Если попросить кого-то из наших современников назвать яркую и разносторонне одаренную личность, одни, наверное, вспомнят Леонардо да Винчи (1452 – 1519) – выдающегося итальянского художника и учёного, одного из крупнейших представителей эпохи Высокого Возрождения. Другие назовут М. В. Ломоносова – крупнейшего русского ученого-энциклопедиста, инженера, художника и поэта эпохи Русского Просвещения. Но мало кто вспомнит, что среди наших соотечественников был еще один такой homo universalis – универсальный человек, разнообразие и яркость талантов и достижений которого сравнимы только с этими «титанами интеллектуальной мысли». Современники еще при жизни называли его «гением вкуса» и «русским Леонардо». Имя этого человека – Николай Александрович Львов. Это был один из эрудированных и остроумных людей своего времени, он занимался археологией, химией, геологией, механикой, собирал народные песни, писал прекрасные стихи, был талантливым гравёром и рисовальщиком, преуспевая во всех своих начинаниях, но самой любимой его профессией была, безусловно, архитектура. За свою жизнь он спроектировал и возвел около 90 сооружений! Именно на этом поприще он получил наибольшее признание: в 1786 году ему было присвоено звание почетного члена Императорской Академии художеств.

В одном из стихотворений, написанных Н.А. Львовым, есть такие строки:

«Счастья тот лишь цену знает, кто трудом его купил».

1791, Н. А. Львов

Эти слова как нельзя лучше определяют необычную и яркую судьбу этого замечательного человека, ведь всего в жизни он добился собственным упорным трудом. Все науки он изучал самостоятельно, по книгам. Так же самостоятельно осваивал рисунок, живопись, гравюру, архитектуру, изучил несколько иностранных языков.

Самое поразительное, что Н.А. Львов не имел никакого диплома о получении профессиональной подготовки, однако все, за что бы он ни брался, делал блестяще. Юношей он приехал в Санкт-Петербург и с этого момента начал по-настоящему учиться. Конечно, на выбор отраслей знаний, которыми овладевал Львов, повлияло как то общество, в котором он вращался, так и благородное желание принести пользу Отечеству. Но не только… Была еще одна причина, объясняющая его рвение к наукам и упорное желание добиться успеха. Она и породила одну семейную легенду, которую мы сегодня попытаемся воспроизвести, тем более что ее автором, по мнению некоторых исследователей, является не кто иной, как сам Н.А. Львов.

Для того чтобы узнать, что же это за легенда, как и почему она возникла, мы заглянем далеко в прошлое, на более чем 250 лет назад, чтобы поближе познакомиться с наиболее яркими и интересными страницами жизни и творчества этого удивительного человека.

Итак, начнем все по порядку. Николай Александрович Львов родился 4(15) мая 1753 года в имении Никольское-Черенчицы Новоторжского уезда Тверской провинции Новгородской губернии в семье небогатого тверского помещика Александра Петровича Львова и Прасковьи Фёдоровны, урождённой Хрипуновой. Его отец умер в начале1750-х г., практически сразу после рождения сына, успев, однако, записать его в лейб-гвардию Измайловского полка. О детстве будущего архитектора известно немного. Первый биограф Львова, деятель Русского Просвещения Михаил Муравьев, писал: «Он получил дома воспитание весьма скудное: лепетал несколько слов по-французски, а по-русски писать почти не умел, но, к счастью, не имея богатства, он не был избалован разными прихотями».

По достижении 16-летнего возраста, Николай Львов отправился в Санкт-Петербург и поступил в бомбардирскую роту Измайловского лейб-гвардии полка, к которому был приписан. Современники описывали его как высокого, красивого, хрупкого и изящного человека с тонкими чертами лица. При этом его энергии и восприимчивости к наукам можно было только позавидовать. Также он отличался обаянием, живостью ума и исключительной разносторонностью интересов: стихи и архитектура, игра в любительском театре и создание театральных машин, написание научных трудов и планировка усадебных парков, сочинение музыки и дипломатия, сложные химические опыты и собирание народных песен, разработки каменного угля и торфа – все это далеко не полный список его интересов и достижений.

Постепенно вокруг него сформировался интеллектуальный кружок, в который, помимо поэтов Г.Р. Державина и В.В. Капниста, входили баснописец И. И. Хемницер (предшественник И.А. Крылова), а также художники Д. Г. Левицкий и В. Л. Боровиковский.

Среди множества талантов Львова был еще один – умение дружить. Помощь и покровительство друзьям были неотъемлемыми его потребностями. «Будучи свойств отличных, малейшее отличие в какой-либо способности привязывало г-на Львова к человеку и заставляло любить его, служить ему и давать ему все способы к усовершенствованию его искусства», – вспоминал двоюродный брат архитектора, Федор Львов.

Одним из излюбленных мест встреч «львовского кружка» был дом крупного чиновника Алексея Афанасьевича Дьякова, обер-прокурора Сената, расположенный в 3-й линии Васильевского острова. Хозяин дома слыл «человеком довольно образованным: знал четыре языка, любил чтение, особенно исторических книг и путешествий». Но не столько это привлекало к нему молодых людей, сколько его прелестные дочери – Анна, Екатерина, Мария, Александра и Дарья, которые, безусловно, были центром притяжения их интереса и внимания.

Надо сказать, что домашние театры играли особую роль в жизни светской молодежи того времени, так как позволяли молодым людям общаться в неофициальной обстановке. Николай Львов и его друзья писали пьесы, сами ставили спектакли, а женские роли исполняли сёстры Дьяковы – Екатерина, Александра и Мария. В одной из постановок в роли Дидоны блистала Мария Дьякова, а партию троянского героя Энея исполнял Николай Львов. Сердца исполнителей главных ролей переполняли чувства, подобно античным страстям, кипевшим на сцене. Машенька, не испытывавшая недостатка в поклонниках (в их числе были и граф Луи Филипп де Сегюр, и поэт И. И. Хемницер, посвятившей ей сборник своих басен), просватана до сих пор не была. На одном из балов Николай признался ей в любви, она ответила на его чувства, и было решено, что он будет просить её руки у родителей.