Члены социал-демократической фракции Государственной думы в полном своем составе по инструкции Ленина отказались вотировать военные кредиты, осудив политику России как империалистическую. Более того, эти депутаты, пользуясь своим депутатским положением, ездили по России и призывали на рабочих собраниях осудить войну, как будто она была развязана Россией, а не Германией. Деятельность их в военное время носила откровенно преступный, изменнический характер. В октябре 1914 года правительство получило сведения о предполагаемом созыве тайной конференции представителей социал-демократических организаций для обсуждения мероприятий, направленных к разрушению Русской государственности, организации восстаний и бунтов. 4 ноября 1914 года полиция схватила участников этого тайного совещания с поличным. Среди них – пять социал-демократических членов Государственной думы: Петровский, Бадаев, Муранов, Самойлов и Шагов, а также антирусский журналист Каменев (Л.Б. Розенфельд). Все они были осуждены гласным судом, лишены прав и сосланы на поселение. Это совещание среди прочего приняло воззвание к студентам, призывавшее их к измене Родине и новой антирусской революции: «Великие идеи панславизма и освобождения народов из-под власти Германии и Австрии и покорение их под власть русской нагайки явно мерзостны и гнусны… Организуйте массы, подготавливайте их к революции. Время не терпит. Близок день. Вспомните, что было после Русско-японской войны». В проекте первой прокламации, написанной Лениным вслед за объявлением войны, содержались прямые призывы к солдатам истребить весь офицерский корпус Русской армии.
Зимой 1914–1915 годов российские социал-демократы вкупе со своими зарубежными «соратниками» определяют позицию в отношении войны. Они категорически отметают лозунг о защите Отечества и призывают к поражению России в войне и развязыванию гражданской бойни. Газета «Социал-демократ» (Женева) от 29 марта 1915 года приводит резолюцию конференции заграничных секций РСДРП, состоявшейся в Швейцарии. В ней прямо говорится, что превращение современной «империалистической» войны в войну гражданскую есть единственно правильный лозунг. Революционные бесы цинично заявляют:
«В каждой стране борьба со своим правительством, ведущим империалистическую войну, не должна останавливаться перед возможностью в результате революционной агитации поражения этой страны. Поражение правительственной армии ослабляет данное правительство, способствует освобождению порабощенных им народностей и облегчает гражданскую войну против правящих классов. В применении к России это положение особенно верно. Победа России влечет за собой усиление мировой реакции, усиление реакции внутри страны и сопровождается полным порабощением народов в уже захваченных областях. В силу этого поражение России при всех условиях представляется наименьшим злом»[ ГАРФ, ф. 1826, д. 9, л. 86.].
Эту разработанную германскими спецслужбами предательскую идею большевики-ленинцы усердно развивают. Русская разведка за рубежом приносит все новые и новые факты участия социал-демократов в подрывной работе против России. Так, летом 1915 года поступают данные, что известный немецкий социалист Ф. Шейдеман сообщил редактору издающейся в Нью-Йорке еврейской социал-демократической газеты «Форвертс» Абраму Когану, что «пропаганда среди русских пленных ведется успешно»[70 – ГАРФ, ф. 1826, д. 9, л. 73.].
Осенью 1915 года от Ленина в Петроградский комитет РСДРП пересылается обращение некоего «Интернационального бюро социалистической молодежи», существующего на немецкие деньги, призывающего организовывать восстания и смуты. В обращении призывалось «поддерживать малейшие попытки к возобновлению революционной борьбы пролетариата». «Пробил час выступления. Вторая зимняя кампания приведет народ во всех воюющих странах к смуте и восстанию, и это нужно использовать в сознательных революционных целях»[71 – ГАРФ, ф. 1826, д. 9, л. 74.]. Хотя призывы были обращены вроде бы ко всем воюющим сторонам, распространялись они только в России или среди российских граждан. Так, той же осенью Л. Троцкий и лидер эсеров В. М. Чернов совершают объезд швейцарских городов, где устраивают среди русских граждан собеседования, агитируя их за прекращение войны в духе планов германского штаба в формулировках Ленина.
Центром германофильского движения российских революционеров в Париже стала ежедневная газета «Наше слово», ведущую роль в которой играли Троцкий и Коллонтай. Газета эта, по данным русской разведки, существовала на германские и австрийские деньги, получаемые через соратника Ленина еврея Раковского, являвшегося платным австрийским агентом. В Цюрихе и в Женеве российские социал-демократы образовали группы «Друзей «Нашего слова»». Именно из этих «друзей» германская разведка подбирала свои кадры для подрывной работы в России.
