На кургане всё закончится, он разрушит его, должен его выжечь, не оставить и камня, тогда можно будет уйти на покой.
Мужчина открыл глаза и лениво осмотрел детей, возле каждого из них сидел взрослый, жуткое зрелище. Ни одна смерть не пугала его как дети, что сидят в тишине, смотря в одну точку перед собой, их глаза не выражают ничего, холодное безразличие смерти.
— Ты не в первый раз их видишь. — раздался рядом голос девочки, она смотрела на него глазами ведьмы.
— К такому тяжело привыкнуть.
— На Кургане всё кончится и ты их больше не увидишь.
— Я умру? — усмехнулся Макс, отворачиваясь от девочки.
— Я не вижу. — хмыкнула ведьма, девочка отошла от Макса, а его затошнило от самого себя, от понимания, что эти дети ему нужны.
Глава 20. Последний глоток
Раны от укусов ос ныли болью и сильно чесались, Ира отвыкла чувствовать ещё что-то кроме холода и жажды, она радовалась тому, что тело еще живо, чувствует. Ей не хотелось открывать глаза, зло позволило забыться в грезах сна и воспоминаний, пока темная кровь лечила раны на теле, забыв о душе, от которой уже ничего не осталось, только тень и та подчинялась злу. Ирине было хорошо в её боли, она упивалась властью тела над душой и разумом. Боль не давала думать, не давала спуститься в темные воды, пусть она и чувствовала их ласку, в боли Ира была собой. Женщина вернула себя себе обратно, хоть и не надолго, но в жаре лихорадки увидела Андрея и Ингу, в то время, когда дружили и главной проблемой было куда пойти поужинать. Сейчас нет. Сейчас все проблемы ушли, осталось только одна, отдать себя и обрести тот покой, что она заслужила.
Ира чувствовала тепло. Нет, не свое тепло или тепло, которое даёт тёмная вода. Она чувствовала человеческое тепло. Его ни с чем не спутаешь, когда в тебя проникает чужое тепло, отчего становится жарко и хочется его ещё больше, чтобы спалило до костей. Ирина ощущала жаркие руки, что обняли ее тело и крепко держали, не давая двигаться. она желала избавиться от него, оно успокаивало боль и Ирина теряла себя в темных водах. Женщина пыталась вырваться, но руки только крепче ее прижали к горячему телу и сквозь пелену тепла и боли услышала голос Армана:
— Держись, Ира, мы тебя донесем, осталось немного. — а внутри нее кричала маленькая девочка, что заточили в теле взрослой и просила никуда её не нести.
Арман сам не понимал, почему он нес на руках Ирину в пещеру, где ее ждал сосуд с водой. Ему хотелось её убить, когда женщина отдала силы на уничтожение насекомых и спасение их душ, она упала на землю, а он стоял над ней и смотрел на ее размеренное дыхание. Суета вокруг потеряла значение, его люди пытались перевязать друг другу раны, двоих похоронили, Арман же ждал, когда тело Иры сделает последний вздох. Ей было больно, Арман видел это по оскалу женщины, а ему нравилось смотреть на её мучения. Она заслужила. Она должна умереть. Мужчина достал пистолет и направил на Ирину, она металась в своей агонии боли и не подозревала, что он может все прекратить одним спуском курка, даже тени его не остановят, они исчезли в ней, залечивать ее раны, но их слишком много, они не успевали. Арман был готов ее убить, но в памяти всплыл ее дрожащий голос: "Я устала.". Он сделал выбор в пользу девушки, что спрятана внутри и она устала, но ее держит зло. Мужчина убрал оружие, возможно, совсем скоро он пожалеет о содеянном, но сейчас хотел спасти Ирину, что теперь совсем притихла и редко дышала. Значит, времени всё меньше.
Мужчина поднял на руки Ирину, лёгкая, она давно не ела, он даже не помнит, когда видел ее с едой, скорее чаще с сигаретой. Тело женщины холодное, оно опалило его торс холодом, Арман прижал к себе Иру крепче и они оставшейся группой направились к пещере. Ирина всю дорогу пыталась отстраниться от него, делала попытки повернуться, но крепкие объятия Армана не давали этого сделать. Где-то раны медленно затягивались, оставляя рубцы, зло не жалело тело. Мужчина посмотрел на культю, что была вместо руки, без пальцев, изуродованная рука, теперь ещё и зажившие раны, что не скроешь. Ирина казалась мужчине жертвой, которую выбрали неслучайно, которая постепенно сама становится хищником, либо уже им стала.
