— Красиво то как, — шёпотом, словно боясь нарушить тишину, проговорила та.

— Ага, — так же тихо ответил ей Лёша.

— А я скучала по тебе.

— А ты уже это говорила, — ложась в высокую траву и срывая травинку, проговорил он.

— Знаю, — выдохнула девушка.

Они молчали. Ветер играл в её волнистых тёмных волосах, а взгляд был устремлён куда-то в даль. Она была прекрасна. Сердце учащённо колотилось в груди при виде её, но одновременно становилось спокойно.

— А знаешь что? — он и не заметил, как проворные глаза оказались на нём, а тот смущённо опустил голову. — Я скоро начну продавать свои картины. Уже над одной закончила работу, скоро покажу тебе её.

— Ты молодец. — он с трудом выдавил улыбку, но на неё так и не посмотрел, пытаясь скрыть румянец.

— Хочу ещё здесь что-нибудь написать.

— Думаю, получится невероятно.

— Правда?

— А как иначе?

— Тут так здорово.

— Ага.

Над ними проплывали большие белые облака, гонимые ветром, шелестящим в густой траве.

— Смотри, там гусь в шапке, — протягивая руку, указывая на какую-то непонятную каракулю на голубом небосводе, проговорила девушка.

— А там котёнок.

— Больше на бегемота похоже.

— Сам ты бегемот.

— Покушать я люблю, не спорю, но не настолько же, — хмыкнул Лёша.

— Иногда ты просто невыносим.

— Правда?

— Чуточку.

— Обещаю исправиться.

— Не стоит. Оставайся собой.

И она сорвала ромашку, поочерёдно срывая с неё белоснежные лепестки.

— Хочу увидеть маму.

— Обязательно с тобой поедем к ней.

Губы её изогнулись в приятной улыбке.

— Я чувствую себя перед ней такой виноватой.

— Тебе это нужно было. С ней-то всё в порядке.

— Ты правда так думаешь или просто чтобы поддержать?

— Если бы я думал иначе, то сидел бы сейчас не здесь, рядом с тобой, а дома.

Дёрнув плечами, словно сбрасывая невидимый груз, он поднялся на ноги, и протянул ей руку.

— Ты вальс танцевать умеешь? — неожиданно для себя спросил Лёша.

— Немного совсем. Крёстная как-то учила.

— А давай станцуем?

— Прямо здесь?

— Ну да.

— А давай, — и схватила его ладонь.

По коже в тот час же побежали мурашки и он смущённо опустил глаза на их ноги.

— Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз..

Они плыли по цветочному полю, глядя друг другу в глаза. У обоих взгляд сиял и сердце учащённо билось.

— Ты чудесно вальсируешь, — проронил Лёша, улыбаясь.

— Ты тоже не промах, — сказала девушка, укладывая голову ему не грудь, пытаясь отдышаться.

22 глава

«Какая же она прекрасная. Её нежные выразительные глаза, которые отдают теплотой. Шелковистые тёмные волосы. А улыбка. Чёрт, под землю хочется провалиться, когда я вижу что уголки её губ вздрагивают и плывут вверх. А движения…»

— Долго ты так лежать будешь?

— А что случилось?

— Завтрак стынет, а бабуля с ума сойдёт, если ты примешься за холодную пищу.

— Сейчас иду.

И Саша ушёл, оставив дверь приоткрытой. Из кухни доносился аромат свежего молока и оладушек, он наспех надел рубашку и вышел. Живот умолительно заурчал.

Треск сыроватых поленьев, и шуршание угольков, перекатывающихся от прикосновения палки. Где-то играл свои симфонии сверчок. Пели птицы и шумела листва. Временами скрипели деревья, словно пытаясь рассказать своим гостям о том, что их мучило на протяжении этих многих лет.

— Давай на днях в Москву съездим? — незаметно со спины подкралась Искра.

— Хорошо, — сказал это и пододвинулся, чтобы та смогла сесть около него, на самодельной небольшой лавочке.

— Нет-нет, я уже ухожу.

— Я съезжу за билетами в ближайшее время.

Ответив ему улыбкой, та ушла. Он несколько минут ещё смотрел ей в след, а потом, точно пробудившись от долгого сна, отвернулся. Язычки пламени поднимались от одного лёгкого движения палочки.

Снова поезд. Картина старого вагона уже осатанела ему больше чем звонок будильника с самого утра.

