Ника

1

Он смотрит на меня жирным, лоснящимся взглядом. Его толстые пальцы трогают слюнявый розовый язык, готовясь ощупать меня в самых укромных местах. Глаза от возбуждения навыкате, дыхание участилось и по звуку напоминает паровой каток. Одышка отнюдь не прибавляет ему сексуальности, но последняя ему и не нужна. Этот человек привык брать всё, что хочет и в тот момент, когда сочтёт это необходимым.

Он скидывает пиджак, ослабляет галстук на расплывшейся шее и срывает его с себя. Затем дрожащими пальцами-сосисками расстёгивает пуговицы, оголяя обвисшие, словно у много и часто рожавшей женщины, груди и тучный, колышущийся будто огромный кусок желе, живот.

Если бы я была той, за кого себя выдаю, мне пришлось бы туго. Обязательно пришлось бы выдумывать некого стройного мачо, который нежно ласкает, а не грубо вламывается в тебя, как разъярённый бык в загон к тореро. К счастью, мне это не понадобится.

Я получаю физическое удовольствие от того, что делаю. Медленно, распахиваю куртку, словно собираясь снять её, но вместо этого мои пальцы отточенным жестом ныряют в карман и нащупывают там жёсткие корочки. Я, не отрываясь, смотрю в его глаза, хочу видеть, как животное вожделение и похоть в них сменятся растерянностью и удивлением.

– Стойте на месте, работает ФСБ, – говорю я, и лёгкое подобие оргазма прокатывается по телу, когда я вижу, как расширяются его зрачки.

2

Момент прошёл, я перестала чувствовать всё так остро, словно каждый миг проникал в моё существо и застывал в нём подобно древнему комару в смоле, что через тысячи лет превратится в янтарь.

Мужчина дрожал, брюки из дорогого шёлка промокли, на дорогом паркетном полу появилась небольшая лужица. «Этот ещё хоть чего-то боится, – подумала я. – Не то что Зорг».

– Что я сделал? – промямлил мужчина. – Я же ничего, никому…

Если молчать достаточно долго, то он выложит мне всю свою подноготную, это я поняла сразу. Однако это не входило в мои планы. Если после моих выездов под видом девочки по вызову клиенты начнут массово приседать в Матросскую Тишину, долго я на этом месте не задержусь. У меня же совсем иные цели и задачи. Мне нужно выйти выше. Гораздо выше.

– Короче так, – я запахнула лёгкую курточку, словно мне было зябко, впрочем, тело, и правда, иногда пробивала дрожь, – я, как в том анекдоте про маленькую смерть, не к тебе, мужик. Мы про тебя всё знаем, так что не поздно исправиться, но сейчас это глобальной роли не играет, – я достала жвачку и кинула в рот пастилку, а клиент, наконец, захлопнул отвисшую перед тем челюсть. – Я – сотрудник спецслужб и моя задача прикидываться проституткой, ясно?

– Ясно, – едва слышно пробормотал боров.

– У тебя есть два выхода: либо мы идём сейчас пить чай, после того, как ты переоденешься, естественно, а затем ты пишешь восхищённый комментарий всем моим прелестям, либо я вызываю группу захвата, и следующий секс у тебя будет уже в камере изолятора. Ясно?

– Ясно, – ещё тише.

– Что выберешь?

– Чая только нет…

– Что? – я состроила одну из самых любимых своих гримас «я сейчас чего-то не поняла».

– Но есть кофе, – быстро поправился мужчина и зачем-то добавил: – В капсулах.

– Пойдёт. Давай сюда мобилу и иди помойся, от тебя воняет.

– А зачем Вам мой телефон?

Надо отдать ему должное, мужик быстро приходил в себя. Это-то и настораживало.

– Чтобы ты охране своей ненароком не набрал. Да ты не бойся, после кофе отдам, – я очаровательно улыбнулась. Ещё полчаса назад он бы потёк от этой улыбки, а сейчас только болезненно сморщился. – Просто пойми, любой твой импульсивный поступок в данный момент приведёт к тому, что пострадаю я, а затем пострадаешь ты. И поверь, никакие связи тебя не спасут. Ясно?

– Да ясно мне всё! – мужик уже полностью пришёл в себя и откровенно злился. Насколько я могла понять, больше всего на себя самого.

– Мобилку? – повторила я и протянула руку.

