Я не видел людей слишком долго… никто не пришёл ко мне за этот месяц. Никто не вызывал полицию за период моего заточения дома. Всем было наплевать.

Моя жизнь никому не важна…

Перебросив край верёвки, и туго завязав его к железной части детских качелей, я продел голову через петлю. Сейчас мне надо было просто оттолкнуться.

Стоя выше обычного, мои глаза изучали сосновый лес в последний раз. Там вдалеке, виднелись красные глаза, они не моргали, но был виден чётки силуэт головы. Её размер достигал роста сосны, как мне казалось…

Уверен, где-то в темноте, меж домов за мной наблюдает Лили. Она точно не пропустит такого зрелища.

Ты дождалась этого… момента, когда я умру.

Это было и вправду мучительно. Ты правильно предсказала мою судьбу, это был худший месяц в моей жизни. Именно это девочка толкнула меня, наблюдая, как моё тело свисает благодаря петле целый месяц…

Через мгновение, мне стало неимоверно легко.

Спрятаны внутри себя

Йоко 16 лет

27 апреля

За эти полторы недели я побывала лишь пару раз в школе. Мы мало пересекались с Итаном после нашего выступления с ним на сцене. На меня начали больше обращать внимания, а Итан стал популярнее прежнего. Близится финал конкурса, в котором мой друг будет на равных бороться с Колином Уитекером.

Мне надо дожить до этого момента…

Я обязана помочь Итану всем, чем смогу.

Но почему? Оттого что могу или искренне хочу?

— Мне пора идти в школу, — проснувшись за пару часов до окончания уроков в школе, я сказала это медсестре.

— Но… вы ведь не до конца выздоровели, — смутилась девушка, удивляясь моему рвению в школу.

Выздоровею ли я?

Скажешь это мне, когда увидишь тело в гробу на похоронах.

Аккуратно встав с белой кровати, я встала на ноги, и, придерживаясь за все возможные края, решила переодеться. Надеть чёрные джинсы и свитер, что был больше на пару размеров.

— Постойте, у Вас ведь вчера был приступ, — пыталась переубедить меня медсестра.

Под приступом имелось в виду, когда гниение внутри меня давало о себе знать. В такие моменты я могла потерять сознание и терять кровь из ушей, рта, носа, находясь в отключке.

— Мне надо на улицу, подышать воздухом, — сегодня за оком было солнечно, наступал последний месяц весны.

— У Вас совсем недавно улучшились показатели, внутри вашего желудка! — девушка говорила повышенным тоном.

Она не врала мне, и вправду, показатели улучшались с каждым днём. Но прогнозы катастрофически ужасны. После моего выступления на сцене, гниение внутри меня прекратилось, а желудок даже начал самовосстанавливаться.

Но мой организм на последнем издыхании.

Если раньше, люди могли испугаться моей худобы даже за оверсайз одеждой. То сейчас никакой одеждой её не скрыть. Щёчек у меня совсем не осталось, но рёбра выступали, показывая своё очертание в малейших подробностях.

Сбросив белую одежду пациента, я медленно натянула джинсы, вместе с футболкой, а поверх свитером.

Направляясь к выходу, меня поспешили задержать.

— Постойте, — девушка обхватила меня со спины. Она даже ужаснулась, почувствовав, настолько я худая.

— Не смейте меня трогать! — вырвалась я,

Мне надо увидеться с ним…

Хотя бы поговорить.

Выйдя к коридорам, я, придерживаясь за поручни, прикрученные к стенам больницы, дошла до лифта и вызвала его.

Надо написать ему. Достав телефон из кармана, я написала: “Давай сегодня встретимся? Может быть, получится сразу после школы?”.

***

Мы ещё некоторое время переписывались. По его сообщениям было понятно, что Итан сильно удивился моему внезапному появлению. Прочитал он моё сообщение в ту же секунду, как я его отправила.

Назначена встреча была в зелёной зоне. Я продолжала не понимать, почему всё крутиться вокруг этой детской площадки?

Что если это судьба?

Сев на качели, я тихонько раскачивалась. Как только вспомнила про головокружение и тошноту, сразу же перестала это делать, предпочтя просто сидеть.

