А гражданин Ильин тем временем плотно подсел на «догонялки» – волосатый монстр, по всей видимости искренне недоумевая, какие нынче пошли невоспитанные жертвы, поскуливая, носился по зале, ища путей к отступлению. От спасительной двери его отогнал боевой конь (тоже очень беспардонно отогнал – в лоб двумя задними копытами), а дряхлая лестница почила в бозе еще с момента падения на прогнившие ступеньки нехуденького вирусолога… Улепетывая, чудик, конечно, старался исподтишка тяпнуть взбесившегося врача за что придется, но получалось у него это плохо – на бегу кусаться неудобно, а попробуй-ка притормози… Ведь прирежет!

Барбуз все так же вопил на одной ноте, медик в запале снова перешел на латынь, лохматый монстр завывал, от окна неслось хриплое карканье… Одним словом, если бы в поместье сейчас забрел какой-нибудь припозднившийся путник, он всенепременно бы решил, что сюда временно перебазировалась сама святая инквизиция!

Все были при деле: Хайден, свесившись из окна, усердно шпынял острием меча наседающую гарпию, Аркаша медленно, но верно зажимал медведеподобное чудище в угол между стеной и камином, Барбуз ревел буйволом, постепенно увеличивая громкость до болевого порога… Товарищи были так заняты, что не заметили появления на арене боевых действий еще одной фигуры. Рогатый «скелет», теперь уже вполне из плоти и крови, медленно переставляя пудовые копыта, возник на пороге залы именно тогда, когда его совсем не ждали. Тяжелая лапища взлетела вверх – и вскинувшийся было конь, словно мешок с соломой, рухнул на пол кверху копытами. Успешно приканчивающий клюющуюся тварь барон обернулся на грохот и изменился в лице:

– Сэр Аркадий!

– Обожди, я занят… – Вирусологу удалось-таки прижать волосатое чудище к стенке, и теперь он сосредоточенно прикидывал, с какого плеча удобнее рубить. И тревожный призыв Хайдена, к сожалению, в данный момент был для врача пустым звуком… Барон махнул рукой и, приняв во внимание медлительность рогатого и расстояние от двери до камина в тридцать с хвостиком локтей, вернулся к хлопающей крыльями насущной проблеме. «Проблема» явно уже начала уставать, и если сделать обманный выпад да подпустить на расстояние вытянутой руки…

Обладатель шикарных рогов и уникального экстерьера был несколько озадачен. Всем явно было не до него! Рычать пробовал, зубами скрипел, а толку – ноль! Барону удалось ухватить гарпию за одно крыло; Ильин наконец определился, куда и сколько раз бить; Барбуз, прооравшийся на несколько лет вперед, замер в уголке, закрыв лицо руками и дрожа крупной дрожью. То ли людоед ввиду своей внешней непривлекательности чудовищу не понравился, то ли сидел слишком тихо, но рогатый облюбовал для скорейшего употребления почему-то Хайдена. Может, еще в окне в лицо его запомнил, кто знает? Как бы то ни было, оживший скелет решительно направил стопы именно в сторону барона. Но не успел сделать и пяти шагов, как зацепился мосластой ногой за валяющийся на полу чудесный мешок. Из торбы тут же раздался истеричный писк… Затаившийся у стеночки Барбуз дернул ухом и поднял голову.

Монстр свысока посмотрел на трепыхающийся внизу мешок, подумал и с садистской ухмылкой на кабаньей морде занес было грязное копыто над мечущимся под холщовой поверхностью торбы бугорком, как…

– Не-э-эт!!!

Яростный вопль великана обрушил снаружи карниз! Босоногий вихрь, в котором трудно сейчас было узнать пугливого каннибала, взлетел над полом и, пронесшись через залу, налетел смерчем на оторопевшего рогоносца…

Ба-бах!

Громкий хруст, грохот падающего тела и – в наступившей тишине – тоненький от ужаса и переживаний голос:

– Пециллочка, с тобой все в порядке?!

На это отвлекся даже Аркадий… Посреди залы, держа в одной ручище дубовую входную дверь (которой и схлопотал по рогам оживший скелет), а в другой – волшебный мешок, стоял Барбуз. Вид у него был взъерошенный.

– Пециллочка?

Сума затрепыхалась – людоедка оказалась очень везучей… Счастливая улыбка озарила лицо трусливого людоеда.

– Да-а, – протянул Ильин, наблюдая сию трогательную картину. – Любовь! Торжество воображения над интеллектом…

Прижатый к стенке лохматый монстр на всякий случай кивнул и попытался под шумок тихонько слинять, но не тут-то было.

