– Он уже ушел. Экслайны послали лекаря в его дом чтобы исключить возможность заражения проклятьем Розабэль. Целитель осмотрит Ли Вана на месте. Если раны будут серьезными, он в любом случае попадет в больничное крыло. Ты сам не ранен?

– Нет, Эйл взял весь удар на себя…

– Все равно тебя осмотрят, – директриса вела себя подозрительно спокойно.

***

– Идем! – Ли Ван держал Таави за запястье, таща парня вдоль улиц.

Юноша не хотел уходить от тела матери, и Чжоу пришлось практически насильно увести его. Он еле шел. Ноги то и дело заплетались или подкашивались. Сложно держаться в сознании. Перед глазами периодически плыло или темнело. Иногда, вспоминая раны на теле Златы, рвотные позывы сами по себе активировались, мучая и без того вымотанного парнишку. Таави схватился рукой за рукав плаща Ли Вана, стараясь не упасть, пачкая его в крови. Слова звучали приглушенно. Шаг за шагом, вдоль улиц, мимо шоссе, через дорогу… они добрались до одного из частных домов, заходя внутрь.

– Братик! – Розабэль подорвалась с кровати и выскочила в коридор.

– Несите нашатырь! – с порога скомандовал Ли Ван, держа Таави под руку, тот порывался потерять сознание все сильнее, едва держась на ногах. Он усадил юношу на стул в прихожей.

– Вернись в кровать, – из комнаты вышла молоденькая целительница, облаченная в белые одежды и зеленую накидку. – Он ранен? Чья кровь?

– Не его. Физических ран нет, только ментальные, – Ли Ван наблюдал, как девушка достала небольшой тюбик, дав Таави понюхать его. Он отвернулся, кашляя и жмурясь. Целительница приложила ладонь ко лбу юноши, закрывая глаза.

– Он в порядке, моя помощь не требуется, – она подошла к Чжоу, таким же образом проверяя его. – С тобой тоже все в порядке. Энергетическое истощение.

– А Розабэль?

– Простая рана, я ее залечила, но ей стоит отдохнуть. Если что-то странное заметишь, сразу сообщай экслайнам, – девушка поклонилась ему, покидая дом, торопясь куда-то еще.

– Принеси тазик теплой воды и тряпку с мылом, – попросил юноша, взглянув на сестру.

– Конечно, – ответила Розабэль. Она уже нормально передвигалась. Принеся необходимое, Ли Ван сразу поставил все на тумбу и присел на табурет. Смочив тряпку, он начал оттирать руки Таави от крови. Юноша сидел в некой прострации, не до конца осознавая суть происходящего. Все как в тумане.

– Ли Ван… Таави, – Оливия вышла к ним, прижимая руки к груди. – Что случилось?

– Настоятельница… – Ли Ван опустил глаза. – Защитила меня. Закрыла собой…

– Ох… – женщина прислонилась к стене.

– Она попросила меня забрать Таави… Поскольку ему некуда идти, – он поднял взгляд на мать. Оливия старалась собрать мысли в кучку. – Цуно ведь запрещено возвращаться к обычной жизни…

– У цуно очень суровые правила. Поклявшись в верности Вечному, девушки не имеют права покинуть свой пост. Если кто-то сбежит, то ее найдут и отправят в Долину Забвения, без возможности вернуться к прошлой жизни. Раньше некоторых девушек крали юноши. Когда их находили, те уже создали свои семьи, поэтому приняли решение, что вернуться к обычной жизни могут лишь те цуно, которых украли. Не важно, кто именно и для каких целей сделает это, украденных девушек не карают. Им стирают память, если те уже обучены древним знаниям. Именно из-за них они не в праве покинуть храм. Юноши не обучаются, поэтому могут покинуть храм в любой момент по собственному желанию. Их не нужно «красть», как девушек.

– Значит, она хотела, чтобы он жил как обычный маг… Я… Это из-за моих слов? – взволнованно произнес юноша.

– Благодаря тебе настоятельница узнала, что он может жить иначе. Думаю, это сыграло роль. К тому же… С ним всегда обращались не очень хорошо, – чуть тише произнесла женщина. Она прекрасно поняла посыл Агнии спасти приемного сына от ужасного отношения других цуно и дать возможность жить, а не существовать. – Ты всегда был очень добрым мальчиком, – она вздохнула. – Таави, милый, – Оливия подошла к нему, кладя ладонь на плечо. – Пойдем. Тебе нужно отдохнуть, – юноша поднял на нее пустой взгляд. Сердце разрывалось от одного вида бедолаги. Растрепанный, испачканный, местами одежда порвана. Он неспешно встал, тихо ступая за женщиной, словно призрак. Оливия отвела его в пустующую комнату второго этажа и помогла переодеться в чистую одежду, укладывая в кроватку.

