Хэл задумался, не рассказать ли ему о том арбалете, который он отдал делать старому мастеру и которому до готовности оставалось еще много недель, но решил все-таки ничего не говорить, поскольку совершенно не был уверен в том, что его план сработает. Но, возможно, эту идею можно слегка видоизменить, по крайней мере для этой операции.

— Возможно, сэр, — сказал Хэл. — Нет ли какого-нибудь способа заполучить несколько арбалетов? Здесь восемь всадников... скажем, сорок арбалетов и тысячу болтов?

Кантабри задумался.

— Я могу откомандировать корвет с одним из помощников Лиминго в какой-нибудь западный рыбачий порт. Возможно, ему удастся связаться с одним из наших арсеналов и получить все необходимое здесь... на севере Дирейна.

— Это не совсем подходит, сэр, — сказал Хэл. — Нам нужно время потренироваться.

— Мне очень не хочется менять план, — сказал Кантабри. — Но, полагаю, никакого другого способа нет, если нам нужно оружие, чтобы сражаться с рочийскими всадниками. Придется отправить корвет и ждать арбалеты в море. Если арбалеты вообще удастся получить.

— Чертовы драконы, им даже морская болезнь нипочем, — простонала Сэслик.

— Пожалуй, — согласился Хэл. Ветер посвежел, и волны захлестывали нос «Авантюриста».

— А я-то чем их хуже? — жалобно сказала она, снова перевешиваясь через борт.

Фаррен, чье лицо отливало отчетливой зеленью, поспешно отвел от нее глаза.

— Это рок, — пробормотал он. — Сначала мучиться здесь от морской болезни, потом замерзнуть и быть сожранными черными драконами. Мне это ни капельки не нравится. У меня уйма планов на «после войны», клянусь.

Сэслик повернулась.

— Не стоит к ним чересчур уж привязываться, — сказала она хрипло. — Для всадников не будет никакого «после войны».

Корвет отправили в небольшой торговый порт, и остальные корабли начали ходить туда-обратно, дожидаясь его возвращения. Они держались подальше от суши и отмеченных на картах торговых маршрутов и рыбопромысловых районов.

— Теперь вопрос в том, — задумчиво сказал сэр Бэб Хэлу, — сколько арбалетов нам удастся достать.

— Мы просили сорок, так, сэр?

— Кэйлис, может быть, вы прослужили в армии некоторое время и даже считаете себя бывалым солдатом. Но есть кое-какие вещи, которым вам еще только предстоит научиться.

— Не уверен, что я хочу им учиться, сэр.

— Только не думайте, сержант, что вам удастся сохранить то мягкое гражданское нутро, которое было у вас до начала войны. И что, как только наступит мир, вы тут же станете таким же, каким были до призыва.

— Меня не призвали, сэр, а просто забрали. Но вы хотели что-то сказать мне об арбалетах.

— Нет. Я хотел сказать вам кое-что об армии и о цифрах. Если вам нужно, скажем, сорок единиц какого-то оружия, просите сто двадцать. Вашу заявку рассмотрят и непременно найдут причины, по которым вы никак не можете получить то, что, как вы считаете, вам необходимо.

— Значит, если нам повезет, мы можем получить все восемьдесят?

— Если повезет.

Спустя три дня корвет вернулся с шестьюдесятью арбалетами, из которых по меньшей мере половина была в совершенно непотребном состоянии. К счастью, помощник Лиминго осмотрел их и, поняв, что получил, купил пряжи для тетивы и дерева, чтобы починить луки. В команде и среди солдат нашлось немало тех, кто в мирное время был плотником, так что починку они смогли произвести своими силами.

А с остальными арбалетами Хэл вместе с седеющим пехотным сержантом принялись учить всадников стрелять.

Сэр Лоурен и Сэслик освоили это занятие очень быстро. Хэл не удивлялся — Лоурен мгновенно добивался успеха во всем, за что ни брался. Что касалось Сэслик, то Хэл еще много лет назад сделал вывод, что женщины, как правило, управляются с оружием лучше мужчин, стоит им лишь перестать прислушиваться к насмешкам.

Фаррен был вполне сносным стрелком. Впрочем, как он сам выразился, его это нисколько не волновало.

— Мне не слишком нравится идея убивать драконов, если они не пытаются убить меня. Так что мне нужно просто подлетать поближе и лучше стрелять во всадников. — Он ткнул Хэла локтем. — Или вызывай сюда классного арбалетчика откуда-нибудь из пехоты, чтобы он стрелял в драконов вместо меня.

В четверке всадников из другой эскадрильи один был неплохим стрелком, хотя бравым воякой его назвать было никак нельзя. Другой был достаточно усердным, но считал большой удачей, если ему удавалось попасть в борт корабля, не говоря уж о прибитой к нему мишени. Два других были мрачными молчунами, которых практически ничто не интересовало. Хэл решил, что сэр Бэб был прав — та эскадрилья просто сплавила им все свои отходы.

Корабли шли на север, и они продолжали тренироваться. Сэр Бэб не хотел, чтобы драконы взлетали, так что всадники и обслуга с большим трудом справлялись с драконами, которые, устав от сидения в клетках, рвались в свою родную стихию.

— Потерпи, осталось уже немного, — уговаривал Хэл свою великаншу, пока та довольно урчала, глодая поросенка, которого Кэйлис бросил ей в клетку.

— Есть всего один способ определить, повезет нам или нет, — сказал сэр Бэб Хэлу. Они вдвоем взяли в привычку упражняться на нижнем полуюте после ужина, а потом, когда Хэл, загнанный до полусмерти, просил пощады, стоять, прислонившись к ограде кормы, и охлаждаться на пронзительном, почти полярном ветру. Разговаривали практически обо всем.

Кантабри очень неохотно распространялся о довоенных временах, но Хэл все же вытянул из него, что у него была жена и двое детей, а сам он был адвокатом короны, специализировавшимся по земельным делам.

— Неплохой способ разбогатеть, — сказал он Хэлу. — Или просто нажить себе уйму врагов. Это если у тебя хватит глупости, как было со мной, пойти против богача, пытаясь отстоять землю какого-нибудь крестьянина.

Как-то раз вечером он заговорил об удаче.

— И что считать удачей, сэр? — спросил Хэл. — Когда мы будем сидеть в каком-нибудь баре в Розене, целые и невредимые, а вокруг нас будут порхать детеныши драконов?