На вторые качели присел парень в чёрной джинсовой куртке и растрепанными длинными волосами по плечи. Итан сделал это почти незаметно, не здороваясь и с крайне ошарашенным видом. Мой внешний вид пугал его.

— Привет, — неловко поздоровался он со мной, подняв левую ладонь.

— Здравствуй, — мой голос звучал устало.

— …Ты в последнее время где-то пропадала, — его интересовал этот факт. — В школе почти не появляешься, а после выступления, будто убежала от меня. За более чем десять дней… ты появилась лишь один раз в школе, и то избегала меня, по словам Райана.

Мне было трудно говорить, разговор был в накалённой атмосфере, полной недопонимания.

Дело в том, что я скоро умру. Я чувствую это.

— Просто заболела ангиной… — мне не хотелось говорить о своём реальном самочувствии. О нём всё ещё никто не знал кроме родителей. Это вгоняло меня в тоску, пока я сходила сума в белых тонах больницы.

— Не думал, что от ангины так сильно страдает внешний вид, — парень был всерьёз обеспокоен моей худобой и бледной кожей. Ещё сильнее его пугал мой взгляд, полный безысходности.

— Тяжело переживаю болезни… вот, решила ты мне поможешь, — улыбаясь, сказала я, пытаясь зажечь в парне удовольствие от того, что он видит меня здесь и сейчас.

— Мне надо кое-что тебе сказать, — скованно начал тот, будто хранил это в себе долгое время. — О своей любви…

— Кстати, как там Валери? — встала я напротив сидячего Итана.

— …Я не про Валери, — тот покачал головой и встал на ноги, его рост был выше меня на голову.

Итан замялся, стараясь подобрать слова.

— Вы расстались? — встревожено спросила я, понимая, что, скорее всего инициатором разрыва была именно Валери.

Ответа насчёт популярной старшеклассницы не последовало, и парень собрался с силами.

— Смотря на Валери, я ничего не чувствую, — признался парень. — Разочаровался в ней… она не мой человек.

Он ещё не расстался с популярной девушкой. По глазам было видно, что он всё ещё не нашёл в себе силы, чтобы сказать правду о своих чувствах. Это пугало меня, пугала такая безответственность в сторону Валери. Такое наплевательское отношение к её чувствам…

Значит, она больше ничего для него не значит.

— Смотря на тебя, а не на неё, я чувствую… более глубокие чувства, — Итан говорил искренне, смотря под ноги и лишь изредка пересекаясь с моими глазами. — Тогда на сцене, перед ней и во время репетиций. Я не мог отвезти с тебя глаз.

Мой вид изменился, сердцебиение стало более сильным. Лицо налилось пунцовым цветом, а я сама старалась переварить услышанное. В глубине души, я уже готовилась к своим признаниям…

— Все эти дни пока тебя не было, я думал о тебе, днями и ночами. Представлял твой образ по пути до школы, на уроках и при игре на гитаре. От этого звучание стало только лучше, — признался парень спокойным сдержанным голосом, боясь показывать свои эмоции.

Наступил момент молчания.

Итану не терпелось услышать о моём мнении, может даже признании, но в его голове, он готовился к отказу. Ему и в голову не могло придти, что он мне нравится.

У меня такие же чувства к этому парню. Для меня он тоже стал важным человеком, которому я могу довериться и дать руку помощи. Парню, с которым пошла бы куда угодно, не запоминая путь до дома.

— Я… — давай, скажи это, признайся в своих чувствах. Осталось не так много, всего два слова!

В голове что-то екнуло, когда я вспомнила о своём положении и ужасной болезни. Мои приступы всплыли в голове, много крови и моих тревогах, с которыми я ничего не могу поделать.

— Я не люблю тебя, — соврала я, чувствуя, как дрожат губы. — Не жди объяснений… не люблю и всё.

Парень опустил глаза, абсолютно понимая то, из-за чего я так и не полюбила его. Этот дурак надумал себе что-то задолго до моей встречи, поэтому не чувствовал сильной грусти, разве что, накатила апатия.

— Мне жаль… — я продолжала врать, опустив взгляд вниз, чтобы Итан не увидел того, как слёзы готовы вырваться наружу.