— Что-то не так? — Заметила мама мои потуги и медленное поедание пищи.

— …Горячее еще, а так вкусно. — Придумала я.

Папа как всегда находился где-то внутри себя. У него раньше была собственная группа, но он выбрал семью и начал воспитывать меня. Он даже посветил несколько песен в мою честь.

— Йоко, как дела в школе, никто не мешает? — Спросил папа, выглядывая через свои круглые очки.

— Нет, там все хорошо, мне повезло с классом. — Здесь я говорила правду, ничего не выдумывая.

Моему отцу часто кажется, что ко мне кто-то пристает, в плохом смысле. Задирают или обзывают. Но задирать и обзывать — некому. В моем классе нет хулиганов.

С виду папа очень безобидный и даже женственный. Но если его разозлить, то он может избить человека с такой же скоростью, с которой играет на фортепиано.

— Вот будь ты в её возрасте там, скорее от тебя бы пришлось защищать. — Иронизировала мама.

— Кто тебе такое рассказал? — Удивился папа, понимая, что в то время моя мама была еще в Японии.

— У тебя как-то брали интервью, на одном из выступлений.

— А… славное было время. — Протянул отец, вспоминая первые выступления и мандраж перед выходом на сцену.

— Когда ты был хулиганом или вокалистом в группе? — Спросила я, немного став частью разговора.

— То и другое. — Посмеялся мужчина и выпил немного вина из бокала.

Всегда было интересно послушать про его группу. У меня даже прошло чувство усталость, так сильно я была заинтересована в его прошлом. Насколько мне было известно, в ней было пять человек.

Вообще они играли на множестве инструментов. Мой отец мог занимать роль клавишника или гитариста, одновременно являясь основным вокалистом.

— А что стало с другими участниками группы? — Спросила я, уже забыв о еде.

Папа углубился в себя. Ему всегда нравился каждый участник, ведь он сам собирал эту группу. Но вышел он из коллектива далеко не на самой доброй ноте с другими музыкантами.

— Они продолжили втроем заниматься музыкой. Вскоре одного из них, моего лучшего друга того времени, убил один из слушателей в гримёрке. — Его голос был тяжелее обычного, возможно, он даже винил себя за произошедшее, потому что никак не мог повлиять на ситуацию.

Оставшуюся часть ужина мы ели молча. Не из-за неловкости или не наличия тем для разговора, а из-за погруженности в себя. Каждый сейчас думал о своем и был совершенно эти доволен.

Я же думала, сколько буду голодать, чтобы обнулись эту пасту…

— Йоко, чем будешь заниматься после ужина? — Спросила мама, стоя рядом с посудомойкой.

— … Посплю. — Честно сказала я.

— А как же домашнее задание? — Спросил отец, сверкнув своими окулярами.

— Уже все сделала. — Уверено соврала я.

Папа оценил меня взглядом но не продолжил допрос, а вместо этого перешёл на более мягкий и привычный ему тон.

— Заказывай, что сыграть, чтобы сны были сладкими? — Улыбнулся отец.

— Думаю… Лунная соната. — Обожала её, ведь она подходит как для сна, так и погружения в свои мысли.

Давно мне отец ничего не играл. Вообще он играет редко, потому что музыку слышно на весь дом и за пределы участка. Но соседи никогда не жаловались, а подходили к окнам и наслаждались живой музыкой, которую исполнял простой человек.

— Тогда и сам отдохнуть смогу. — Мужчина улыбнулся и разминал пальцы по давно выученным нотам. — Звездочка, ты не хочешь снова заниматься вокалом как раньше?

Время от времени мне всегда задавали этот вопрос, ведь я слишком резко прекратила занятия с отцом и предпочла голодание с кроватью. Возможно, это можно воспринимать как наказание.

Как бы пошла моя жизнь, не соверши я тогда ошибку?

— Спасибо. — Я встала изо стала и направилась обратно в кровать.

Дойдя до заветной комнаты, я закрыла двери, и легла спать с невероятным облегчением.

Папа винит себя в смерти друга…

А я в смерти подруги…

Райан 15 лет

28 февраля

Пока отец в отъезде, мама эксплуатирует меня по полной. Бардак в шкафу так и не заметила. Прошло уже достаточное количество времени, чтобы сказать.