Ли Ван поставил локти на колени, закрывая лицо руками. Тело мелко дрожало. Он никогда не думал, что на его руках погибнет человек, еще и из-за него. Страшно. Только сейчас пришло осознание. Умереть действительно страшно. В тот момент собственная шкура не волновала, перед ним стояла лишь одна задача: тянуть время как можно дольше, не отпускать Чаровницу, подмога скоро будет. Если так подумать, даже не в своем теле у нее мощи хватало чтобы убить всех сразу, а не плясать под их дудку, значит в ее планы изначально входило быть схваченной. Она могла просто убить Розабэль тем выстрелом, но не убила. Могла убить всех цуно, могла убить мать и не дать ей увести сестру. Почему? Что творится в ее чертовой голове?! Юноша зарылся пальцами в волосы, с силой сжимая их, стараясь восстановить мысли. Стоило закрыть глаза, перед ними возникали события минувших часов.

– Ли Ван… – Розабэль присела рядом, беря его холодную, дрожащую руку в свою, сжимая пальцами. – Ты сделал все, что смог, и вернулся невредимым. Ты молодец.

– Я не смог спасти ее… Я ничего не смог сделать. Таави остался один из-за меня. Она была его мачехой, и явно не любила его, жестоко обращалась. Но… он так убивался горем над ее телом… – Ли Ван закрыл глаза, сжимая волосы до боли. – Эта тварь… показала мне, как я выглядел в тот день. Показала мне, что я совершенно не изменился за это время. Я абсолютно беспомощен.

– Не говори так, – Розабэль обняла брата, начиная неспешно гладить его по спине. – Ты сделал все, что мог. И когда закончишь Академию, станешь еще сильнее, чем сейчас. Перестань винить себя в том, что невозможно исправить.

– Я не смог защитить Натана… А теперь настоятельницу… – Чжоу уткнулся в плечо Розабэль, немного успокаиваясь. – Они так похожи… Но только внешне. Этот парень пережил многое, и ему необходима поддержка.

– Не переживай. Мы позаботимся о нем в твое отсутствие… но тебе нужно отдохнуть несколько дней.

– Нет. Если я буду сидеть дома, ничему не смогу научиться и от меня снова не будет никакого толка. Сегодня я останусь, – Ли Ван отстранился от Розабэль, и взяв чистые вещи из своей комнаты, отправился в душ. Слишком страшный день. Теперь необходимо обучить Таави хотя бы основам, которые он сам знает. Юноша прислонился лбом к холодному кафелю. Интересно, ребята легче перенесли случившееся или им тоже плохо?

***

– Тебе не обязательно сидеть со мной, – Эйлерт на удивление чувствовал себя более, чем живым. Целители поработали над его физическим состоянием, зарастили сломанные ребра, восстановили поврежденные внутренности, осталась только усталость и боль в мышцах. Он спокойно лопал чипсы, и совершенно не выглядел как человек, столкнувшийся со смертельной опасностью. Кайл сидел на стуле рядом с его кроватью, недовольно поглядывая на горе-друга.

– Я знаю тебя буквально один день, и сижу здесь, потому что мне обещали восстанавливающий чай. Ты слишком большого мнения о себе, – Кайл недовольно зыркнул на него. Он немного помолчал, задумчиво рассматривая катану, лежащую на краю кровати. – Как ты достал этот меч?

– Честно? Без понятия. Я, когда маленький был, в тайне от отца читал какую-то книжку про духовные оружия, и там изображался тот символ из треугольников. Заклинание для его активации запомнил с первого раза, не знаю, почему. Я много всякой фигни ненужной всегда запоминал. Потом, играя, повторял эти слова. Когда Чаровница швырнула меня… Пришлось использовать техники внутреннего контроля для уменьшения ощущения боли. Я не знал, как противостоять ей и при этом не откинуться. Почему-то именно в тот момент вспомнил, как играл в детстве.

– Ты просто наобум решил использовать заклинание, значение которого даже не знал? – Кайл вопросительно изогнул бровь.