три года назад…

Оля

– Ну, давай же, – закусив губу, гипнотизирую неотрывным взглядом одинокую красную полоску.

Боясь даже моргнуть, смотрю на бесполезный кусок пластика в своих руках, и от отчаяния хочется выть.

– Ну, что же ты? – прошу мистическую, но такую важную вторую полоску проявиться хоть призрачной надеждой, – Еще есть время. И ты имеешь все шансы попасть в историю нашей семьи, а не улететь в мусорное ведро.

Кто бы знал, что я разговариваю с тестом на беременность. И уже не с первым за последние несколько лет. Обидно до слез, но еще пару минут, и бесполезный тест летит в мусорку.

– Оля, ну ты скоро там? – зовет из-за двери муж, – Мы опоздаем на ужин.

– Иду, – глухо отзываюсь я, сглатывая колючий ком, – Только умоюсь.

Встаю с пола, где просидела целую вечность, гипнотизируя два подряд теста, подхожу к раковине и, облокотившись на тумбу, судорожно выдыхаю. Смотрю на свое отражение, потом плещу в лицо пару горстей воды, и, нацепив на лицо давно ненатуральную улыбку, выхожу из ванной.

Вадим уже при полном параде, стоя перед зеркалом, завязывает галстук, косясь на меня в отражении с нескрываемым раздражением.

– Давай помогу, – подхожу ближе, пытаясь сгладить накал, и тянусь к нелепо повисшему галстуку.

Распутываю узел и, стараясь не смотреть в лицо мужа, выполняю привычные и давно отточенные действия.

– Ну как? – напряженно уточняет Вадим, – Опять мне пару дней наблюдать твое недовольное лицо и слушать несчастные вздохи?

– Я не беременна, если ты об этом, – сдержанно отзываюсь, хмурясь, и пытаясь побороть обиду, осторожно спрашиваю, – Может, я не пойду?

– Оля-я, – с укором и ноткой предупреждения в голосе, тянет муж, – Ты же знаешь, что мама может обидеться. И что опять за трагедия? Не получилось сейчас, получится в следующий раз.

– Мы ужинаем с твоей мамой чаще, чем проводим время вместе, – отражаю претензию мужа.

– А вот сейчас обижусь я, – играя желваками, цедит муж, – Она столько для нас делает…

– Я тут подумала, – пытаюсь собраться с духом, и наконец, выпаливаю, – Я хочу сходить к другому врачу, поменять лечение, ну может быть еще и…

– Неблагодарная, – перебив, жестко припечатывает муж, сверкая глазами, – Моя мама отличный специалист в этой области, и делает для нас все обследования и лечение почти даром.

– Но…

– Ты хочешь нас разорить из-за твоей безумной идеи срочно завести ребенка? – повысив голос, напирает муж, – Сколько можно Оля? Нам что так плохо вдвоем? Или ты меня не любишь?

– А ты меня? – всхлипываю с обидой в голосе, а муж теряется, потом хмурится и молча выходит из комнаты.

Вздохнув, иду к гардеробу, и наугад выбрав наряд, быстро одеваюсь. Мужа злить не хочется. То, что он удалился молча означает, что через пару минут он вернется заведенный и взвинченный, а потом мне предстоит выслушивать, какая я неблагодарная, никчемная и пессимистичная натура, без сожаления растоптавшая его и его мамы усилия и заботу.

После таких монологов чувствую себя полным дерьмом и действительно начинаю верить, что живу и думаю неправильно, мечтаю о неважном, усложняю жизнь себе и окружающим.

Женаты мы почти три года, и за это время я научилась предугадывать и предотвращать такие взрывы, сводя к минимуму нападки мужа, а как следствие и свекрови.

Вадим, в общем-то, хороший муж, заботливый и любящий, но в любом мнении видит только либо свое, либо не правильное, и мне приходится подстраиваться или жертвовать своими интересами в угоду мужа.

Первой серьезной жертвой стала моя карьера. Познакомились мы в крупном ночном клубе, где мы с однокурсниками праздновали окончание учебы. Вадим там был со своей компанией, но в разгар вечера подошел и пригласил меня на медленный танец, – так и закрутилось.

