Но были и исключения из этого правила: не все Пожиратели смерти действовали только по причине жадности и страха, не все сторонники Волан-де-Морта оставили его, когда он потерял силу. Наиболее поразительный тому пример — Барти Крауч Младший. Его верность была вызвана уважением и восхищением. В отличие от других Пожирателей смерти, Барти видит в поддержке Волан-де-Морта не только повод для удовлетворения своих амбиций, он жаждет более глубоких отношений, надеясь, что Волан-де-Морт будет уважать его в ответ и полюбит, как сына (КО). Это делает случай с Барти более интересным и в то же время более трудным для понимания. Волан-де-Морт видит в Барти инструмент, который он может использовать для достижения своих целей. Никто не удивился бы, если бы он пожертвовал Барти, чтобы получить желаемое.

Приятели Малфоя: Крэбб и Гойл

Было бы несправедливо предлагать подобную трактовку дружбы Малфоя, Крэбба и Гойла. Каждый из них занимает равноправное место в этой тройке. Конечно, Крэбб и Гойл не обладают умом Малфоя, но они похожи на него тем, что происходят из аристократических и состоятельных семей. Хотя Крэбб и Гойл не вызывают у нас особого восхищения, надо признать, что они крепко держатся своего друга. В отличие от пособников Волан-де-Морта, дружки Малфоя общаются с ним не из страха или жадности. Награды их также не интересуют. Им просто нравится острый язык Малфоя, они в восторге от его черного юмора, и создается впечатление, что они дружат с Малфоем, потому что он привлекателен для них как человек. Ну что ж, о вкусах не спорят.

Как нам следует понимать эту дружбу? Несомненно, она не заслуживает нашего восхищения хотя бы потому, что сам Малфой — пренеприятнейшая личность. Но этот ответ может показаться слишком простым. Ведь Малфой не является (пока) законченным преступником. Мы просто можем сказать, что он, Крэбб и Гойл пошли по скользкому пути. Несмотря на их материальное благополучие, они явно отстали в своем нравственном развитии, однако они все же способны на дружеские отношения.

Друзья Хагрида: Гарри, Рон и Гермиона

Теперь обратимся к Хагриду. Наверное, не может быть друга вернее, чем этот добродушный неотесанный великан. Мудрый волшебник Дамблдор доверяет Хагриду свою жизнь (ФК; ТК), так же как Гарри, Рон и Гермиона. Но у Хагрида тоже есть недостатки. Он слишком много болтает (ФК; УА; КО), иногда может вспылить (ФК), а его любовь к чудовищам неоднократно приводит к печальным последствиям (ФК, КО). Хагрид склонен к спиртному; он не будет задаваться философским вопросом, полон или пуст наполовину стакан, он просто спросит: «А есть что выпить?»

Так, например, во время первого урока Хагрида по уходу за магическими существами гиппогриф Клювокрыл ранил Малфоя (УА). Безусловно, это происшествие произошло по вине самого Малфоя, но Хагрид должен был нести ответственность за своих учеников. Дело передали на рассмотрение дисциплинарной комиссии, где должна была решиться судьба Хагрида и «опасного» гиппогрифа. Однако интересно, что этот случай вскрывает не только недостатки Хагрида, но и его достоинства.

Гарри, Рон и Гермиона вызываются помочь Хагриду построить выступление в защиту Клювокрыла. Но мальчики так увлеклись новой метлой Гарри, что совсем забыли об этом. Гермиона, напротив, без устали работала над речью. Когда до слушаний осталось совсем немного времени, Хагрид пригласил Гарри и Рона к себе. Придя к нему, они вспомнили о своем обещании помочь Хагриду и стали испытывать угрызения совести. Но Хагрид не стал разбираться с ними по этому поводу. Он решил обсудить с мальчиками их поведение по отношению к их другу Гермионе, которая пролила из-за них немало слез. Во-первых, они отчитали Гермиону за то, что ее сомнения в свойствах держателя для метлы привели к тому, что метлу конфисковали на несколько недель для проверки. Затем Рон продемонстрировал Гермионе свое недовольство, потому что ее кошка съела крысу Рона Коросту. Хотя Хагрид очень переживает за своего любимого Клювокрыла, он гораздо больше обеспокоен отношением мальчиков к Гермионе: «Должен вам сказать, что надо ценить друга больше, чем крыс и метлы. Вот так… У Гермионы добрые намерения» (УА).

