Дело действительно было важное. Это Мартин смекнул сразу, но каково же было удивление, когда Танина встретила его после экзекуций и показала те два билета, что вытащила из пачки. Да это были билеты в их новую жизнь!

– Что тут написано? – спросил Мартин, беря их в руки.

На лицевой стороне красовался смачный чернильный штамп с изображением гор и парящего дракона над ними. Драконов никто никогда не видел, но изображения их частенько можно было встретить на штандартах отрядов графства Гор. Главное же вывели красными чернилами сверху: «Пропуск». И дописано уже обычным черным цветом: «Для выезда через Цезаревы врата». Из уроков географии брат и сестра знали, что так называлось самое узкое место на выезде из графства Гор в королевство Лилий, ну, или же на въезде, если смотреть с той, другой стороны. Поскольку, естественно, подданные королевства Лилий считались родоначальниками цивилизации в этих краях, и то, по правде, нужно было бы говорить, что те врата ведут к выезду из королевства Лилий. Но, как видно, гордость горцев, которые в давние века покинули плодородные долины и обосновались в суровых горах, не позволяла так ни считать, ни писать даже на официальных бумагах.

– Там их была целая стопка, – заметила сестра. – Как ты думаешь, для чего они?

– Какая разница, Танина? – удивился брат, тасуя пропуска, как колоду карт, и точно взвешивая их в руке. – Главное, что теперь ключ к спасению – у нас в руках!

– Что ты задумал?

– Да есть одна задумка, – пряча пропуска в карман, сказал брат. – Я пойду в одно укромное местечко, пока что спрячу их, а ты завтра жди меня ночью у окна.

– Хорошо. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Спрашиваешь! – рассмеялся Мартин. – А когда я делал, не зная чего?

Сестра собралась было загибать пальцы, но юноша схватился за бока и помчался по одному ему известным делам. В этот день ему досталось еще добавки от воспитательниц за пропуск уроков. Но, к удивлению всех, он не перечил, а смиренно все сносил, добавив: «Пока буду здесь, больше не буду пропускать уроки! Ни за что! Вот мое честное слово!» И то правда: на следующий день первую его половину он прилежно провел за партой, затем вновь пропал с общих глаз. Но никто специально его и не искал. В «общем доме» шли какие-то приготовления, сборы. Но Мартин не был бы собой, если бы не засунул нос за одну из портьер. Там он и подслушал слова праздно беседовавших воспитателей.

– Так они прям тридцать малышей возьмут с собой? – спросил один из них.

– Да, и нескольких опытных воспитателей. Дорога же будет длинная!

– И что потом?

– У себя отберут наиболее крепких из них и примут на послушание, а остальных, более худосочных, препроводят в королевство Лилий и там отдадут в солдаты.

– Ха-ха, – рассмеялся воспитатель (кажется, это был как раз знаток по географии), – все в лучших своих традициях!

– Ну, ты же сам знаешь, что в горах абы кто не выживет!

– Это точно. А уж лилейцы оставшихся примут с распростертыми объятиями.

– Верно. И наша обязанность в рекрутах будет выполнена, да и горцы свою компенсируют. Так что все в выгоде останутся!

– Кроме детей?

– Ну, не знаю. Думаешь, тут их ждет лучшее будущее?

– А там? Погибнуть в этих беспрерывных экспедициях на дальних землях? Они же всегда привыкли брать числом. Но не своих же граждан жертвуют чаще всего? Те обычно служат офицерами! А простая пехота – ее разве жаль? Сколько уж когорт за последние годы угрохали?

– Да. Новый легион начал отсчет когорт с начала. Но что-то за всем этим стоит, что-то происходит, что-то, что неизвестно нам здесь! – важно отметил его собеседник и они пошли дальше по коридору.

Впрочем, Мартин и так узнал предостаточно. Окрыленный, он помчался прочь, стараясь никому не попасться на глаза. «Пока они не прознали о пропаже двух пропусков, нужно действовать. И незамедлительно!» – решил он ответственно. И приступил к осуществлению своего задуманного плана. «Так, первым делом в погреба: съестное, провиант, – все пойдет в дело!» Собрав в раздобытые рюкзаки все нужное: провизию, воду, предметы первой необходимости, – он пробрался в покои старших «лбов» и пошарил у них по закромам. «Денежки пригодятся нам больше!» – важно отметил он, аккуратно складывая серебряные монеты в походный мешочек. – «А им на что тут тратить? На развлечения и девиц в городе? Уж я-то знаю, куда они бегают по ночам. Но ничего! Посидят теперь, отдохнут!»

