– Странный – ты все же: человек!.. – Резюмировала София, но и тут же постаралась прояснить, заметив недоумение и ярый скепсис, на манер, что: еще немного и она по-настоящему «напросится»; но только своего же холода и стали так из голоса и не убрала, решив, уж если и «отхватывать», так за дело и правду. – Что и вообще же: не человек. Просишь «отключать» голову – и тут же вставляешь мне же: за это!.. А ничего, что я снами управлять – не могу? Как, собственно, и какими бы то ни было «душевными порывами» в них!.. Эмоциями. И чувствами… Ощущениями!.. Если у меня и был, какой-никакой, да «опыт» до тебя… Это еще не значит, что он весь – кочует… и перекочевал к тебе и в тебя же!.. Это значит, что, как минимум, я могу – думать о таких вещах… и размышлять о них! А и как максимум, имея еще часть от и самого же демона в себе, не будем забывать, да: говорить и делать!.. Пусть в реальности – и не так открыто. Все же, тут же, и про ангела: помня. Но!.. Но и во снах-то я этого, «на привязи», держать не могу.
И не успела она еще что-либо прибавить к своей тираде, чтобы, возможно, даже, а там и тем более после нее же все же встать и в обиде же уйти, как блондин, будто бы и ощутив это, прижал ее к себе и так же прижался к ее губам своими. Да-к, еще и вспомнив прошлый свой опыт с ней, вернул уже и обе ее руки к себе, сжав их одной своей левой на себе; правой же – продолжая удерживать ее саму на себе, но и так же уже не за талию, а за спину, чуть не доставая лопаток: ведь затем София еще и начала вырываться. Вот только и проделав же это вновь безуспешное дело несколько раз, в попытках еще где-то между и параллельно увернуться и как-то же все слезть с него, она осталась на месте; и даже – начала отвечать. Хоть и все так же с неохотой и скупо: все-таки успев «докрутить» себя и закопать же в невесть что. Но и зато – вместе же с ним!.. Почти. Его же: просто закопав.
И только спустя какое-то время оторвавшись от нее, чтобы заодно набрать и побольше воздуха, Егор соединил их головы и лица лбами, придержав ее правой рукой за шею и смотря в ее же глаза; пока же и она – нарочито не смотрела на него, да и вовсе же их не открывала, тяжело и сбивчиво дыша, попеременно еще срываясь на сиплые хрипы.
– Прости… – прошептал он, опуская ее руки и свои на ее же талию, но, и на этот уже раз, не прижимая к себе никак: просто – придерживая, чтобы она вдруг не упала; давая, таким образом, еще и свободу ее действиям, если она захочет все-таки встать. Но София сидела ровно, чуть опустив голову вниз. – Я и, правда, подумал: обо всем и всех. О чем и ком… только возможно. Но этого-то, как раз, и не учел. Об этом-то и не подумал!..
– Может, ты и прав… – в тон ему же вдруг ответила она и прокашлялась, возвращая себе свой, более-менее, отчетливый, если и не громкий, голос; и открыв затем еще и глаза. – В плане… Это – странно!.. Да. Действительно: странно. И даже: нелогично, в какой-то степени. Но!.. И как уж есть. Я не была над собою властна… Собственно, как и всегда. Чего бы… и кого бы – тот или иной сон: ни касался. Этому – можно научиться, бесспорно! Управлению: ими. Но и… Должен же быть хоть один «мир», которым мы не властны… Не можем. И не нужно… Не должны!.. Не управляем. И который от нас, как таковых, не зависит и… независим. Чтобы хоть где-то – отдыхать: от вечного и… извечного контроля!.. – И, сморгнув поток прямо-таки уже и бесконечных мыслей, подняла и перевела взгляд на него. – Я еще не настолько «прошарена» – в этом, чтобы… Да и, чего уж там, в принципе: не прошарена!.. Чтобы и что-либо с этим делать… Как и!.. Как-то… Как-либо обращаться и… извращаться. Вроде!.. Представления и на месте «кого-то» – кого-то… другого. Другой… Менять лица и… имена. Не знаю… Тела!.. – И усмехнулась, отрицательно покачав головой. – Пусть мои фантазия и воображения – достаточно широки, далеки и глубоки, как все- и вся-обхватны, но… Как и у всех!.. Хоть и тут же все – не до такой же степени. Опять же, там – я не могу и не умею… Ими – не управляю. И ничего ими, а уж и тем более за них – не решаю; и решать – не могу!.. Не умею. Не должна… Да это и не нужно. Как уже я это и сказала: выше!..
