Отбрасываю панику. Не реагирую на сердце, колотящееся как заведённое. Открываю переводчик, ввожу название компании с просьбой отвезти меня туда. Включаю корейскую озвучку и подношу телефон к водителю. Вроде помогает, так как, прослушав сообщение, мужчина кивает и даже заводит мотор.

Пока едем, достаю из сумочки зеркальце, влажные салфетки, пудру и помаду. Вытираю чуть осыпавшуюся тушь, припудриваю синяки под глазами, подвожу губы и тяжело вздыхаю, глядя на печальное отражение. Про выбор наряда стараюсь не думать от слова совсем. В конце концов, я же в прогрессивной части Кореи, не могут здесь все быть консерваторами. Надеюсь…

До центра добираемся относительно быстро – в запасе остаётся почти тридцать минут. Это радует, очень радует. Водитель оглашает стоимость поездки, ну, точнее, думаю, что он говорит о цене. В любом случае, вон с собой нет – планировала поменять деньги на месте. Увы, время играет против меня.

– Простите, только доллары!

Извиняюсь еще миллион и один раз. Отдаю мужчине двадцатку, искренне надеясь, что этого достаточно. Пулей вылетаю из машины под непонятные, но отчетливо ощутимые по контексту возмущения.

– Мне жаль, я опаздываю! – напоследок машу рукой и несусь вперёд, протягивая за собой чемодан.

Всё бы хорошо, вот только в последний момент осознаю – понятия не имею, куда идти.

– Так, ну это уже не весело…

Останавливаюсь посреди слишком оживленной улицы, снова достаю телефон – четыре процента. Это плохо! Очень при очень плохо! Пытаюсь включить навигатор – безуспешно. Колесико крутится, картинка не прогружается, а заряд батареи беспощадно снижается. Решаю воспользоваться примитивным средством. Ищу карту города в ближайшем киоске, где милая старушка на корявом английском (знающая от силы пять-десять слов) продаёт мне буклет за пять баксов. Только, спрашивается, зачем купила? Все названия улиц на корейском!

Дальнейшие потуги выяснить верный курс больше напоминают сцену из неудачной комедии, где главная героиня попала в беду, шатается от незнакомца к незнакомцу с мольбой о помощи, на что получает либо ворчание, либо непонятную речь, либо ошарашенные глаза, приправленные странным мычанием.

– Да и чёрт бы с вами, – раздосадовано произношу после очередной провальной попытки и резко меняю направление движения, устремляясь к высоким зданиям в поисках табличек-указателей на английском.

Ну а вдруг мне повёзет, и я просто узнаю местность, так как посмотрела фотографии компании ещё дома в Вашингтоне. Да только выбранный новый, хотелось бы верить, успешный маршрут заканчивается наездом на какого-то высокого парнишку.

– Ой, простите, мне очень жаль! – бегло извиняюсь, уже готовая двинуться дальше, как вдруг слышу знакомую речь.

Это английский, более чем различимый!

– О боже! Вы говорите по-английски?! Наконец-то хоть кто-то здесь меня понимает!

Я настолько рада, что камень с груди мгновенно падает. Правда, мне и в голову не приходит, что падает он, возможно, прямо на широкие плечи незнакомца, одетого с иголочки в стильный деловой костюм.

– Я так рада, что наехала на вас! Ой, ну то есть не поймите неправильно, не хотела сделать больно, но вы мне очень нужны!

Быстро тараторить – в этом вся я. Моя речь превращается в бесконечный потоп, когда нервничаю, радуюсь, переживаю или волнуюсь, а сейчас всё и сразу, так что держать рот закрытым не удастся ни при каких обстоятельствах, разве что заклеить тот скотчем.

– Это такой ужас. Понимаете, мой рейс сперва задержали. Потом мы совершили вынужденную посадку в какой-то богом забытой дыре, откуда невозможно было улететь чем-то ещё. Перелет сожрал кучу незапланированного времени, а мне срочно нужно в «Пак-Индастриал». Кажется, я хожу по кругу, но никак не могу разобрать, куда мне идти, потому что совсем не ориентируюсь по карте, а этот тупой телефон, – вынимаю гаджет из кармана, раздраженно тыкая по экрану, – мало того, что почти разрядился, так ещё и отказывается подключаться к спутнику! Я почти опаздываю, но мне никак нельзя этого делать, у меня очень важная встреча. А еще я не успела заехать в отель после перелёта, и теперь придётся показаться на собеседовании в таком виде, – многозначительно провожу рукой в области груди, вздыхаю и поднимаю глаза к небу.