— Всё хорошо? — слегка коснувшись плеча, спросила Искра, сминая в другой руке салфетку.

— Конечно, — устало улыбнулся он в ответ.

Лёша лёг на верхней полке, нижнюю отдал ей. Тяжело вздохнув, тихо отбивал пальцем какой-то ритм.

— Эй, — спустя какое-то время прозвучал голос девушки. Он выглянул.

— Спустись, пожалуйста. У меня плохое предчувствие.

— Искорка, посмотри на меня. — усаживаясь около неё. — Та оставь ты этот чёртов карандаш, просто посмотри на меня. Всё будет хорошо. Повтори.

— Всё будет хорошо.

— И помни, я рядом. Я с тобой.

23 глава

— Вставай, — пытаясь растолкать девушку, проговаривал Лёша. Она уснула на столе, точно так же как и он сам, когда ездит на нижних полках.

— Уже Москва?

— Почти. Держи чай.

— Спасибо, — забирая чашку, сказала Искра, сразу же ставя её на столешницу, из-за раскалённого стекла.

Женщина сидела напротив них и улыбаясь смотрела. Лёша недоуменно отвёл своё внимание на записную книжку, не хватало ему ещё объясняться перед какой-то незнакомкой, чёрт возьми.

«Не беги от себя, — шептал ему странный голос в голове, — не прячь свои чувства в чулан». Парень перевёл взгляд с размытых слов на девушку. Хрупкая, беззащитная она сидела не так далеко от него. Ему вдруг очень захотелось её обнять, он даже дёрнулся в её сторону, но тотчас же остановился.

— Как же я давно здесь не была, — прошептала она, стоило им только выйти из толпы. Лёша в ответ ничего не сказал, а просто вздохнул. Ленинград стал ему домом, в котором его ждут, а Москва домом, о котором часто поздними вечерами он вспоминает и записывает хвалу ей на бумаге.

— Идём?

— Да.

— Тогда я тебя провожу и сам домой сбегаю.

— Да, хорошо.

Возвращаясь по одиноким улочкам домой, он уже вспоминал милые, но одновременно грубые черты и приветливую улыбку отца. Открывая дверь, по телу его пробежала приятная дрожь. Такого у него ещё не было. Со скрипом распахнулась дверь и перед ним была та же комната, которую он не так давно покидал.

Всё было на тех же местах, а в помещениях никого.

Он сел за стол, где обычно выдел маму и отвёл взгляд в окно. Та же картина что и обычно. Ничего нового, поднявшись, парень просто стал ходить по комнатам.

— Дом уже не кажется таким родным?

— Чего-то здесь не хватает.

— И чего же?

— Не знаю, не могу понять.

— Странно.

Лёша протёр ладонью лицо и тяжело вздохнул, опустив руки, упёршись спиною в шкаф, так что ваза, стоящая на полке застучала донышком.

— Я дома, но я очень хочу домой. А где именно он, я не знаю.

— Это обязательно пройдёт. Обязательно.

Рамзес проговорил это совершенно спокойно.

— Рад что Искру нашёл?

— Искра зажгла во мне искру, но что-то меня снова её тушит. Она просто невероятная. Меня к ней нереально тянет и временами я сам себя пугаю. Может я влюбился?

— Кто знает, кто знает.

Парень обернулся и увидел стоящих в проёме девушку и своего отца.

— Ой, а…

— Привет, сынок, давно не виделись.

— Привет, пап.

Он виновато опустил глаза на пол, нервно перебирая большими пальцами ног.

— С кем ты разговаривал?

— Да так, репетирую кое-что.

— А, ну репетируй.

И улыбнувшись ушёл.

— Как там мама?

Медленно с остановками проговорил он этот вопрос, всё так же не поднимая глаз, пытаясь прогнать нависшее над ними молчание.

— С ней всё хорошо. Лёш, посмотри на меня, пожалуйста.

И захлопнув дверь, прошла в комнату.

— Я всё слышала.

— Это не то, что ты могла подумать.

— Сейчас это не важно. Я давно тебе хотела сказать, — щёки у неё покрылись румянцем, а голос задрожал. — Т-ты мне нравишься. Не как друг, а как парень, ну то есть, не знаю как тебе сказать. Всё то время, когда мы были вдали друг от друга я вспоминала тебя. Писала ночами письма тебе и сразу же сжигала. Писала картины, посвящала их тебе. Я. Люблю тебя.