На удивление на всем пути никто им не мешал, Ира не высасывала их жизни, воин не ставил палки в колёса, будто все сложилось так, чтобы они дошли до пещеры, которую они нашли ближе к следующему вечеру.
"Ты должна быть смелой.". Такие слова говорили родители Иры, если что-то у неё не получалось из-за страха неудачи. Но они ничего не говори, что делать, когда усталость сваливается на тебя огромным камнем и прижимает к полу. Что не хочешь ничего и чувствовать только боль, понимать, что ты это ты. Только сейчас, осознавая, что их небольшая группа пришла на место и рядом с ней последняя фляга с черной водой, Ира искренне желала себе смерти, но зло, которое поселилось в ней, не даст умереть телу. А душа… душа давно уже не ее.
— Ира, очнись. Мы на месте. — в темной пещере они были вдвоем, остальным Арман велел ждать снаружи. Он быстро развел огонь и пытался привести в чувство женщину. — Давай же. Укажи, где вода.
Ирина открыла черные глаза и внимательно посмотрела на мужчину, она вновь в его голове, он чувствовал ее. Тени вышли из неё и стали исследовать стены пещеры, расплываясь по ней тонкими нитями. Женщина тяжело дышала, глаза не выражали ни одной эмоции, только сплошная чернота. Арман следил за темными тенями, пока они не остановились в одной точке, указывая, где замурован последний сосуд. Мужчина достал нож из-за пояса и начал долбить указанное место лезвием. Всё время он чувствовал тяжёлый взгляд Ирины, а в тишине слушал ее прерывистое дыхание. Стена поддавалась легко на действия Армана, он зло раскалывал породу, а вокруг него плясали в нетерпении тени, окутывая тело мужчины, и ему казалось, что они давали ему силы.
Неожиданно рука Армана провалилась внутрь небольшого разлома и пальцы уткнулись в холодный сосуд похожий на многогранник. Мужчина осторожно обхватил его пальцами и вытащил на свет, в тусклом свете огня он рассмотрел сосуд из темного стекла с шестью сторонами, он переливался огнями черного и манил к себе, хотелось попробовать то, что внутри. Арман был готов открыть бутыль, но хрип Ирины отрезвил мужчины и он упал на колени перед ее телом.
Она не смотрела на него, ее тело горело, раны затянулись, но жар причинял ей боль, Арман погладил женщину по бледному худому лицу, затем большим пальцем начал раскрывать рот Ирины.
— Ира, ты должна выпить ее. — он поднес к ее губам сосуд и влил немного темной воды. Ирина сделала глоток, затем ещё один и последнее, что увидел Арман, пока не погас огонь, это полные первобытного страха глаза Ирины, а дальше чернота теней и крики людей Армана.
С каждым глотком Ира пила не только воду, но и жизни, что привела с собой к пещере. Их жизни были горькими, с привкусом крови, забранных жизней других людей, полные ужаса. Но именно ужас для неё стал сладок, он оседал на ее венах, наполняя каждую клетку тела, давая ей силу. Тени обняли каждого и выжили с каждого всё, что можно было забрать, оставляя иссохшие тела на земле, унося сосуду их желания, грехи, запреты.
С каждым глотком темной воды Ирина наполняла себя чистым злом, увязая глубже в черноте его волн. Ей не было больше страшно, ее покинули голод и тоска, она знала, что они больше не вернутся, они доставили ее, куда требовалось, далее зло само. Оно насытило Иру собой, забирая её саму, уничтожая в ней девочку, что противилась действительности час назад, на ее место встало чистое зло, наполненное силой.
Сосуд сделала последний глоток и обрушилась тишина, в которой были Ирина и Арман. Она видела его, прижавшегося в испуге к стене и зажавшего уши ладонями, словно, его это спасло от криков. Арман зажмурил глаза, надеясь, что, когда он их откроет, всё окажется кошмаром и на самом деле мужчина спит дома. Но эту надежду рассеяла Ирина своим смехом.
