– Скажите, а в какую больницу мы едем? – подняв взгляд на задумчивого парня, сидевшего рядом со мной, тут же обратилась я. Он слегка пожал плечами, не зная ответа на мой вопрос.

Доктор сидела рядом с водителем кричать ей в затылок я не решилась. Но она видимо услышав мой вопрос всё же соизволила обернуться и назвала адрес, который я сразу же пересказала маме.

– Хорошо, я тебя поняла. Мы с папой на полпути к городу, Люб. Все будет хорошо, не волнуйся. Жди нас. Как будет что-то известно, сразу же звони, -мама положила трубку, а я, судорожно выдохнув, вновь перевела взгляд на неподвижную сестру.

– Она словно «Спящая красавица», – едва слышно проговорил фельдшер. Возможно мне показалось, что край его рта немного поднялся вверх обозначая легкую улыбку.

Хотелось сострить: спросить не принц ли он и попросить его поцеловать эту самую красавицу. Или того хуже – просто дать ему в глаз за шуточки, которые были вообще не ко времени и не к месту. Только страх за жизнь сестры расползался под кожей, не давая выплеснуть ярость на ни в чем не повинного человека. Я могла наломать дров в таком состоянии и позже об этом очень пожалеть. Еще не хватало кинуться с обвинениями и прочей ерундой на парня, который приехал спасать мою сестру. В чём он виноват? Необычное сравнение девушки со сказочной героиней? Так не с кикиморой ведь.

Сделав глубокий вдох и стараясь снизить градус злости на него, я промолчала. На груди Нади всё ещё чернела паутина, расчерченная несколькими царапинами кота.

– Неужели она и правда сделала что-то с собой? – в голове бесконечно крутилась эта фраза, которую я раз за разом отметала как назойливого комара. – Возможно это действительно просто новая тату, о которой я не знала, а она её мастерски замазывала тональным кремом? – я пыталась найти оправдания сверхъестественной штуке ни с того ни с сего появившейся на груди сестры. – Бред! Мы живём в одной комнате, и такое я бы точно заметила. Да и вчерашний день мы провели вдвоём в университете, а после также вместе вернулись домой и легли спать. На Наде не было этой чёрной метки! Ну, не было ведь!

Я, наверное, ещё долго пыталась бы убедить себя в реальности происходящего, но мои размышления прервала остановка машины. По всей видимости мы приехали. Как только наш транспорт остановился задние двери скорой тут же открылись.

Потянув на себя носилки, сотрудники больницы выкатили спящую сестру на улицу и тут же транспортировали в здание. Я выскочила следом стараясь не выпустить их из виду и не потерять. Прижимая к груди документы, вошла в приёмный покой, где врачи скорой помощи отчитывались о проведённой работе.

– Похоже на наркотический сон, – все также сухо и безучастно объяснила свою догадку врач, транспортирующая мою сестру в эту больницу.

– Моя сестра не наркоманка! – перебила я женщину, которая по идее годилась мне в матери и скорее всего имела больший медицинский опыт нежели я.

Врач тут же резко обернулась ко мне и сверкнула злым взглядом. Хоть на груди её висел бейдж с именем и фамилией я в нынешнем состоянии даже не запомнила, как к ней обращаться. Думаю, ей не очень понравилось то, что её перебила молоденькая девушка без должного образования, во время серьезного разговора.

– Милочка, а ты знаешь, сколько на своём веку я откачивала вот таких НЕ наркоманов? Иногда даже самые близкие люди не видят того, что происходит у них под носом. Перестань ставить под сомнение мой диагноз и просто поверь! – бросила она все это мне в лицо и продолжила беседу с медперсоналом, больше не обращая внимание на мое присутствие рядом.

Реплика врача скорой помощи припечатала меня к тому месту, где я стояла. Отрицание сменялось гневом, страх и возможная правдивость её слов накатывали словно волны. Утаскивали в свою пучину и били о камни реальности. Всё это длилось секунды, которые в моём состоянии казались часами. В руках снова завибрировал телефон, и не глядя на экран, я взяла трубку.

– Где вы? – тут же послышался взволнованный мамин голос. – Мы приехали, где вас искать? – не дождавшись ответа на первый вопрос она тут же задала следующий.

