популярным, но не особо много знала о нем. Иллюзионист, актер, ведущий, стал популярным после какого-то реалити-шоу, где встретил свою любовь, женился на ней. Вроде бы все.

Я покосилась на мужчину перед собой, выявляя, что он моложе, чем я могла бы подумать. Мне казалось, что тот Зодчий из реалити-шоу был известен всем чуть ли не 10 лет назад… И казалось, ему уже за сорок.

Важный гость прошел вперед, оставляя нас вдвоем, в то время, как мой напарник продолжил быстро раздавать программки. Конечно, все узнавали его и соответственно, их разбирали.

– Поняла, как надо? – ухмыльнулся тот спустя десять минут раздачи.

Руки у него уже были пустыми.

Я неуверенно кивнула под напором его темного, сокрушающего меня взгляда, но потом вздернула подбородок.

Не ему меня учить. Есть уже учителя.

– Попробуйте так на ярмарке, – посоветовала я ему, подмигнув. – Где вас никто не знает. Эффект вас удивит.

Мой ехидный ответ заставил его нахмуриться.

– Меня хоть где-то узнают, – ответил тот резко, проникая своим холодным черным взглядом прямо в мою душу, что я поежилась. – А тебя?

Стало не по себе от такого ответа. Очень язвительного, между прочим.

Этот дядя вообще в курсе, что он хам?

– А у меня все впереди, – ответила я, улыбнувшись ему.

Где-то в психологии я читала про один прием, где можно разрулить в свою пользу любой разговор. Когда ситуация становится напряженной и неумолимо ведет к негативному разрешению, стоит попробовать спустить все на тормозах. Особенно легче будет девушке исправить ситуацию своей улыбкой.

Вот я и экспериментировала. Нагоняла, а потом разгоняла…

И в очередной раз подействовало. Мужчина преобразился, меняясь в лице и с интересом начал меня разглядывать. От моих далеко не новых туфелек до заляпанной кофточки, на которую я пролила кофе час назад.

– Давно тут работаешь? На институт копишь? – спросил он, подтягивая руку к подбородку и превращаясь в экстрасенса.

Так себе экстрасенс. На троечку, надо сказать.

– Ага. Тысячу рублей уже сегодня отложу, – выдохнула я. – Если дадите на чай, то две тысячи будет. Еще лет пять усердной работы и на год обучения накопл..!

– Может пятьдесят сразу? – перебил он меня, доставая из кармана пачку красных знакомых мне купюр.

И я поняла. Наш язвительный разговор не угаснет никогда….Его не спасет даже моя улыбка.

– И что было дальше? – спрашивает меня Матвей, глядя в мои глаза.

Я сижу в кресле перед психологом, которого впервые вижу в своей жизни и рассказываю ему мою историю с Киром.

– Я взяла деньги, чтобы просто посмотреть на его реакцию, – ухмыляюсь я.

Матвей слишком молод для психолога. Скорее чуть старше меня и лет на пять моложе Кира. Но он очень красив. Настолько красив, что, когда я его впервые увидела, я залюбовалась им, удивленно отмечая, что неужели земля носит таких красавцев.

Выгоревшие светло-русые волосы на загорелом теле молодого человека привлекали меня, как женщину. Как ему шел этот образ, – словами не передать!

Синие глаза, словно отливающие на солнце прозрачные льдины, плывущие в темном безмерном океане. Я утопала в этом омуте, наслаждаясь, не в силах выбраться самостоятельно.

Когда оказалось, что он мне выбран в качестве психотерапевта, я вообще чуть не развернулась и не ушла домой. Все же рассказывать красивому мужчине о другом мужчине… тяжело. Это сбивает с толку. Все время отвлекаешься на эту притягательную внешность и мысли сбиваются.