Департамент полиции с самого начала войны знал, что «возглавляемое Лениным пораженческое течение инспирировалось австрийским правительством в целях достижения успеха в войне с Россией»[72 – ГАРФ, ф. 1826, д. 5, л. 68.]. Однако русская полиция после злонамеренной ликвидации масоном В.Ф. Джунковским самого ценного ее агента в окружении Ленина, Малиновского, знала уже далеко не все. Слишком поздно она узнала о роли германского шпионского центра против России, руководимого пламенным революционером Парвусом. Во время войны Парвус хотя и считался российским подданным, но свободно разъезжал по Германии, посещая и другие страны германской ориентации. В Софии он выступил на большом митинге, где, по рассказу Плеханова, доказывал, что в интересах цивилизации и революции желательно, чтобы Германия победила Россию. Как ярый русофоб, Парвус утверждал, что торжество социализма в России может быть достигнуто только в результате победы Германии, так как только она является носительницей высокой культуры и только она высоко развита в экономическом отношении. Парвус организует на немецкие деньги социалистический журнал «Колокол», в котором ведет активную работу по превращению социалистов в агентов австро-германских спецслужб. Особая ставка делается на националистическое еврейство. В своем журнале он, в частности, утверждает, что «Гвропа разделена между народами несправедливо. У одних слишком много земли, а у других мало. Я рекомендую эту проблему вниманию тех израелитов, которые исходным пунктом своих политических соображений делают интернационализм»[73 – ГАРФ, ф. 1826, д. 1, л. 856.]. Таким образом, Парвус дает установку еврейским националистам вести борьбу против России, «несправедливо имеющей много земли», за счет которой могут быть решены многие проблемы еврейского национализма.
В период войны большевики-ленинцы находились как бы под покровительством германских спецслужб. С самого начала они были особенно предупредительны и любезны с Лениным и его сторонниками. В начале войны Ленин и Зиновьев случайно арестовываются как российские граждане на территории Австро-Венгрии и немедленно освобождаются по распоряжению австрийского министра внутренних дел. Российские большевики, оказавшиеся на австрийской или германской территории, немедленно отпускались, когда устанавливалась их принадлежность к ленинской партии. Например, Н. Бухарин, арестованный в Тироле австрийской полицией, был сразу же освобожден, когда отрекомендовал себя сторонником Ленина.
Деятельность шпионского центра Парвуса осуществлялась также в Турции, где он собирал силы армянских и грузинских националистов и революционеров, призывая их к борьбе за отделение от России. Провокаторская деятельность Парвуса в Турции стала известна многим социалистам после ряда разоблачительных статей бывшего депутата Государственной думы социалиста Алексинского. В результате в мае 1915 года Парвус покидает Константинополь и приезжает в Цюрих, остановившись в первоклассном отеле и записавшись под именем А-pa Гельфанда. Слухи о приезде Парвуса в Цюрих быстро распространились среди русских революционеров в Швейцарии. «Пошли разговоры о том, что у Парвуса на руках находится огромная сумма денег, что потом быстро подтвердилось». Некая госпожа Громан («интернационалистка» – прежде работала в петроградской социал-демократической организации под кличкой «Волна»), состоявшая членом цюрихской антирусской группы содействия «Нашему слову», руководимому Л.Д. Троцким, рассказывала всем, что получила от Парвуса 10 тыс. франков, принимал деньги и еще целый ряд других «интернационалистов». Как рассказывает Алексинский, потом пошли по Цюриху слухи, что Парвус остановился в Цюрихе проездом в Копенгаген, что он намерен там посвятить свое время научной работе о войне, имея в виду сконцентрировать в своих руках всю выходящую на нашей планете социалистическую литературу о войне. Сообщалось, что для данной грандиозной затеи Парвус организует в Цюрихе группу литераторов, которую он намерен забрать с собой в Копенгаген. По Цюриху ходили имена лиц, к которым обращался Парвус, и имена лиц, уже согласившихся ехать с ним. Среди них Громан, А.Г. Зурабов (организатор группы содействия «Нашему слову», бывший депутат II Государственной думы) с женой, Перазич («интернационалист» и «нашесловец»), Г.И. Чудновский (сотрудник ленинской прессы и «Нашего слова»)[74 – ГАРФ, ф. 1826, оп. 1, д. 9, л. 71.]. Кстати, Чудновский опубликовал в «Нашем слове» две статьи, в которых «доказывал», что России нечего бояться немецкого владычества, ибо, завоевав Россию, немецкий капитал сам позаботится о ее экономическом благополучии. Все социалисты, сотрудничавшие с германским агентом Парвусом, прекрасно понимали, откуда у него большие деньги для содержания группы литераторов. Тот же Чудновский цинично признавался одному из своих товарищей: «Да, нехорошо, что я еду с Парвусом. И если бы я был с именем, например, если бы я был Мартовым, я бы не поехал. Но я обыкновенный, простой человек, и еду»[75 – ГАРФ, ф. 1826, оп. 1, д. 9, л. 80.].
