— Сашенька…, - вздыхает мама.

— Прости, дочь. Я не думал, что тебя это обижает. Мне казалось, что это для тебя какая-то мотивация, пример. Вы же с сестрой не разлей вода.

— Да, но мы абсолютно разные.

— Санечка, ты прости его, он же не со зла. Мы тебя с папой любим.

— Все нормально, мам. Я переживу, хотя меня это и обижает. Забейте! Лучше расскажите, как у вас дела.

— А что у нас? У папы год заканчивается, так что хватает работы. А у меня то все в самом разгаре, сочинение уже сдали, теперь разве что только новогодние праздники. А так, стандартный конец четверти со своими заморочками. Ничего у нас интересного. Ты вот съехала, так кукуем теперь вдвоем в пустом доме.

— Зато у вас есть возможность устроить себе романтический ужин, например. Когда вы подобным занимались вообще?

— Ой, ну скажешь тоже, — засмущалась мама.

— А что, Ален, дочь то права, — веселится папа, приобнимая жену одной рукой за плечи.

— Да ну тебя! Не при дочери же.

— Мам, я уже взрослая девочка, моя психика ваши нежности переживет. Даже, говорят, полезно при детях проявлять свою любовь друг к другу, чтобы позитивный пример отношений был, — улыбаюсь, смотря на своих обожаемых родителей. Все же они у меня замечательные, хоть и есть некоторые перекосы, но кто без греха?

Дома провожу еще пару часов, болтаем о жизни, о Леське, мама выуживает у меня некоторые подробности о наших с Мишей отношениях. Иногда приходится напоминать ей о моих границах, но она и не давит. После ужина и бесед помогаю маме навести порядок на кухне и захожу в свою комнату. Приятно. Столько здесь воспоминаний, любимые кресла, да и вообще интерьер я сама здесь обустраивала, так что мне все здесь дорого. Но надо двигаться дальше, а то так и застрять недолго. Беру все, что осталось для художки, прихватываю еще несколько вещей в пакете и выношу в коридор. Придется сходить до машины пару раз.

— Мам, пап, я поехала, — кричу в глубь дома своим дорогим родителям, которые разбежались по уголочкам, чтобы еще пару часов поработать. Это я про них уже хорошо выучила. Трудоголики мои. Одеваюсь и отправляюсь грузить первую партию своего багажа.

— Санечка, я вот тут вам положила, разогреешь потом. Миша же ест плов с рыбой? — суетит мама на пороге, когда я возвращаюсь за остальными вещами. — Здесь салат, а вот здесь блинчики. Ну, разберешься, держи, — укладывает все контейнеры в пакет и протягивает мне.

— Миша всеядный, так что не переживай, он оценит. Спасибо, мамуль, — тянусь к своей любимой женщине за поцелуем и приобнимаю ее свободной рукой.

— Дочь, ты там гляди, если что. Мы с матерью всегда тебя ждем.

— Пап, все будет в порядке. Это же Миша, сам говоришь — хороший парень.

— Хороший, но мало ли. Дело то молодое.

— Ладно, поглядим, я тоже тот еще подарок.

— Как что скажешь! Ты моя дочь. Конечно, ты подарок! — мама, как всегда, наш главный с Леськой фанат. Обожаю ее.

— Вот, слушай мать, — поддерживает ее отец.

— Договорились, — улыбаюсь и обнимаю папу. — Все, я поехала. Увидимся в Новый год.

— Погоди, а вы где отмечать то будете?

— Да, кстати, хорошо, что спросила. Мишина тетя приглашает вас к себе, отметить праздник всем вместе. Будут еще его бабушки и дедушка. Леська же все равно в Шерегеше. Так что мы за вами заедем. Вы не против?

— Ох, не знаю даже…

— А чего? Заезжайте. Познакомимся с будущими родственниками, — решает папа, обнимая маму за талию и притягивая к себе ближе.

— Так, вот только без вот этого. Мы пока просто встречаемся, не бегите впереди паровоза.

— Хорошо, тогда весело отметим Новый год.

— Может что-то приготовить? Это же столько народу, — мама видимо в голове начинает прикидывать, сколько тазиков салатов потребуется.

— Я спрошу. Ладно, теперь уж точно все. Я помчала, — открываю входную дверь, и в лицо мне ударяет морозный вечерний воздух.

— Аккуратнее на дороге, — доносится мне в спину заботливый голос мамы.

