– Не поверишь, мы даже не разговаривали! Только когда увидели, что кто-то летит на нас с небес, обрели дар речи, – тем временем заливалась восторгом черепаха. – И имена свои осознали, только когда ты здесь появилась. Кстати, как тебя называть?

– Люся. Люсьена Фиалкова, если быть точнее, – тон черепахи убаюкивал, отчего девушка потихоньку начала успокаиваться.

– Меня зовут Тора, моя девочка, – улыбнулась черепаха, а блондинка чуть не икнула – вид был… интригующий.

“Подумаю об этом завтра. А лучше послезавтра. Или вообще, когда в голове будет свободное место”, – решила она.

Напившись воды из пресного моря, просто низко опустившись с тела Торы, девушка вдруг, поняла, насколько крупно попала – цивилизации нет, удобств никаких, зато вокруг бескрайнее море и звери-поклонники. Морские твари, как только поняли, что опасности свалившаяся на них богиня не представляет, наперебой с Торой начали ей петь дифирамбы, что она их создательница и всё такое, но голова-то у девушки круглая, а мысли в ней почему-то квадратные. Не помещаются.

«Сбылась мечта идиотки, пробудила кого попало. Дотрепалась со Вселенной. Да если б я знала, то капли в рот бы не брала и о глупостях не думала!», – мысленно истерила девушка, ошалело переводя взгляд с одной живности на другую. Кого здесь только не было – раки, скаты, осьминог, множество самых разных рыб, а также чайки, гагары и другие птицы.

"Почувствуй себя Ариэль!" – фыркнула девушка, пытаясь хотя бы собственными шутками усмирить распоясавшуюся "кукуху".

К счастью, с пропитанием всё было неплохо устроено благодаря той же Торе – то рыбки самоубиться решат, то водорослями откупались. Вода в море была удивительно чистая и вкусная – так как цивилизованное человечество в этот мир пока добралось только в виде Люськи, то и загадить окружающий мир еще не успело.

Однако на правильном питании продержится далеко не каждый энтузиаст:

– Я скоро сдохну с такой диетой! – взвыла Люська через несколько дней после очередного «жертвоприношения» и самых настоящих крокодиловых слез.

Ну кто виноват, что друг крокодила Дила, экзотическая рыбка Фига в зелено-красную полоску решит закончить жизнь таким оригинальным способом, как посвятить свою смерть их богинечке? Пришлось успокаивать зубастого и отмахиваться от очередного жаброносца.

– А чего тебе сдыхать-то, ты ж богиня? – тем временем озадачилась Тора, которая откровенно не понимала, чем ее роднулечка недовольна. – Пропитание у тебя есть, воды буквально море, водные процедуры обеспечивают… Даже по утрам птицы не будят, специально помалкивают! Сервис!

– Да человек я! Нормально жрущий, а не только сырую рыбу с пресной водичкой! – взвилась блондинка. – Достало быть богиней, я жизнь за борщ продам и за отсутствие этих хвостатых фанатиков-идиотов!

Тора призадумалась. Люся успела за эти дни рассказать черепахе, ставшей практически подругой, все о своей жизни, поэтому рептилия предложила следующее:

– А давай живой водой тебя напоим и есть вообще больше не понадобится?

– Серьёзно? Где у вас тут водятся катоды, аноды, электроды и прочая хренотень, которой советские учёные баловались? – вызверилась Люська, вспомнив уроки физики и нелюбимую учительницу, которая все мистические явления пыталась объяснить с научной точки зрения.

«Интересно, как бы она обосновала мое морское путешествие? Галлюцинациями на фоне паленого алкоголя?», – хмыкнула блондинка.

– Тю, мила моя, а скаты с угрями тебе глазки просто так, что ли, строят? – черепаха вернула Люську к действительности.

Девушка думала, что обалдеть больше, чем есть, уже не получится. Но жизнь полна новых красок.

В итоге электрические гады (прошедшие жесточайший отбор, чуть не передрались же!) заползли на необъятную тушу Торы, нашли небольшой на панцире кратер с водой и начали весело там плескаться, пуская заряды по воде. Торе было за счастье – такой массаж бывает ей выпал впервые. А Люська, памятуя про некогда любимый грех чревоугодия, налакалась этой живой воды, как заправский алкоголик – просто на всякий случай.