– Куда? – грозно прикрикнул вирусолог. – А ну стоять-бояться!

– Вам помочь, сэр? – Барон прикончил крылатую гадину и теперь, стоя с мечом наголо над лежащим без признаков жизни рогатым, легонько тыкал того кончиком клинка в бок. Бывший скелет не реагировал. – Этого, кажется, наш отчаянный друг насмерть зашиб!

– Не, помогать не надо, справлюсь… А тебе – респект, бородавчатый!

– Что? – моргнул людоед.

– Молодец, говорю… – Медик хорошенько размахнулся, целя тесаком в горло смирившемуся с неизбежным чудовищу, и… – Блин! Ну что оно на меня так смотрит?!

– Бейте, сэр, – усмехнулся Хайден, – еще несколько минут назад эта тварь свернула бы вам шею не задумываясь!

– Так я это… я, конечно, понимаю… – Аркаша посмотрел на притихшего монстра и неожиданно для себя опустил тесак. – Ну его, ребята. Что мы, звери? Чеши отсель, волосатик, у меня мясников в роду не было…

Чудовище, не веря своему счастью, благодарно хрюкнуло и, поджав хвост, дало деру – только доски затрещали!

– Не понимаю я вас, сэр.

– Да я сам себя иногда не понимаю! – развел руками медик. – Просто… жалко стало зверюшку… Может, они в Красную книгу занесены, а мы с вами их тут потрошим почем зря?

– С такими настроениями, сэр Аркадий, вас бы на поле брани в первой же атаке мечом проткнули, – покачал головой барон.

– А я белобилетник! – до ушей улыбнулся вирусолог. – Меня в армию не забреют! Да ладно, Хайд, не гунди. Пусть себе бегает, впредь умнее будет…

– Смотрите! – подпрыгнул успокоившийся было каннибал, тыча пальцем в лежащего на досках рогатого. – Он… тает!

Молодые люди только рты пораскрывали – тело чудовища медленно исчезало, как ночной туман под утренним солнцем… Оно становилось все прозрачнее и прозрачнее, контуры фигуры постепенно стирались, и уже через несколько мгновений на полу перед замершей троицей не осталось даже намека на то, что здесь вообще кто-то лежал.

– Мистика-а… – протянул Ильин. – Это что, типа магическая утилизация отходов?! Или оно обратно через часик пришлепает?

– Нет, – вдруг раздалось снаружи. Голос был гулкий, будто сотканный из криков птиц и шелеста древесной листвы. – Я прощаю их, как вы простили, люди…

– Что это?! – аж присел впечатлительный Барбуз, дико озираясь по сторонам и прикрываясь мешком с обожаемой супругой. – Откуда?!

– Тихо ты. – Хайден, хоть и не чувствовал никакой опасности, но все-таки пока не выпуская из рук верного меча, двинулся к выходу. – Пойду посмотрю…

– Я с тобой! – Лопающийся от любопытства медик увязался следом.

На дворе уже начало светать. Гроза прекратилась.

– Вот вы, значит, какие… – прошелестело в воздухе, и ребята замерли на недоломанном крыльце столбами: сплошная стена темного леса неуловимо принимала очертания… человеческого лица! Ветви-брови, глаза-просветы между деревьев, рот, улыбающийся кривыми стволами елок…

– Хозяин леса! – пискнул за спинами приятелей людоед, вытаращив глаза.

– Вот это спецэффект… – ахнул Аркадий.

– Кто? – переспросил барон.

– Не обзывайся, двуногий! – недовольно колыхнулась чаща. – Людоед прав – я Хозяин леса. Я – сам лес. Каждое дерево, каждый высохший пень, каждая букашка – это я!

– А эти снусмумрики зубастые? Твоих зеленых лап дело? – прищурился медик.

Лес зашумел, будто вздыхая:

– Моих. Они были наказаны, и они за все ответили… Я их отпускаю.

– А за что вы их так? – подал голос Хайден. – И кто они такие?

– Те, кто убивал меня ради жестокой забавы, – нахмурились сосны, – кто не знал пощады, жалости и меры, те люди, которые когда-то жили здесь…

– Пропавшие князья! – дошло до вирусолога. – Вот куда они делись-то! Сурово… А за что ты на нас их натравил, а, мечта бензопилы «Дружба»?! Мы тут и пальцем ноги никого даже в мыслях не трогали!