Я мало что помню о своём прошлом. Вернее я о нём не помню совершенно ничего. Ни имени, ни возраста, ни семьи, если она у меня есть, конечно. Где я жил, чем занимался, кого любил и ненавидел? Всё осталось в прошлом, в другом измерении. Здесь лишь одни вопросы и ни одного ответа.

Немного обидно. Сорок лет просто вычеркнуты из жизни. Не меньше. Так, по крайней мере, я думал, смотря на отражение незнакомого лица в зеркале. Смуглый черноволосый мужчина с редкими проблесками седины на бороде и особенно отчётливо заметной на висках. В уголках глаз уже начала формироваться тонкая паутинка морщин. Спокойный взгляд знающего себе цену человека. Рост – 182 сантиметра, вес – 68 килограммов, судя по записи в моей карточке, с историей болезни заведённой в городской больнице, куда я попал после той злополучной аварии. Это на момент выписки, но сейчас я гарантированно поправился.

Восстановившееся после нескольких тяжёлых операций тело налилось силой и обросло мышцами, чему я сам немало поспособствовал. Каждодневные зарядки и небольшие пробежки по пересечённой местности, отжимания и подтягивания с обязательным «выходом силы». Всё это пошло только на пользу моему далеко не старому организму. Вот только память упорно не желала возвращаться.

Стоит ли говорить, что имея такую проблему и не имея документов удостоверяющих личность, я остался совершенно один, брошенный и никому не нужный. Жилья нет, работы нет, позаботится обо мне некому. И это при том, что по рассказам медперсонала выскребли меня из «Мерседеса» «S» класса. Если бы машина была зарегистрирована на меня, а не на какого-то абсолютно левого алкаша из Ростовской области, или хотя бы взята в каршеринг, установить мою личность не составило бы труда. А так при себе я имел лишь одну наличность порядка тридцати тысяч и наручные часы по стоимости средней квартиры где-нибудь в Иваново или Ярославле. И при всём при этом в бумажнике не было ни водительских прав, ни банковской карты.

Вот так и вышло, что человек вроде бы есть, живой, дышит, но его в тоже время и не существует. А это не правильно, так быть не должно.

Имя я себе выбрал просто то, которое понравилось больше других. Не исключаю, что возможно именно так меня и звали в прошлом. Отчество взял от имени врача. Как-никак он меня с того света вернул, считай, что подарил вторую жизнь. А вот фамилию выбирать не пришлось. За меня всё сделала дежурная медсестра, широким размашистым почерком записав в вахтенном журнале «Бесфамильный. Палата №7». Пусть будет так, я не возражаю. Нормальная фамилия, ни чем не лучше и не хуже любых других.

С оформлением документов вышла небольшая проволочка, но и тут добрые люди помогли, как впрочем, и с работой. Не имея профессиональных навыков, или точнее напрочь их утратив, ни на что дельное и высокооплачиваемое я, разумеется, рассчитывать не мог. Из всех имеющихся вариантов я выбрал должность сторожа в детском оздоровительном лагере в двадцати километрах от города. Работал он только летом, а с конца сентября и по начало мая закрывался. Что полностью меня устраивало. Хотелось побыть в одиночестве, почитать книги, посмотреть телевизор, чтобы получить хоть какое-то представление о мире и наконец, попытаться вспомнить кто я.

Так прошла осень, а за ней и зима. Ни кто не мешал мне в моём уединении. За всё время не было ни одной попытки любителей дармовщинки поживиться казённым имуществом. Первые два месяца зарплату прямо на работу мне привозил завхоз, заодно проверяя, как несётся служба. И не найдя никаких нареканий в итоге забил на это дело конкретный болт, договорившись, что за деньгами я буду приезжать в город сам. С моей стороны возражений не последовало. Всё равно я каждый раз на следующий день после получки ездил по магазинам закупаться продуктами и необходимыми вещами.

