– А… миледи?.. – тихо спросил лорд Аларик, и в его голосе Грегор ясно услышал тот же ужас, что охватил его самого.

Претемнейшая, как же он был зол на Айлин еще несколько мгновений назад! И какой мелкой выглядела эта злость сейчас…

– Пропала, – обреченно ответил дворецкий.

Стены покачнулись, и в глазах у Грегора потемнело.

– Госпожа, госпожа, очнитесь…

Айлин с трудом открыла глаза, не понимая, где она и почему мелодичный женский голос обращается к ней так странно, да еще и с необычным выговором.

– Госпожа очнуться! – возрадовалась женщина, и прямо перед собой Айлин увидела смуглое лицо, на котором ярко горели огромные черные глаза. – Хотеть пить, госпожа? Амина принести холодный шербет!

Шербет? Айлин понятия не имела, что это такое, но во рту пересохло, и она облизала губы. Смуглая черноглазая незнакомка помогла ей сесть и опереться спиной о подушки, поднесла стакан с питьем – и вправду холодным, восхитительно пахнущим. Жадно выпив шербет, который оказался похож на оранжад, только с лимоном и какими-то восточными пряностями, Айлин отдала стакан и посмотрела на женщину.

Настоящая восточная красавица! Черные как смоль волосы выглядывают из-под красного платка, глаза густо подведены, губы тоже влажно алеют краской, а одежда! Одета незнакомка была в штаны, длинную тунику и мягкие домашние туфельки, тоже украшенные вышивкой. Почти как Айлин для того злополучного маскарада, только не в зеленое и бронзовое, а в черное с золотом, и туника гораздо длиннее, почти до щиколоток… Очень красиво! Совсем не по-дорвенантски…

И тут же Айлин задохнулась от ужаса, разом вспомнив все! Нападение на карету, убитую Эванс, человека с бретерской серьгой, которого убила она сама, Пушка… Пушок! Он остался там, в карете! Беспомощный, пораженный какой-то магической атакой… А вдруг лорд Бастельеро его теперь упокоит?! И что это были за люди, которые отравили их с Эванс ядовитым дымом, хладнокровно избавились от кучера и компаньонки, но пытались быть вежливыми с Айлин?!

Она вспомнила, что бретер, если только серьга означала именно это, говорил по-фрагански, как и остальные негодяи… А сейчас перед ней уроженка то ли Вендии, то ли Султаната! Что все это значит? Кто притащил ее сюда, неизвестный спаситель или помощник похитителей? И куда именно?!

– Где я? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Кто меня сюда доставил? Я хочу видеть этого человека!

– Да, госпожа! – заулыбалась женщина, словно Айлин сказала ей что-то очень приятное. – Госпожа скоро видеть господин! Амина помогать госпожа умыться и одеться!

– Одеться…

Только сейчас Айлин заметила, что лежит в кровати почти раздетая, в одном только белье, а ее платье куда-то исчезло. Она вспыхнула от возмущения, но попыталась уговорить себя, что раз рядом была только эта женщина, наверное, она и помогла раздеться.

– Где мои вещи? – спросила Айлин, пытаясь понять, кто же перед ней.

Разговаривает незнакомка почтительно, шербет подала как опытная горничная, да и зовет Айлин госпожой. С другой стороны, наряд у нее очень дорогой, в ушах – тяжелые золотые серьги, а на пальцах, когда женщина подносила напиток, блеснули драгоценные кольца. В Дорвенанте далеко не каждая леди может себе позволить такую роскошь.

– Где я? – добавила Айлин и тут же спохватилась, рассудив, что эта заботливая дама вряд ли виновата в ее похищении, так что стоит быть повежливее. – О, простите, и как вас зовут?

– Меня звать Амина, – сказала женщина и добавила с какой-то простодушной и немного странной гордостью: – Амина следить за порядком в этом доме и ждать, когда господин приведет госпожа. Теперь Амина служить госпожа! Амина очень хорошо служить! Госпожа быть довольна! Платье госпожи совсем плохой! Грязный, рваный, вонять дымом, фу! Амина принести госпоже другой платье, красивый! Господин увидеть госпожа в красивый платье и сказать – ах!

Она закрыла глаза одной ладонью, а вторую приложила к груди, видимо, изображая, как будет потрясен неведомый господин.