Но есть ей больше не хотелось, бессмертием сыта была по самые гланды. По крайней мере, пока.

Но ведь современный человек ест еду для удовольствия, а не из-за чувства голода, не так ли?

Поэтому приключения решили не заканчиваться.

* * *

Люська, хоть и считалась бессмертной, но проверять способности на практике не решилась, да и аппетита не теряла. Поэтому девушка твердо решила найти себе кусок мяса. Жареного и с кровью. И людей. Желания эти взаимосвязаны не были, просто одиноко ей было в звериной компании.

"Вселенная-я-я! Мне скучно! Хочу компанию человеческую! Ну пожа-а-а-алуйста!", – мысленно взывала богинечка после очередного предложения рыбы-фугу показать, как она в шарик надувается. Ну оч-ч-чень увлекательное зрелище. В тридцатый раз за день.

Тора, считая свою маленькую богинечку сущим капризным ребенком, всячески потакала ее прихотям и подговорила гагара Птыца найти в где-нибудь дичь для Люси. Тот, подгоняемый обещаниями Птыци о потомстве, улетел, как наскипидаренный.

В итоге, спустя некоторое время, гагар вернулся с горящими глазами. Без дичи, зато с новостями – за несколько верст полета нашлась неизведанная земля. Даже с зеленью.

Птыцу за такую новость чуть не убила Тора, а Люська уверенно заявила, что хочет переселяться на землю, чем обижала старую черепаху чуть не до слез.

– Неблагодарная! Я тебя отмыла, очистила так чисто, а ты!

– Ага-ага, фиг-вамы рисую, плывем же скорее туда!

Делать нечего, поплыли. Вскоре Люська уже ощущала под ногами теплоту белого песочка, а глаза радовались зеленью джунглей. Морские твари решили бдеть за своей "бедовой богинечкой", поэтому возвращаться в большую воду без Люськи отказались наотрез. Некоторые резко перевоспитались в земноводных, даже Тора временно выползла на берег.

– Люсенька, я с тобой пойду. Ты девочка бедовая, набедокуришь еще чего, а ты у нас одна такая! За тобой присмотр нужен, так что мы с тобой останемся, а в воду возвращаться будем только по необходимости! – твердо заявила старая черепаха.

Так, спустя неделю мучений лазанья по деревьям и гонок за кроликами (чего только с голодухи не сотворишь), Люська добыла-таки тушку. Мясную. И активно пускала на нее слюни.

Но сырьем ей мясо, пусть даже очень желанное, не лезло в горло. В результате в "культ Люськи", как она скромно называла своих приспешников, присоединились человекообразные обезьяны, которые уже вполне неплохо справлялись с самодельными орудиями труда и скорее походили на неандертальцев.

"Ну вот, а говорите, богиня! Тут же Дарвин прям от всей души потоптался!" – хихикала девушка, наблюдая за аборигенами, которые ловко развели костер, разделали тушку и уже хотели бросить мясо на горячие угли.

– Погодите! Можно я? – влезла Люська.

– Нам говори, хозяйка, все сделаем, – отозвалась одна из первобытных. Интересно, что речью человекообразные уже обладали, и Люся их сносно понимала.

Девушка начала руководить. Аборигены, переглянувшись, принесли все необходимое – пряные "травы жизни", мед в странной чаше (как пояснили аборигены, это был ритуальный кубок из черепа волка) и тонкие, но крепкие нити, которые самки уже начали использовать для шитья.

В итоге Люська научила местных делать рулет из кролика – тушу разрезали на относительно тонкие пласты, натерли травами и медом, а после крепко перевязали нитями, чтобы рулет держал форму.

Но, как только по поляне, где происходило все действо, поплыл аромат уже готового блюда, а Люська, пританцовывая от нетерпения, взяла в руки вожделенную вкусняшку, произошло странное.

Готовое мясо взвизгнуло в руках, отрастило конечности и, вереща, отскочило на землю. Спустя пару секунд перед ошарашенным взором богинечки предстал живой и невредимый заяц, изгвазданный травами и медом. При этом ушастый благим матом орал, что он живой и больше не дастся ни в живом, ни в мертвом состоянии.