– Прости еще раз… – теперь очередь пришла опускать взгляд, как и голову, Егору.
На что уже и сама брюнетка, склонив голову к своему левому плечу, чуть помедлила, как с ответом, так и в принципе: с минуту сравнивая и анализируя, сопоставляя; после чего опустилась по его ногам на самые колени и «подлезла» под его взгляд и угол, ложась ровно под него и чуть ниже груди, подкладывая под голову руки.
– У тебя же никогда не было такой низкой самооценки… – немного пораженно начала она, переходя на скрипучий и хрипящий шепот: не зная до конца – может ли говорить об этом, как о слабости; и считает ли он сам это – слабостью, да и что ее, и о ней же – стоит знать всем, в том числе и ей. – Даже… Не столько: никогда!.. Сколько… Сейчас. И… Со мной! Да даже и если: не сейчас… Так!.. Со мной и… Точно!
– У меня и «слабого места-то» – не было!.. До сейчас и… С тобой! – Проговорил грустно, и как-то «по-своему» расстроено, парень, придержав затем все-таки ее на себе руками: подхватив под ягодицы и не дав свалиться, тем самым, с себя же и дивана – окончательно. Но и не делая более – ничего. Посчитав это уже как минимум: неуместным. А и как максимум – неприятным: для нее и себя же самого. По крайней мере: сейчас. – Но, и вот, как говорится, не было, не было, и вот… появилось. Так теперь еще и думаю, что они еще как-то связаны и взаимо-связаны – между собой: перетекая… друг в друга.
– Хм… Может быть!.. – Согласилась София, стараясь ни в какую не отводить и не отвести от него своего взгляда, ловя каждую реакцию, каждое чувство и эмоцию, каждое его ощущение: будь то приятное или нет; буквально же – ступая «на цыпочках» по еще одному пока неизведанном «минному полю», где и каждый раз готовясь уже и отсчитывать секунды – до взрыва и полного разноса. – Как?.. Как мне тебе помочь? – Не ожидая ничего подобного, хоть и, казалось бы, готовясь и будучи же готовым ко всему, Егор впал в ступор: раскрывая глаза шире и чуть приоткрывая рот, будто бы пытаясь что-то сказать, но и на деле же, как рыбка, ловя воздух им, будучи выброшенным ее же все словами на берег. Он был – в шоке!.. Когда же она со спокойным и даже куда более безэмоциональным, чем у него, видом: проследила весь этот-его путь от мелкого до расширенного зрачка, но и продолжала, при этом же всем, смотреть на него и почти не моргать, ожидая ответа. – Я же вижу, что проблема – не в ком-то или чем-то там!.. Так или иначе – связанных со мной и-ли не… Проблема: как в принципе! И связана же она – не со мной лично. Видимо, как и с Розой!.. Которая, как ты и сказал чуть ранее, всегда: причем. Мы так и будем ходить, и продолжать же все ходить, по кругу другого; а и точнее другой, другой «причем»; пока есть ты, я… с тобой… и!..
– Мы не будем ходить – с этим; и по ней! – Отрезал Егор, смотря на нее спокойно, но и достаточно строго: чтобы так же и «на корню» – срезать все не и «против» его же все и точки зрения. – Тем более: с ней! Если ты будешь – со мной…
– Ты уверен, что именно так, а не?.. – Решила все же уточнить правильность его формулировки девушка, но и почти тут же была прервана им же: – Так, а не иначе!.. – И, отпустив ее из своих рук, раскрыл их пошире, подняв голову, как и взгляд: предлагая ей свои объятия – чуть выше и ближе. И София – поднялась к нему: вновь оказываясь головой на его груди; а после – и на его же правом плече, лицом к нему. – Уход, какой и каким бы он ни был, не делает: лучше и правильней. Не делает – легче!.. Как ни посмотри.