Напротив Риларои сидела мастер-волшебник герцогства по имени Ольта: среднего роста, светлые волосы собраны в косу, голубые глаза игриво изучают окружающих. Чародейка она была добрая, но вспыльчивая. Силу её боялись в герцогстве по праву, ибо выводилась из себя эта относительно немолодая женщина довольно легко. Занималась она кропотливым изучением очередного чародейского трактата, о чём говорило скорее не то, что она не перелистывала страницу в течение получаса, а то, что рядом с ней постоянно мерцали искры, пускаемые щелками пальцев.

На другой стороне стола от Вольхата заседал темноволосый и ясноглазый Нойрбет, старший егерь герцогства, также называемый при дворе архиегерем. Тот возился с циркулями и линейками, перед ним на столе лежали карты герцогства и окружающих его территорий, будь то соседние феоды к западу или к югу, или группки небольших островов к востоку.

Наконец последней в зале, не считая слуг и стражи, была одиннадцатилетняя девочка. Табия носилась по залу, приставая то к работающим за столом, то к стоящим у дверей стражам, то к ожидающим у камина приказов слугам. Внешностью Табия была весьма отличима от большей части детей, ибо для своих одиннадцати у неё были необычайно длинные светлые волосы, аккуратная тонкая талия, подпоясанная тугим корсетом под платьем, но главное – глаза необычайно странного цвета. Радужка была абсолютно белой, почти сливалась с окружающей белочной оболочкой.

– Ох, любит барон Мэльдан эти охоты, – прервала молчание чародейка. – Точно больше, чем придворную жизнь.

– Он с малых лет при дворе, Ольта, неудивительно, – ответила Рилароя, советница герцогини, продолжая исписывать пергамент. – Думаю, или в Балатасирском лесу, или в охотничьих угодьях графа Горэссира кабанов и птиц гоняет.

– Хорошо, что дяди Мэльдана нет. Он неинтересный, скучный, постоянно с тётушкой Нарнетт время проводит, а люди слухи нехорошие про них пускают, – девочка прекратила носиться по залу, остановилась рядом с советницей-канцлером, та злобно взглянула на неё. – То ли дело тётя Нэрси. Госпожа Рилароя, когда она соизволит приехать к нам? Я уже скучаю по её россказням о заморских чудесах.

– Табия, она приедет, когда закончатся зимние шторма, – отвечала Рилароя. – Да, в этом году погода совсем переменилась. Обезумела природа, не иначе. А про слухи – чтобы я больше не слышала от тебя подобного, поняла?

– Рана нанесена нашему миру страшная, – мастер-волшебник Ольта отвлеклась от пускания под столом искр. – Вот мир и сопротивляется нам, паразитам.

– Что ты несёшь, Ольта? – воскликнула советница герцогини. – Опять начиталась сказок каких?

– Рила, шторма бушуют, последствия засухи мы разгребаем уже полгода, а самое сильное герцогство королевства подняло мятеж против короны!

– Я согласен с Ольтой, – отозвался Вольхат, сияя большими голубыми глазами. – Что-то в мире поменялось. Как и с нашей герцогиней. Её то кошмары мучают, то психика шалит. Срывается на нас. Всё из-за отъезда родных, плохо это, когда родня далеко. Почему её родители и муж ещё в Гил Амасе сидят? Наторговаться не могут? У моей компании одна крупная сделка занимает два месяца! И по месяцу на дорогу, туда и обратно. Только вот наши сидят там почти целый год.

– Тётя Нэрси обиделась на нас? – Табия дёрнула советницу за рукав, та сделала кляксу в записи и крепко выругалась про себя. – Поэтому она осталась с герцогами жить на востоке?

– Девочка моя, успокойся, – Рила погладила белоглазую девочку за руку. – Нэрси приедет, когда сможет… Вольхат, иди отсюда, не начинай свои деловые россказни при детях!

– Так полезно человека с малых лет учить уму-разуму, дорогая! – супруг Риларои был навеселе. – Мы с тобой наших детей ведь учили-учили, умными людьми растут!