— Опять придется убирать.

И ничего против, сказать нельзя будет, так как за такое количество времени он и вправду способен запылиться. В отличие от репетиторов, которые всегда любили нашу семью за щедрость.

Я думал о происходящем дома, пока Итан рассказывал шутки и описывал людей в коридоре.

— Как думаешь, у меня есть шансы с Валери? — Он начал намного чаще её упоминать в разговорах.

— Думаю, есть, если ты её заинтересуешь. — Я упирался спиной на стену, не заинтересованный в диалоге.

Мимо нас прошла Йоко, прижимая учебники к своей груди. Её черная каре скрывала волосы, но по очертанию лица Итан вспомнил подругу из прошлого.

— Это же… — Удивился парень.

— Да, это Йоко. — Перебил я.

— Не часто её встретишь в коридоре.

— Просто она сливается с толпой, когда переходит из одного класса в другой. — Коротко объяснил я.

То, что с ней происходит нельзя называть нормальным, но каждый в этой школе закрывает глаза на бродячую тень, скрывающую почти половину лица челкой. Она принимает внимание только благодаря своей японской крови, которая прекрасно дополнила европейскую.

— Вот у тебя с ней большие шансы. — Посмеялся Итан и похлопал меня по плечу.

— С чего ты взял? — Удивился я, искренне его не понимая.

— Вы похожи, оба любите черное, классику и поведение у вас незаметное. — Перечислил друг.

— Если кто-то не носит клетчатые рубашки и джинсы, ещё не значит, что они идеально подходят друг к другу. — Обратил я внимание на его стиль одежды.

Мимо прошла Валери модельной походкой. Итан буквально спрятал свое лицо за моим плечом.

— Может, мне подойти к ней и сказать, что ты её хочешь? — Спросил я ему в отместку.

— Нет, не надо! — Выкрикнул тот с покрасневшими ушами.

— Да ну, тебе явно хочется секса. — Продолжил я над ним издеваться.

— Не нужен мне никакой… — Он сильнее покраснел, а когда Валери ушла, выглянул в люди.

Он такой не решительный в области девушек. Ладно я, меня они не интересуют из-за повышенного внимания. Но такой парень как Итан должен пользоваться своей красотой. Это не значит, что я считаю его очень красивым, просто думаю, что его длинные волосы и зеленые глаза — понравятся девушкам его возраста.

— К тебе не подходят девушки на улицах? — Спросил я расслаблено.

— Только мужчины, когда принимают меня за девушку. — Отшутился Итан.

Вот что Итану удавалось лучше меня, это не только проницательность, но и умение сказать правильные слова. У него больше опыта и примеров из-за литературных книг. Но бывает такое, что он не готов к пошлым вопросам, от чего вмиг краснеет.

Выдаёт свои эмоции за секунду.

— Ты помнишь, как тогда общались с Йоко? — Сменил тему Итан.

— Хм… — Задумался я и уставился на стену, пока мимо не пробежал кто-то из младшего класса. — А что было в том общении особенного?

— Ну как… там ведь была ещё одна девочка. — Более прямо начал друг. — Вы вроде с ней очень хорошо общались.

То время было действительно хорошим и более беззаботным. Тогда нам казалось, что этот мир более интересен. Но рано или поздно каждый ребенок разочаровывается.

— Как её звали? — Задумался уже Итан.

Лили…

— Не вспоминай её. — Попросил я.

— Вы поссорились тогда? — Удивился товарищ.

— Просто… не думай о прошлом. — Я сдержал всю агрессию и повторил в более ясной форме.

Будь Итан в одном классе со мной, а не параллельном, то точно бы смог найти общий язык с Йоко. Нет… он бы из кожи вон лез чтобы снова с ней за общаться.

Если у него будет другой друг — он забудет про меня?

Прозвенел звонок, все учащиеся перестали разговаривать и отдыхать.

— Ладно, потом еще поговорим на этаже ниже. — Похлопал по плечу Итан и пошел в противоположную сторону от моего класса.

Я тоже побрел в сторону класса. К моему приходу одноклассники уже были на своих местах, а я пришёл в самый последний момент. Когда учителя отвлекали другие ученики, я прошмыгнул и сел на своё место.