Забота Хагрида о благополучии Гермионы, его обеспокоенность плохим обращением мальчиков со своим другом становятся важнее, чем защита Клювокрыла. По мнению Хагрида, не только у Гермионы «добрые намерения». Именно эта забота о потребностях другого человека — то есть внимание к другому, а не только к себе самому — и оказывается важнейшей оставляющей настоящей дружбы. Что же это означает? То, что хороший друг — это тот, кто, обладая добрыми намерениями, действует во благо? Идеи Аристотеля помогут нам увидеть, что для настоящей дружбы требуется нечто большее.

Дружба по Аристотелю

Хотя Аристотель жил более 2300 лет тому назад (384–322 гг. до н. э.), ему удалось исследовать почти все интересные и важные философские проблемы. Конечно, нельзя утверждать, что он сказал последнее слово по этим вопросам — в философии вообще навряд ли можно сказать последнее слово, но он передал нам свое ценное понимание многих важных проблем. Это, в частности, касается и проблемы дружбы, которую Аристотель тщательно анализирует в двух книгах «Никомаховой этики»^[21].

При определении настоящей дружбы Аристотель начинает со следующего утверждения: если мы любим кого-то или что-то, то делаем это потому, что объект нашего чувства для нас приятен, полезен или хорош^[22]. Это означает, что любовь — понятие очень емкое, относящееся к широкому спектру отношений. В этом нет ничего удивительного. Мы можем начать сужение понятия любви, говоря о такой ее разновидности, как дружба, с того, что будем рассматривать только отношение к живым существам. Когда мы говорим, что любим мороженое, все отлично понимают, что это означает «мы любим есть мороженое». Было бы странным, если бы мы стали постоянно проверять температуру в морозилке, чтобы удостовериться, что нашему мороженому там комфортно. Мы не заботимся о благе неодушевленных объектов. Но, как отмечает Аристотель, в дружбе мы проявляем заботу о других, а не только о себе самих^[23].

Итак, в дружбе для нас важно не столько то, что мы получаем какую-то выгоду или удовольствие от этих отношений, сколько наше желание доставить удовольствие или принести пользу другому человеку. Главное в дружбе — это двусторонние отношения. Эти отношения и являются частью тех «добрых намерений», о которых говорил Хагрид. Если бы мы проявили заботу о ком-то, кому до нас нет никакого дела, то такие отношения можно было бы назвать благодеянием, но никак не дружбой. Например, если бы мы спросили Хагрида, что он думает о незнакомце, который дал ему яйцо дракона (ФК), Хагрид, возможно, ответил бы, что он желает незнакомцу добра. Однако сомнительно, что незнакомец вернул бы Хагриду его добрые пожелания. Такие отношения мы вряд ли могли бы назвать дружбой. Итак, в зависимости от того, что именно нам нравится в нашем друге, мы хотим давать и получать приятное, полезное или хорошее в результате этих отношений. Аристотель приходит к выводу о трех типах дружбы^[24]. Рассмотрим их по порядку.

Полезные друзья и приятные друзья

Допустим, нам нравится наша подруга Лаура, потому что у нее есть волшебная машина, которая может летать, и мы любим летать на ее машине. Конечно, мы можем предположить, что Лаура тоже получает какие-то выгоды от этой дружбы, но главное, что привлекает нас — это возможность полетать. Если мы и предложим Лауре что-то взамен, то только потому, что хотим летать на ее машине и дальше. В таком случае наша привязанность к Лауре не является истинной. На самом деле нас интересует не сама Лаура, а некоторый случайно связанный с ней факт — в данном случае то, что у нее есть волшебная машина. Более того, нашей любви может прийти конец, если Лаура останется без машины.