Литмир - Электронная Библиотека

Данное письмо позволило впоследствии П. В. Анненкову (который с лета 1841 года и до середины 1846 года с Гоголем не виделся и судил не по личным наблюдениям, а по опубликованным уже к тому времени документам) отнести первое уничтожение рукописи второго тома «Мертвых душ» к 1843 году:

В смысле этих слов ошибиться, кажется, нельзя: набрасывание хаоса, из которого должно произойти создание «Мертвых душ», не может относиться ни к продолжению поэмы, ни к отделке какой-либо части ее. Не о постепенности в творчестве или обыкновенном ходе его говорит это место, а о новой творческой материи, из которой начинают отделяться части создания по органическим законам, сходным с законами мироздания. Старая поэма была уничтожена; является другая, при обсуждении которой открываются тайны высокого творчества с тайнами, глубоко схороненными в недрах русского общества. Обновление поэмы было полное…43

Данную версию несколько скорректирует Н. С. Тихонравов:

Признавая переворот, обозначившийся в конце 1843 года в истории создания поэмы, мы не видим основания предполагать уничтожение рукописи «Мертвых душ»: о нем не говорит пока и автор, ясно определивший в письме к Плетневу необходимость остановки в создании поэмы44.

По мнению исследователя, набрасывание на бумагу «хаоса» представляло собой, скорее всего, начальный этап серьезной работы Гоголя над вторым томом осенью 1843 года – его первой редакцией, выработка которой, начатая задолго до этого, растянулась на долгое время45.

Что касается расположения к творчеству, будто бы наметившегося в Ницце, то Гоголь создает его сам, заставляя себя писать. «Гребу решительно противу волн…» – сообщает он из Ниццы Н. М. Языкову (письмо от 21 декабря 1843 г. (2 января 1844 г.)). Также и в советах Языкову писать, не дожидаясь вдохновения, из более раннего письма, посланного из Дюссельдорфа 23 октября (4 ноября) 1843 г., явно слышится собственный опыт Гоголя46. О трудностях, которые он испытывает (притом, что конкретно «Мертвые души» чаще всего не называются), Гоголь пишет из Ниццы и Жуковскому, хотя в словах его уже звучит надежда на скорое изменение обстоятельств:

Я по мере сил продолжаю работать тоже, хотя все еще не столько и не с таким успехом, как бы хотелось. А впрочем Бог даст, и я слышу это, работа моя потом пойдет непременно быстрее, потому что теперь все еще трудная и скучная сторона. Всякий час и минуту нужно себя приневоливать, и не насильно почти ничего нельзя сделать (письмо от 27 декабря 1843 г. (8 января 1844 г.)).

«В Ницце не пожилось мне так, как предполагал», – признáется он месяцем позже Н. М. Языкову (письмо от 3 (15) февраля 1844 г.). За этим, правда, последовала отповедь корреспондента, позволяющая предположить, что зима 1843–1844 годов не была столь непродуктивной в творческом отношении, как то хотел показать Гоголь своим друзьям:

…но ведь ты не просидел же всей зимы бездейственно, т<о> е<сть> делал свое дело – т<о> е<сть> писал много! (письмо от 27 февраля 1844 г., Москва47).

Возможно, что в этот период Гоголем уже были написаны главы, относящиеся к той части второго тома, которая впоследствии была уничтожена. Во всяком случае, А. О. Смирнова вспоминала впоследствии о чтении Гоголем в один из грозовых дней в период его пребывания в Ницце в 1843–1844 годах «отрывков из второй и третьей части „Мертвых душ“» – чтении, в котором он тут же и раскаялся:

Дело шло об Уленьке, бывшей уже замужем за Тентетниковым. Удивительно было описано их счастие, взаимное отношение и воздействие одного на другого… Тогда был жаркий день, становилось душно. Гоголь делался беспокоен и вдруг захлопнул тетрадь. Почти одновременно с этим послышался первый удар грома, и разразилась страшная гроза. Нельзя себе представить, что стало с Гоголем: он трясся всем телом и весь потупился. <…> Когда после я приставала к нему, чтобы он вновь прочел и дочитал начатое, он отговаривался и замечал: «Сам Бог не хотел, чтобы я читал, что еще не окончено и не получило внутреннего моего одобрения…»48

Здесь, правда, следует иметь в виду, что на этот эпизод, как полагал Ю. В. Манн, могли наслоиться впечатления Смирновой от последующих чтений: «…едва ли в начальных главах поэмы <…> действие продвинулось так далеко – до женитьбы Тентетникова», Гоголь же «имел обыкновение читать произведения с самого начала»49.