– Жду не дождусь, – процедила Айлин. – Мне тоже очень многое нужно сказать этому господину!

Видимо, таинственная Амина приняла это за согласие, потому что вскочила, метнулась в угол спальни и тут же вернулась с длинным одеянием, больше всего напоминающим ночную рубашку, только из плотного бирюзового шелка и густо расшитую по подолу и рукавам золотой нитью, как и у самой Амины.

– Это платье?! – ужаснулась Айлин.

Несмотря на вполне приличную длину и то, что ткань не просвечивала, выглядело платье слишком необычно и откровенно. Под него ведь даже нижнюю юбку не наденешь, платье слишком узкое и подчеркнет фигуру так, что любое белье будет заметно! Она даже на маскарад не одевалась так откровенно, а здесь чужой дом, да еще и господин какой-то!

– Лучший платье! – уверила ее Амина и со вздохом добавила: – Госпожа привыкла к другой одежда, Амина понимает, но лучше непривычный платье, чем грязный.

Мысленно с ней согласившись, Айлин как можно незаметнее осмотрелась. И тут же немного успокоилась – спальня, просторная, хотя и не такая огромная, как в доме Бастельеро, оказалась совершенно дорвенантской и даже немного напоминала ее комнату в доме тетушки. Светло-кремовые стены, легкие зеленые занавеси на окнах, сейчас отдернутые, отчего комнату заливало солнце, распахнутые окна, в которые веял свежий ветерок, но главное – мебель! Изящная, но не такая вычурная, как это любят во Фрагане или Итлии, украшенная затейливой резьбой, но без малейших следов позолоты или инкрустаций. Вряд ли во Фрагане, не говоря уже о Вендии или Султанате, принято обставлять комнаты дорвенантской мебелью, а значит Айлин, скорее всего, еще на родине.

Комната, кстати, гостевая – красивая и удобная, но не имеющая отпечатка хозяина или хозяйки – а значит, дом, где Айлин очнулась, принадлежит отнюдь не бедным людям. Да и в окно видны деревья, а окружить дом садом может позволить себе не каждый горожанин. Разве что ее увезли в загородное поместье? Тогда неизвестный господин еще и дворянин. Впрочем, скоро она все узнает наверняка, а гадать бессмысленно.

– Пожалуй, мне и правда нужно умыться, – решила она и попыталась встать.

На удивление, тело слушалось легко, нигде ничего не болело, только в горле першило – от дыма, наверное. Амина подвинула к самой кровати пару туфелек, и Айлин сунула в них ноги. Только теперь она почувствовала, что от нее действительно пахнет дымом, и одним умыванием это вряд ли исправить, здесь нужна полноценная ванна, чтобы промыть волосы…

«А сударыня Эванс мертва», – снова вспомнилось ей, и Айлин вздрогнула. Она терпеть не могла компаньонку и мечтала, чтобы та куда-нибудь делась, но такой судьбы, видят Благие, никогда ей не желала.

Амина распахнула перед Айлин дверь в углу спальни – там оказалась небольшая уборная, очень чистая и аккуратная, без ванны, зато с прекрасным умывальником и зеркалом.

– Амина проводить госпожа в купальня! – заверила странная женщина, то ли прислуга, то ли хозяйка дома. – Весь день мыться, чесать волосы, мазать лицо и тело! Быть самый красивый! Потом! Когда господин успокоиться! Очень бояться, что госпожа нехорошо! Принести на руках, велеть Амина раздеть госпожа и сидеть с ней! Сказать, что госпожа очнется очень злой!

– Надо же, как хорошо этот неизвестный господин меня знает, – пробормотала Айлин, наклоняясь над умывальником. – Хотя… он, наверное, видел…

Она вспомнила, как нож вошел в тело человека, и ее замутило. Сражаться с демонами и даже с кадавром – это совсем другое! Да, она метала Молоты и огненные шары, но издалека! И Денвер уже был мертв, когда она его добила, чтобы упокоить… А вот так, своими руками… Ударить и увидеть, как жизнь гаснет в чужих глазах… Пусть это был враг, но все-таки человек!

«А разве этот человек пожалел кучера и Эванс? – возразила она себе, ожесточенно плеща в лицо теплой чистой водой. – Они же ни в чем не были виноваты! Только в том, что попались под руку…»