– Табия не наш ребёнок! – тихо прикрикнула советница. – Пускай герцогиня разбирается, кто будет воспитывать её. Я не возьму на себя такой груз. Тем более она не вайнка…

Девочка, которую четыре года назад нашёл на севере сам верховный герцог, имела неизвестное вайнам происхождение. Она точно не относилась к малочисленному коренному народу севера – лодвинге. Остатки нортирцев, живущие на крайнем западе Апалаи, бывших земель Нортирской конфедерации, также не могли быть родными девочке, ибо нашли её на крайнем востоке Апалаи, где нортирцы не живут давным-давно.

На севере раньше было ещё несколько малочисленных народов, частично ассимилированных норами или вайнами. Королевский историк и антрополог Гордуар Флойрзекиль, призванный из столицы королевства – Арлемиа – в Аргесал, столицу герцогства Мэссиров, так и не нашёл точного ответа, какое происхождение имеет девочка. И откуда у неё такие пронзительные цвета снежного покрова глаза, невероятно редкие для высшей знати и не встречающиеся у простолюдинов в принципе.

– Я ваша девочка! – всплакнула Табия. – Не бросайте меня!..

– Тихо, дитя! – советница обняла её. – Никто тебя не бросит!

– Табия, пойдём со мной! – от слуг, что дежурили у камина, откололась тучная женская фигура в весьма опрятном узорчатом платье. – Госпожа Рилароя, вы позволите?

– Да, конечно, Эрвия, – канцлер выпустила девочку из рук.

Гувернантка молодого герцога по имени Эрвия увела Табию прочь из зала советов.

– Я всё же не понимаю, чего наша герцогиня так с ребёнком возится, – задумался вслух Нойрбет, старший егерь герцогства, глядя на закрывшуюся дверь в зал советов. – Отдать девочку в приют, она же не вайнка, это все понимают! И с психикой у неё проблемы, в свои одиннадцать она слишком инфантильна! Как бы нашего молодого герцога своей инфантильностью не заразила…

– Нойрбет, ты жестокий человек, – удивилась советница. – Как тебя герцог Млабиурт вообще до членства в совете допустил?

– Рила, лучше меня и моей гильдии следопытов никто не знает горы, в предгорьях которых раскинулась половина нашего герцогства.

– Ни образования, ни управленческого опыта, ни благородного происхождения, – поддержал супругу Вольхат. – Но при этом ты умный мужчина, Нойрбет. В таких вещах разбираешься: как дракона загнать, имея за плечами всего пятерых грифоньих наездников; как собрать полевой лагерь из сырой древесины или вообще – самодельные лодки для пересечения рек. Или как выпить залпом полбочки «Тан’греаля»…

– Так жизненный опыт ни с чем не сравним, друг мой! – усмехнулся старший егерь герцогства. – Я с детства по горам лазал, карты составлял, с грифоньими разведчиками летал да изучал, что в горах меняется.

– А что за донесение мы получили из Соловьиного утёса? – спросила Рилароя. – Я ещё стопку писем не изучала, но…

– Да ерунда там, – отмахнулся линейкой Нойрбет. – Наш охотничий отряд гнался за рыцарем, да двух человек потеряли. Вроде животные дикие загрызли.

– Зачем в конце зимы отправлять охотников в горы? – спросил Вольхат. – Животные по норам и пещерам зимуют ещё.

– У барона Гольурста вспыльчивый рыцарь дочурку увёл, – ответил егермейстер. – Жениться хотел на ней, а Гольурст планировал свою дочь за какого-то знатного парня заморского отдать. Так и не нашли.

– Номеор и Вульетта прямо, – чародейка Ольта вспомнила известную в королевстве романтическую пьесу, в конце которой влюблённых убил дворецкий родителей девушки, нежелающих брака героев.

– Я думала, Нойрбет, – Рила отложила перо в сторону, – ваши охотники только в предгорьях дичь выслеживают.

– А какая разница, Рила, где дичь выслеживать?

– Действительно, никакой.

Чуть позже в коридоре третьего этажа Риларою и её супруга поймал гонец, один из тех, что доставлял послания между столицей королевства и столицей герцогства. Гвардейцы-патрульные в удивлении уставились на канцлера и советника по финансам.

– Новое послание? – спросил Вольхат. – Опять столица еду просит или…

– Королевским указом… – начала цитировать Рилароя. – Приказываем герцогству Сальвиар собрать все свои войска в долине Лэрриме с целью недопущения прорыва крупных сил мятежников в Предместья Арлемиа. Подпись: Драмин Желатир, глава королевского совета.