– Ой, о чём это я? – хмурюсь на секунду, поняв, что мысль-то ушла. – Ах, точно, вспомнила! Вы случайно не подскажете, как пройти к «Пак-Индастриал»?

Любопытно… То ли мой бесконечный треп выходит на новый уровень и теперь способен выводить из себя даже незнакомцев, то ли речь ускоряется настолько, что притормозить ее можно лишь физическим воздействием. Но молодой человек внезапно по-свойски кладёт руки на мои плечи, опаляя цепким взглядом. Хмурится, и это чудесным образом становится тем самым «скотчем». Замолкаю. Однако начинаю растерянно хлопать ресницами, видимо, пытаясь продолжить бестолковую болтовню азбукой Морзе! Бабушка всегда говорила: молчание – золото и, похоже, это работает, ведь сейчас минута тишины спасает лучше, чем весь трёп вместе взятый.

Незнакомец с поразительно выразительным взглядом, от которого не отвлекает даже упавшая на веки ровная чёлка, начинает очаровательно улыбаться, понимая, о какой компании идёт речь. С удивлением подмечаю: его вежливая улыбка контрастно смотрится с глазами, как у хищной птицы. Ему бы подошла другая, но судить об этом не место и не время.

Широко улыбаюсь в ответ, набираю полную грудь воздуха для очередного потока фраз, да только ситуацию меняет неожиданно увеличившийся поток людей. В какой-то момент теряю отзывчивого незнакомца из виду, пытаясь увернуться от курьера, и уже готовлюсь поддаться новой волне паники, как вдруг мужские руки одним неожиданно властным движением решают все проблемы разом.

Брюнет (хотя здесь почти одни брюнеты и ходят) хватает чемодан и меня заодно, настойчиво командуя двигаться. Ни в голове, ни на языке не возникает желания с ним спорить, и я с радостью плетусь следом, ведомая прекрасным чувством спасения. Признаться честно, никогда не мечтала быть типичной героиней сказки в образе «девица в беде», которую самоотверженно спасает прекрасный принц, но… порой стать ей действительно приятно.

Спустя пятнадцать энергичных шагов бесноватый пешеходный переход остаётся позади. Парень останавливается и безупречно вежливым тоном поясняет:

– Послушайте, мисс, мне жаль, что ваш день не задался, но я тоже спешу и… опаздываю.

– Ой, конечно, не обращайте внимания, не хотела вас грузить, – проговариваю я, неловко улыбаясь.

– Однако позвольте дать небольшой совет. Вон там вход в метро. В зоне касс есть камеры хранения. Аппарат принимает не только воны, но и доллары, правда, иногда сдачу не выдаёт. Оставьте чемодан там, а то в «Пак-Индастриал» ещё примут за террористку.

– А ведь правда, спасибо, я об этом даже не подумала! – спохватившись, ударяю себя рукой по лбу, ведь с чемоданом действительно могло возникнуть много возни.

– Теперь, смотрите туда, вон прямо сквозь аллею. – Подхожу к парню чуть ближе, всматриваясь. – Видите кафе? А за ним виднеется стеклянное здание с пикой, так? – Взгляд скользит вдоль кафетерия, пока не цепляется за заветное строение, которое я сразу же узнаю. – Это и есть «Пак-Индастриал», тут пять минут идти. Надеюсь, вы успеете и всё обойдётся.

– Да, вижу! Спасибо огромное! – Неосознанно касаюсь чужого предплечья и почти подпрыгиваю на месте от счастья.

Незнакомец поворачивается ко мне, кланяется (это вроде как типично для местных, но сама повторять не решаюсь), говоря фразу на корейском. Сейчас моих познаний в чужом языке достаточно – это прощание. Жаль, ответить нормально не успеваю – парень ретируется слишком быстро – лишь выкрикиваю вдогонку:

– Спасибо вам ещё раз и хорошего дня!

У меня нет времени на глупую прокрастинацию, но невольно задерживаю взгляд на стремительно удаляющейся фигуре. На губах растягивается улыбка, а в груди разливается приятное тепло. Всё-таки он первый человек, который мне действительно помог. Жаль, больше не встретимся. И нет, не потому что я его не узнаю среди сотни тысяч азиатов, просто какова вероятность?