Он тяжело вздохнул, взял пиджак, вынул телефон из внутреннего кармана и отдал мне.

– Доиграетесь, – сказал он, развернулся и пошёл в душ.

Я смотрела на лужу, оставшуюся на полу, и мне не чуточки не было его жалко.

3

Жизнь в «организации» Зорга, как нас заставляли называть элитный бордель на Рублёвке, текла размеренно. Вообще это можно было принять за полный пансион, для обеспеченной молодёжи, если бы не периодические вызовы к клиентам. Местное народонаселение состояло, в основном, из молодых девчонок. Встречались, естественно и парни, но гораздо реже. Зато какие! Предполагаю, за таких некоторые студентки и молодые домохозяйки могли бы и подраться. Впрочем, у нас тут романов между персоналом замечено не было. Род деятельности не располагает, сами понимаете.

Я обустроилась в «организации» довольно быстро. Более того, меня почти сразу назначили негласным вожаком у девочек. Остальные не были забитыми тихонями, но сильно уставали от рабочих смен и предпочитали, чтобы за них всё решал кто-то другой. А я на «заказах» сильно не перетруждалась, поэтому и оставался ещё девичий пыл на прочие вопросы. Зоргу это, конечно же, не понравилось. Не успела приехать, двадцатку ещё не разменяла, а её уже все слушаются и считают авторитетом.

– Никуся, ты меня бесишь, – сказал он мне как-то, подкараулив под лестницей на первый этаж.

– Ой! – я сделала вид, что испугалась и широко раскрыла глаза.

– Не коси под дурочку, я тебя насквозь вижу, – сказал на это Зорг. – И ты мне не нравишься. Пока не понимаю, чем именно, но не нравишься. Молись, чтобы и не понял. Или ошибся.

Понимая, что простенькими приёмами этого тёртого жизнью калача не переиграть, я решила поменять тактику.

– Вот такая я, что же мне делать? Против Вас я ничего не имею, деньги свои зарабатываю честно. Кто ж виноват, что девочки ко мне прислушиваются, правил-то я вроде не нарушала?

Зорг скривился и скрипнул зубами. По всему его виду становилось ясно, что он с удовольствием выгнал бы меня взашей, но что-то его удерживало от этого шага. Это уже потом для меня станет очевидным, что – катастрофический недобор, а тогда я ещё не была настолько посвящена в дела «организации».

– Мой тебе совет: лучше не отсвечивай. И на глаза мне попадайся, как можно реже, усекла?

Едва не сдержалась, чтобы не ответить: «Так точно». Уж на эту фразу меня в академии вымуштровали, а хозяин борделя сейчас напоминал эдакого бравого сержанта, распекающего новичка. Хорошо, что я смогла заставить себя не улыбаться.

– Усекла. Простите, если принесла неудобства.

И вот тут Зорг глянул на меня с недоверием. Впрочем, взгляд его быстро смягчился он махнул на меня рукой, развернулся и ушёл. А меня буквально разрывало от двух противоречивых чувств: желания расхохотаться и расплакаться от злости. Я висела на волоске от провала. В тот момент, как никогда, тонком.

4

С того разговора минул уже целый месяц, когда я под утро вернулась от напрудившего в портки борова. Как мне казалось, я смогла укрепить свой авторитет даже перед владельцем «организации». Хотя смешно думать, что тот мог видеть сколь-нибудь значимую фигуру в девке по вызову.

Больше всего в создавшейся ситуации меня добивало, что я не могу позвонить своим и пообщаться. Ни прикрытию, ни родне, ни даже парню. Нет, я могла вызвать подкрепление, но всего лишь раз. С какого-то момента это стало меня так сильно угнетать, что захотелось в отпуск. Дня на два-три.

Вообще-то нам полагается выходной каждую неделю, а то и не один, зависит от смен, но я хотела накопить побольше и съездить домой. Кроме того, что можно было обменяться текущей информацией с начальством, я смогла бы поговорить со своим Толей, по которому безумно соскучилась.

Несмотря на раннее утро, на кухне сидели трое наших девчонок. Аня, которая встречалась с мажором, но быстро надоела, и он сдал её сюда. Ася – брюнетка, не слезавшая с подоконника кухни, когда была не на смене. Гот от эскорта, как шутили между собой другие. И Лера – странная смесь тихой отличницы и развратной оторвы.