Этот поцелуй был именно таким, какого она ожидала от него. Он был требовательным, грубым и бесстыдным, заставляя ее открыть рот. Она с благодарностью сделала это, позволив его языку проникнуть внутрь и поиграть с ее языком. Ее холодное тело мгновенно нагрелось изнутри, и она почувствовала, что вот-вот сгорит заживо.

Ангел точно знал, что он делает с ней. Отыскав ее рот, он поймал маленький кусочек сладкой конфеты, который она еще не успела высосать до конца, и взял его в свой, украдкой.

Схватив конфету чувственным движением языка, она почувствовала вкус вишневой сладости в его горячем рту. Не в силах сдержаться, она застонала, что эхом отозвалось в металлической коробке, усиливая ощущения.

Пытаясь прижаться к нему ближе, Адалин хотела большего. Очень сильно.

Он помог ей, переместив ее на колени, чтобы облегчить им обоим доступ.

О Боже. Падение лифта теперь волновало ее меньше всего.

Пропустив язык в его рот, она стала искать конфету, подражая тому, что делал он, щелкая языком и захватывая ее. Однако он не собирался так просто ее отпускать. Но прежде чем он попытался забрать конфету, она игриво прикусила его язык, заставив его отстраниться.

Улыбаясь ему, она наконец откусила конфету.

— Я выиграла.

Не прошло и секунды, как он перевернул ее на спину, и его твердое тело нависло над ней.

— Ты укусила меня, милая. — Он схватил ее за подбородок, его горячие глаза буравили ее. — Это было не очень умно.

Затаив дыхание, она почувствовала, как напряглись все мышцы.

— Я могу взять тебя прямо здесь, — он поднес руку с чернилами к ее горлу, слегка сжав его, — и никто не сможет меня остановить. — Скользнув рукой вниз, он начал расстегивать пуговицы ее верхней одежды, медленно дотягиваясь до каждой, обнажая легкий свитер под ней. — Никто не может услышать, как ты стонешь, — продолжал он, поднимаясь по теплому материалу и проводя холодной рукой по ее нижней части живота. — Или кричишь.

Она расплавилась под ним; это было именно то, чего хотела ее извращенная сущность. Но, как всегда, он знал это.

— Ты этого хочешь? — Он двинул руку вверх, скользя по ее миниатюрной талии и ребрам, и положил ее прямо под грудью.

Да, блядь.

Ей удалось только кивнуть.

Рукой с чернилами он проник под тонкую кружевную ткань, обхватив ее правую грудь. Ее загорелые соски стали еще тверже под его рукой.

— Тогда скажи это, — жестко потребовал он.

— Д-да! — вскрикнула она, когда он стал тереть ее сосок между пальцами.

Затем он освободил руку от ее груди, но переместил ее к поясу джинсов. Она тяжело сглотнула, когда он расстегнул верхнюю пуговицу, обнажив край ее шелковистых черных трусиков.

Переместив свои губы в сантиметрах от ее губ, он сделал последнее предупреждение, готовый провести кончиками пальцев вниз, где они уверенно покоились под шелком.

— Ты уверена в этом, сладкая?

Сделав последний вдох, не зная, пожалеет ли она об этом, пока не стало слишком поздно, она подняла рот навстречу его рту, давая свой ответ, откусив еще один кусок и потянув за нижнюю губу.

Он был быстр, скользил своими длинными пальцами внутри нее, заставляя ее быстро отпустить его губы с громким стоном, который вырвался у нее.

Она была мокрой, горячей и готовой, что только облегчало его задачу. Единственное, что его беспокоило, это ее узкость.

Адалин казалось, что она видит звезды от ощущения его внутри себя. Она раздвинула ноги как можно шире, пытаясь помочь ему почувствовать себя лучше, но все было так тесно.

Видя ее страдания, он замедлил движение пальцев, вводя и выводя их из ее смазанной киски по сантиметру за раз. — Как получилось, что ты все еще девственница, когда ты практически умоляла меня трахнуть тебя?

На самом деле это был не вопрос, а утверждение, поскольку Адалин никогда не скрывала, что ее привлекает мужчина. А с ее вкусом к ним, было удивительно, как ей удавалось оставаться девственницей так долго. Однако, когда она витала в облаках, единственное, что вырывалось из ее рта, было ее горячее, тяжелое дыхание.