Старше меня почти на пять лет, тогда он мне казался самым умным и красивым, а то, что он практически сразу предложил мне стать его женой, только добавило очков в его пользу. Вадим стал для меня первым во всем, и мое согласие ждать ему не пришлось.

Я была очарована и влюблена, и первый год считала, что мне невероятно повезло. Почти без пререканий согласилась на условие мужа не устраиваться на работу, а посвятить себя полностью дому и семье. Первое время было непривычно, но я терпела ради мужа.

Через год после свадьбы, когда мы впервые заговорили о детях, воодушевившись новым смыслом жизни, я каждый месяц ждала чуда. И даже не сомневалась, что скоро мы станем счастливыми родителями, тем более что до планируемого зачатия посетила лучшего, со слов мужа репродуктолога, и его маму в одном лице.

Я радовалась, что мне несказанно повезло, так как она помогла бесплатно пройти полное обследование и прописала ряд препаратов и витаминов для стабилизации гормонального фона, который оказывается был у меня не в порядке, и для подготовки организма для почти гарантированно благополучной беременности.

Но спустя полгода бесполезных попыток и горы выброшенных в мусорку тестов, начала впадать в уныние. Свекровь назначала все новые препараты, просила не терять надежду и всячески поддерживала.

Но последнее время, словно сговорившись, муж и свекровь стали реагировать на мою мечту стать матерью слишком раздраженно. Пошли обвинения о зацикленности и эгоизме, так как у Вадима как раз назревал важный крупный проект, и планировалось расширение компании. Свекровь то и дело напоминала, что я, как любящая жена, должна в первую очередь поддержать мужа, а остальное отложить на потом.

Муж при каждом удобном случае жаловался маме на то, что я стала рассеянной и абсолютно безучастной к его жизни, а она в свою очередь отрывалась на мне. Хотя в помощи по планированию ребенка не отказывала, но каждый последующий визит к ней на прием становился все более напряженным. Поэтому я начала подыскивать другого врача, о чем сегодня и осмелилась сообщить мужу, но поддержку, как и ожидалось, не получила.

Вадим вошел в комнату, когда я была почти готова и, подойдя сзади, обнял меня за талию.

– Предлагаю не портить друг другу вечер, – вкрадчиво произнес он, целуя меня в висок, – Ты же хорошая девочка.

– Прости, – уже привычно отозвалась я, опуская взгляд, и внутренне не находя причин моей вины, но понимая, что это будет меньшее из зол в данный момент.

– Так-то лучше, – удовлетворенно кивнул муж, протягивая мне руку, – Идем…

До ресторана мы доехали почти в полном молчании, лишь изредка перебрасываясь незначительными фразами.

– Только я тебя прошу, – уже подъезжая к парковке заведения, строго попросил муж, – Не будем поднимать тему детей и смены врача.

– Хорошо, – кивнула я, отвернувшись к окну, – Могу просто молчать.

– Ты опять? – нахмурился он, сжимая руль до скрипа кожаной обшивки.

– А о чем мне говорить? – взорвалась я, едва сдерживая слезы, – О твоем бизнесе? Или о новой прихоти твоей мамы? М-м? Подскажи тему, чтоб вам не было скучно в моем недостойном обществе.

– Я этого не слышал. Дома поговорим…– жестко отрезал муж, глуша мотор.

Войдя в просторное помещение, и сдав верхнюю одежду в гардероб, мы прошли вслед за администратором к дальнему столику, за которым нас уже ожидала свекровь.

– Ну-у, наконец-то, – капризно протянула она, поправляя идеально уложенное каре, – Уже думала, что не приедете.

– Пробки, как всегда, – развел руками муж, и взяв со стола винную карту, подозвал жестом официанта, – Но сегодня есть повод не только для ужина.

– Вот как? – опешила свекровь, переведя на меня напряженный нечитаемый взгляд, – Вас можно поздравить?

– Пока не с чем, – погрустнев, отозвалась я, прекрасно понимая, на что намекает свекровь.

– Не расстраивайся дорогая, – улыбнулась свекровь и перевела взгляд на Вадима, – Так какой повод?

– Я наконец-то подписал договор о слиянии и передачи мне контрольного пакета акций, – гордо отозвался муж, – Так что скоро я буду весь в работе, и видеться мы будем реже.