К началу 1844 года относится и невольная мистификация Гоголем своих московских друзей. Будучи в Ницце, он попросил С. П. Шевырева купить в Москве в подарок от него С. Т. Аксакову, М. П. Погодину, Н. М. Языкову и самому Шевыреву «четыре миниатюрные экземплярика Подражания Христу» Фомы Кемпийского50 (письмо Шевыреву от 21 января (2 февраля) 1844 г., Ницца). Тогда же он послал друзьям письмо, в котором объяснял значение «душевной книги» (письмо С. Т. Аксакову, М. П. Погодину, С. П. Шевыреву, январь 1844 г., Ницца), самого Шевырева заклиная при этом:

Ни книжек не отдавай без письма, ни письма без книжек, ибо в письме заключается рецепт употребления самого средства, и притом мне хочется, чтоб это было как бы в виде подарка вам на новый год, исшедшего из собственных рук моих. Прислать вам отсюда книги нет средств; в конце письма ты увидишь лаконические надписочки, которые разрежь ножницами и наклей на всяком экземплярике. Подарок этот сопровожден сильным душевным желаньем оказать вам братскую помощь, и потому Бог, верно, направит его вам в пользу (письмо от 21 января (2 февраля) 1844 г., Ницца).

В письме С. Т. Аксакову от 29 января (10 февраля) 1844 г. из Ниццы он так прокомментировал свой жест:

И, благословясь, решился послать вам одно средство против душевных тревог, которое мне помогало сильно. Шевырев вручит вам его в виде подарка на новый год51.

С. Т. Аксаков, узнав, что прибыл сверток от Гоголя, решил, что это – второй том «Мертвых душ». По свидетельству Н. М. Павлова, впервые опубликовавшего воспоминания Аксакова, на копии гоголевского письма впоследствии он сделал надпись: «Конечно, мне теперь самому смешно: как я мог убедить себя, что дело идет о „Мертвых душах“! Но мое ослепление разделили все наши»52. Было ли причиной «ослепления» ранее данное Гоголем обещание именно к 1844 году закончить поэму?53 Или то была просто надежда увидеть второй том законченным? К тому же Аксаковы возлагали в это время именно на второй том надежду разрешить «недоумения» по поводу Гоголя, усиливающиеся мистические настроения которого начинали их беспокоить. Как писал Иван Аксаков в письме С. Т. Аксакову от 30 апреля 1844 года из Астрахани, «…я все-таки боюсь, что новое его направление или не новое <…> не повредило ему в его созданиях. При этом глубоко серьезном углублении в самого себя не забудет ли он мир внешний? Впрочем, появление 2‐го тома «М<ертвых> д<уш>», если только оно когда-нибудь будет, разрешит наши недоумения и загадки, и тогда, может быть, мы и устыдимся, что не поняли его…»54.

С 10‐х чисел апреля 1844 года Гоголь опять оказывается во Франкфурте в обществе В. А. Жуковского, однако сведений, что он читал ему, как было обещано, что-либо из второго тома, у нас нет. В июле он отвечает на вопросы Н. М. Языкова, и опять уклончиво:

вернуться

43

Анненков П. В. Н. В. Гоголь в Риме летом 1841 года. С. 102–103; с полным обновлением поэмы Анненков связывал и появление таких лиц, как Муразов и Костанжогло (см.: Там же. С. 104).

вернуться

44

Сочинения Н. В. Гоголя. 10‐е изд. Т. 3. С. 540; опровержение версии Анненкова см.: В поисках живой души. С. 178.

вернуться

45

См.: Там же. С. 179.

вернуться

46

Там же.

вернуться

47

Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. С. 381.

вернуться

48

Висковатов-Висковатый П. Из рассказов А. О. Смирновой о Н. В. Гоголе // Русская старина. 1902. Т. 115. Кн. 9. С. 490; см. также: Гоголь в воспоминаниях, дневниках, переписке современников… Т. 2. С. 240.

вернуться

49

В поисках живой души. С. 182, 190.

вернуться

50

Полное назв. в рус. пер.: О подражании Иисусу Христу четыре книги, или Фомы Кемпийскаго златое сочинение для христиан, с латинского языка вновь переведенное и исправленное, к которому присовокуплены при конце каждой главы Правила для жизни и Молитвы; с описанием жизни сего знаменитого Автора и всех его сочинений. 3‐е изд. СПб.: в тип. Ив. Глазунова, 1827.

вернуться

51

Об игре отражений в агиографическом зеркале, каким для Гоголя был трактат Фомы Кемпийского, см.: Подорога В. А. Мимесис: материалы по аналит. антропологии лит.: в 2 т. М., 2006. Т. 1. С. 209.

вернуться

52

История моего знакомства с Гоголем. С. 128.

вернуться

53

См.: В поисках живой души. С. 183–184.

вернуться

54

Аксаков И. С. Письма к родным, 1844–1849 / изд. подгот. Т. Ф. Пирожкова. М., 1988. С. 75–76; трактовку эпизода с дарением друзьям книги Фомы Кемпийского см.: Десницкий В. А. Задачи изучения жизни и творчества Гоголя // Н. В. Гоголь: материалы и исслед.: в 2 т. / под ред. В. В. Гиппиуса. М.; Л., 1936. Т. 2. С. 76.

7
{"b":"861496","o":1}