На этот раз, когда Ангел вынул палец, он ввел еще один, растягивая ее стенки. На этот раз она почти вскрикнула от боли, но затем он положил большой палец на ее чувствительный клитор, превратив это в удовольствие.

Он не пытался спрятаться от нее, показывая ей, кем и каким любовником он является. Не было ни притворства, ни сладости, ни чистоты. Вместо этого он был требовательным, грубым, греховным... но до безумия приятным.

Адалин держалась за его плечи, чувствуя, как огонь разгорается глубоко внутри нее с каждым движением его опытного большого пальца и погруженных пальцев, но он никогда не позволял ей сгореть, только подливал еще больше бензина в огонь.

— Пожалуйста... — хныкала она.

— Ты хочешь кончить, сладкая? — прошептал он ей на ухо грубым голосом.

Виляя бедрами, она пыталась сделать это сама, но он все еще не позволял ей, забавляясь с ней, словно она была пушинкой в его руках.

— Да, пожалуйста!

Ангел подарил ей еще один крепкий поцелуй, обратив внимание на ее тяжелую нижнюю губу, прежде чем прикусить чувствительную плоть. Затем он вытащил свои пальцы из нее и высунул руку из ее джинсов.

Одарив ее извращенной улыбкой, он посмотрел на нее сверху вниз и дал ей последнее предупреждение:

— Ты не сможешь победить, Адалин. Я буду побеждать каждый раз.

Когда она открыла рот, в лифте включился свет, и земля под ними пришла в движение.

Он встал с нее одним быстрым движением.

Что за...

Она смотрела на цифры, звенящие над дверью лифта, и наблюдала, как они поднимаются все выше и выше, добираясь до самого верха.

Не имея времени на раздумья, она быстро застегнула джинсы, затем начала застегивать пальто, пока Ангел лениво стоял с ухмылкой на лице.

Все было как в тумане. Она даже не знала, было ли это на самом деле.

Неужели я просто...?

Он просто...?

Выражение его лица и огонь, все еще пылающий внутри нее, сказали ей, что это действительно произошло.

— Ах ты задница.

Двери лифта открылись, и Лука стоял там, терпеливо ожидая.

О, черт.

Шока, ужаса и смущения на ее лице было достаточно, чтобы она пожелала, чтобы лифт упал на двадцать этажей и она погибла.

— В городе отключили электричество, — сказал Лука, блокируя двери и не давая им выйти из лифта.

Громко сглотнув, она не знала, что сказать, когда Ангел просто кивнул.

Несколько мгновений демонические глаза Луки перемещались между ними.

— Адалин, оставайся сегодня с Лейк.

По его приказу она, не теряя времени, выскочила из лифта и проскользнула мимо него.

— Хорошо.

— Ангел, следуй за мной.

Она остановилась на месте и повернулась, чтобы посмотреть, как Лука направляется к своему кабинету.

Когда Ангел прошел мимо нее, переступив порог лифта, она увидела не испуганного, обеспокоенного или сожалеющего мужчину. Она увидела мужчину, который был доволен.

Взяв два своих длинных татуированных пальца, он положил их в рот, облизывая те, что были глубоко внутри нее, а затем отошел, предоставив ей свою спину.

Она наклонила голову в сторону, вспоминая выражение его лица, когда он облизывал их, чтобы попробовать ее на вкус. Боже... черт.

Двадцать четыре

Два короля в одном городе

Уставившись на безжизненное тело, он стоял так же неподвижно, пока его младший брат не присел на корточки, чтобы потрогать единственную пулю, попавшую прямо между глаз.

— Все чисто, точно так, как описал Лкка со своим человеком. Неудивительно, что он сказал, что это мог сделать ты. Прикоснувшись к пулевому отверстию, Матиас вытер кровь между пальцами.

Когда его брат не ответил, он поднял голову.

— Доминик?

— Проверь его тело, — потребовал он после очередного раздумья.

Матиас начал обыскивать тело, обнаружив, что молодой Лучано во всем остальном находится в идеальном состоянии. Встав, он ждал дальнейших указаний.