Начало весны я встретил всё в том же состоянии отформатированной памяти и заметно окрепшим здоровьем. Спокойная, без нервов и суеты жизнь на свежем воздухе, зарядка вкупе с антидиетическим питанием дали свои положительные результаты. Чувствовал я себя заметно лучше и собирался с началом летнего сезона уволиться и вплотную заняться поисками ответа на вопрос – кто же ты такой Михаил Олегович Бесфамильный?

Вот только прошлое само нашло меня на много раньше…

Солнечный, но пока ещё прохладный, апрельский день начался как обычно. Лёгкая зарядка, пробежка, плотный завтрак с кружкой ароматного растворимого кофе с молоком и обход территории.

К слову сказать, сам лагерь был далеко не маленький. Пять двухэтажных корпусов для самих детей, один для вожатых, отдельно стоящая столовая, домик директора и несколько хозпостроек. И всё это богатство располагалось на площади, наверное, не меньше гектара. Это на мой неискушённый взгляд. Прибавьте к этому протекающую рядом речку, вычтите ограждения по периметру, за полным отсутствием оного, и в сухом остатке получите весьма сложный в плане охраны объект. Зато имелись самые настоящие автоматические ворота с весьма символическим забором в четыре трёхметровых пролёта по обе стороны и будка сторожа в довесок. В которой я, собственно говоря, и обитал.

Вот такой компот. Казалось бы, приходи, кому не лень и бери всё, что под руку попадется, невзирая на охрану. Ибо одинокий сторож, мирно попивающий чай в тёплой избушке этому всяко не помеха. Но, как ни странно, ни одного криминального инцидента за всё время моего дежурства так и не произошло. Чему я, безусловно, был только рад. Неизвестно, как бы я поступил, окажись свидетелем хищения вверенного мне имущества, да ещё группой лиц. Сам себя я считал человеком хоть и нетрусливым, но совершенно неконфликтным. И как вскоре выяснилось, сильно в этом ошибался…

…Серебристый «Ленд Крузер» припаркованный на обочине дороги, к своему стыду, я заметил далеко не сразу. Просто в один прекрасный момент, увлёкшись разгадыванием кроссвордов, поднял глаза и выглянул в окно. Может это звучит дико, но подобное коротание времени стало для меня излюбленным занятием. И пробелы в памяти хорошо заполняло. Сперва дело шло туго, мой словарный запас и знания оказались в весьма плачевном состоянии, приходилось то и дело подглядывать в ответы. И вот тут я обнаружил весьма удивительную особенность – стоило мне узнать ответ, как я его уже не забывал. Мало того выяснилось, что я помнил в мельчайших подробностях абсолютно всё с того момента когда я очнулся на больничной койке.

Так и этого «японца» я уже видел позавчера возле небольшого магазинчика у автовокзала в городе, выделив из десятка других машин наличием у того московских номеров. А потом он, как привязанный следовал за автобусом, на котором я возвращался обратно. Возможно, это кому-нибудь показалось бы странным или подозрительным, но я тогда не придал этому факту особого значения.

А вот сейчас стало как-то неуютно. Остро возникло понимание, что я тут один и случись чего, даже на помощь звать бессмысленно. Имелась правда у меня в сторожке «тревожная кнопка», но согласно инструкции это было на самый крайний случай, когда уже убивать начнут. Иначе штрафные санкции оплачиваемые из моей и без того маленькой зарплаты. Сильно надеюсь, до этого не дойдёт. Я про штраф, конечно.

Не меньше получаса я наблюдал за внедорожником, встав так чтобы меня не было видно в окне. Запоздало пришло чувство сожаления, что я так и не обзавелся сотовым телефоном. С другой стороны, куда мне по нему звонить? В полицию? Так на то «тревожка» есть. Друзьям, знакомым? Так не имелось таковых. Значит и нечего сожалеть о том, от чего толку всё равно никакого.

За всё это время из «Ленд Крузера» так ни кто и не вышел. И вообще за тонированными стёклами сложно разглядеть был ли кто в машине. Если есть, то чего ждут? Если нет, то куда делись? Всё это было весьма подозрительно и конкретно напрягало.