— Хорошо, я позвоню, — кидаю в закрывающуюся дверь и направляюсь к машине.

Через десять минут я уже еду по заснеженным улицам города. Сугробы еще не черные, как это обычно бывает в феврале. На дорогах — асфальт, который недавно почистили после затяжного снегопада. Люди, кутаясь в пуховики и шарфы бегут по своим делам, кто-то наслаждается прогулкой, а кто-то умудрился устроить фотосессию, наверно ловят атмосферу предпраздничного вечера в городе. И правда красиво, витрины проносящихся мимо домов и офисов переливаются гирляндами, по проспектам от столба к столбу тянутся сверху новогодние украшения, подмигивая прохожим и водителям разными огнями. Центральную елку активно наряжают к открытию, а рядом на площади вытачивают ледяные фигуры и строят горки для детей и всех желающих. На главную ночь года здесь будет очень шумно и весело. А у нас во дворе украсили местную зеленую красавицу радужными шарами и белыми лентами игривой гирлянды. Днем их почти не видно, зато, когда опускается вечер, это выглядит просто волшебно и создает настроение праздника на полную катушку.

Квартира встречает меня тишиной и примерно ждущим в коридоре Шариком, который требовательно мяучит, сообщая мне, что он проголодался. Начало восьмого. Видимо, Мишу загрузили по полной. Что ж, у меня сейчас тоже занятий хватит. Мою руки и иду на кухню кормить его пушистое величество.

27. Михаил

Поднимаюсь в квартиру, снова обвешанный как елка новогодняя всякими сумками с едой от моих чересчур заботливых бабушек. Но аргумент, что это все для Сашеньки, которую я должен вкусно кормить и крепко любить, чтобы не сбежала, пока я решусь сделать ей предложение, меня убедил взять еще дополнительные две сумки сверху тех двух полностью укомплектованных, которые уже ждали в машине.

Квартира встречает меня полумраком и едва слышной музыкой, доносящейся из спальни. Отношу сумки на кухню, раздеваюсь, мою руки и иду на поиски моей девочки и пушистого монстра. Оба лежат на кровати. Санька что-то рисует под звуки новогоднего джаза, а кот в своем обычном состоянии ленивой жопки позирует на покрывале у ног моей феи.

— Привет! — ложусь, подползая ближе к девушке и целуя ее в щеку.

— Привет, — отвечает, не отрываясь на меня. А где мое любимое “Добро пожаловать домой”?

— Все хорошо? Как к родителям съездила? — настораживаюсь я, и что-то разумное мелькает в моей голове, но я не успеваю это уловить.

— Нормально, — по-прежнему игнорирует меня моя фея.

— Что не так? — переворачиваюсь на спину, чтобы лучше видеть лицо девушки и меня все же озаряет одна догадка, которую и озвучивает девушка в следующую секунду.

— Почему ты мне не сказал, что разговаривал с папой?

— Блин, так и знал!

— Что? — наконец смотрит мне в глаза, пусть и с вызовом, Саша.

— Не хотел тебя расстраивать, ты же явно была бы против нашей встречи, — дотрагиваюсь до нежной кожи ее плеча, проводя вниз до локтя.

— Конечно против, взял и сдал меня моим же родителям, — отстраняется от меня моя ведьмочка, занимая сидячую позу и скрестив руки на груди, которая хорошо просматривается под тонкой тканью короткого топа, что немного сбивает меня и мешает сконцентрироваться полность на нашем разговоре.

— Прости, я решил, что так будет лучше, — сажусь рядом, стараясь держать взгляд только не ее лице.

— Решил он.

— Саш, ну прости, а? Они сильно ругались? — расцепляю ее руки и беру аккуратные девичьи ладошки в свои, полностью захватывая в нежный плен.

— Не ругались.

— Совсем? — уточняю, заглядывая в любимые глаза.

— Совсем, — бурчит девушка в ответ.

— Так это же отлично! Чего ты дуешься, ведьмочка? — прикасаюсь ладонью к ее щеке, поднимая хорошенькое личико.

— Потому что ты слил информацию за моей спиной. И даже не предупредил. Это подло! — выдает Сашка, снова отстраняясь от меня, переползает в изголовье кровати и опирается спиной на него.

— Я о тебе переживал. Зачем портить отношения с родителями глупой ложью? — пытаюсь объяснить свою логику.