Когда узнала о приезде родных, я испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Родители здесь, они рядом. Теперь всё точно будет хорошо.

Сообщив наше местонахождение, я ждала появления близких. Мама вошла в приёмный покой первой за ней последовал папа. Найдя меня глазами, отец тут же шагнул ко мне и крепко обняв прижал к себе. В его тёплых и родных объятиях слёзы, что я пыталась сдержать уже долгое время, хлынули бурным потоком. Он как мог по-мужски начал утешать меня. Гладил по спине, говорил о том, что мы со всем справимся и давал возможность выплеснуть свои переживания.

– Если вы родители девочки, то один остаётся, все остальные покиньте помещение, – тут же проговорила нам врач выпроваживая на улицу лишних посетителей.

Папа вытер своей теплой и немного шершавой ладонью с моих щек не высыхающие дорожки слез. Заглянув в глаза маме получил неуверенный, но все же положительный кивок головы и оставив их обоих в приемном покое, потянулся на выход, а я следом с ним.

«Теперь родители рядом, мама справится со всеми вопросами. Я выстояла, врачи обязательно помогут Надежде. Всё будет хорошо», – под эти истеричные мысли мы вышли в зал ожидания и разместились на скамье неподалеку.

– Расскажи, как всё произошло? – попросил папа, когда я наконец немного успокоилась и перестала всхлипывать от переполнявших эмоций.

Всё же сбиваясь на всхлипы, я пересказала все события, произошедшие утром. Папа молча слушал, продолжая обнимать меня за плечи. Отца не волновало, что я залила слезами его футболку, не смущал мой распухший от переживаний нос, а до окружавших нас людей ему вообще не было никакого дела. Внимательные и так похожие на наши с сестрой глаза смотрели лишь на меня, пытаясь не упустить ни одной мелочи.

– Когда она успела сделать татуировку? – тут же переспросил отец, нахмурившись.

– Пап, честное слово она её не делала, в том то и суть. Это появилось, когда я так и не смогла разбудить сестру, а после этого на груди Надюшки стал орать кот. Наверное, не знаю, как правильно это объяснить, мне кажется паутина проявилась именно из-за Шерлока, – понимая, что он вряд ли он поверит моему сбивчивому рассказу, но все же с жаром продолжала рассказывать я. Прекрасно видела и сама, что со стороны мой рассказ – откровенный бред, но ведь это было правдой. Я не приукрасила ни одной детали, но все же такого не бывает в нашей реальности!

– Люба, татуировки из воздуха не берутся, – отрицательно покачал головой родитель. – Ты её покрываешь? Сочинила сказку, чтобы замести следы за нерадивой сестричкой? Вы с Надей очень близки, но прошу тебя расскажи мне правду. Я всего лишь хочу помочь и способен понять многое, но врачам чтобы поставить диагноз и прочее нежны более весомые аргументы нежели твои догадки и предположения.

– Почему ты мне не веришь? – шёпотом, чтобы слышал только он, проговорила я и насупилась.

– Потому что это звучит слишком неправдоподобно, – устало вздохнул папа и потер виски.

Больше я не проронила ни слова. Да и нечего было говорить. Потянулось время ожидания. Как назло, прямо перед нами висели часы. Глаза раз за разом машинально поднимались к неспешно двигающимся стрелкам.

«Тик…тик», – эхом раздавалось во мне.

Почему самое плохое происходит словно в замедленной съёмке? Будто кто-то, желая продлить твои нестерпимые мучения, превращает секунды в невыносимую вечность. Отсчитывая вместе с секундной стрелкой время, ты словно погружаешься в транс. Мысли мечутся в голове не задерживаясь, хотя казалось бы, как раз есть возможность обдумать ситуацию и сделать из неё какие-то выводы.

Сидя в фойе ты видишь такие же печальные лица ожидающих и понимаешь, в этот момент они испытывают такие чувства, как и ты. Больница никого не делает счастливым, но дает надежду на то, что со временем твой близкий человек вернется к тебе. Врачи слишком часто борются со смертью и могут вырвать из её лап людей с даже с тяжелыми диагнозами.