Выполнив таким образом миссию по добыче, он обзавелся несколькими капюшонами, рубашками, плащами, добыл даже пару крепких ботинок. И в положенное время заявился в условленное место. Когда Танина спустилась по приставленной лестнице, она потеряла дар речи от находчивости братца.

– Пойдем, пойдем, сестричка! – заявил он. – А то ты только считать, петь да фантазировать мастерица, а я вон сколько всего нам добыл! Сгущаются вечерние сумерки. Мы проскользнем мимо всех, когда переоденемся вот в это. Пойдем в сарай, там в это время никого нет, а в наши комнаты любопытствующие могут заглянуть. А разве нам нужны лишние глаза?

И не успела сестра опомниться, как Мартин схватил ее за руку, вручил часть одежды, вещей и маленький красный рюкзачок.

– Надо будет на него нашить какой-то кусок меха или шерсти, чтобы не так выделялся-то цветом! Но другого не было, уж извини.

На переодевание много времени не ушло. Уже темнело и нужно было успеть пройти городом до той поры, когда затухнут вечерние фонари и вместо них выйдут отряды вигилов – городская полиция, которая предотвращала по ночам шастанье всяких подозрительных личностей. А они могли ох как запросто угодить в категорию таковых. Мартин этого никак не хотел. Он прознал некоторые тропы, следя за ночными похождениями некоторых старшекурсников в определенные увеселительные учреждения города. По ним он и намеревался пройти с сестрой.

Сказано – сделано: чуть только Танина была готова, они двинулись, шарахаясь каждой тени и вслушиваясь в отдаленные шаги запоздавших горожан. Ветер завывал и щипал лицо. Брат и сестра накинули капюшоны, убив сразу двух зайцев: и от ветра спрятались, и уменьшили риск быть узнанными, не вызывая подозрений, ведь все поступали точно так же. Но не тут-то было! Только они вышли из приюта и свернули на боковую улочку, как услышали за спинами строгий мужской окрик.

– А ну-ка стоять, вы двое!

Они шли, будто бы их не касался этот окрик. Но шаги нагоняли. Мартин обернулся.

– Так и есть. Это – Жирдяй, старшекурсник в группе певчих. Подожди меня тут, знаю я один фокус с ним.

Сестра остановилась, а брат резко повернулся с поднятой рукой и крикнул:

– Жирдяй, да это тебя же сзади зовут!

Крупный, упитанный молодой человек неловко подпрыгнул, путаясь в ногах, но невольно обернулся. Тут Мартин стремительно подскочил, как рысь, и схватил за край его капюшона. Мартин знал, что тот был такой непомерной длины, что доходил запросто до пояса! Этим он и воспользовался: резким и быстрым движением потянул, что было сил край капюшона под ремень, а кончик ремня стянул. Живот Жирдяя стянуло до неудобоваримых пропорций, он споткнулся и растянулся на брусчатке, бессильно махая руками, как птица в силках крыльями.

– Бежим, скорее! – бросил Мартин сестре, возвращаясь обратно так же быстро, как и проделанная им операция.

Они мчались со всех ног, пока не пересекли несколько перекрестков и не запетляли в хитросплетениях местных улочек.

– Мне кажется, мы заблудились, – бросила на бегу сестра.

– Да, мне тоже так кажется.

– Тебя это совсем не расстраивает?

– Нет! Что за беда?

Ночь сверкала едва ли десятками глаз: густой туман заволакивал небо, дымной пеленой скрывая беглецов. Город остался далеко позади, когда они, отдышавшись, наконец перевели дух.

– Вот это забег! – только и вымолвила вконец выдохшаяся девочка.

– Такого спринта не выдавал прежде никто из нашего приюта, уж в этом я тебе ручаюсь! – заметил брат.

– Что теперь?

– Надо бы отдохнуть? – Мартин бросил взгляд на сестру и понял, что после такого бега она не перенесет еще один поход.