Она смотрела на него с ожиданием будущего ответа.

– Я серьёзно, – пожал плечами парень, – у нас все примерно друг друга знают. И никто не может выделяться – это запрещено. Тебя, вероятно, исключат, если ты будешь отставать. А как ты ещё станешь «популярным»? Здесь все хорошо учатся, все из влиятельных семей, – он хмыкнул, – и всем плевать на статусность.

Мы с подругой переглянулись.

– Это здорово, – улыбнулась не палящему под куполом стекла солнышку я, – пусть всё равно есть кто-то, кто хочет быть впереди, – перед глазами стояло воспоминание разговора несколько минут назад.

– Ага, – поняла о чём я Фрея, – например кое-кто, кого называют нашим командиром.

Грегори быстро мотнул головой.

– Тут ты точно неправа, – уверенное, – понимаете… у Оза нет задачи выпендриться или показаться лучше, чем он есть. Он, как бы вам сказать – пальцем не пошевелит, если его не заставить. Делает всё, что должен, но ни капли больше. Он вообще терпеть не может, когда его где-то упоминают прилюдно или ха! выводят из тени, в которой он пытается сидеть, но если его, – он посмеивался, – выволокли на свет, то ты реально не найдёшь человека, который сделает лучше.

Фрея пожала плечами.

– Сколько бы ты его не оправдывал – он явно жестокий, если заставил нас отвечать вам и калечиться, – возразила она.

– Мы же идём до медпункта? – напомнила всем про ушибы подруги.

Фрея махнула рукой на меня.

– Ну уж нет, – дернула её за руку туда, куда указал взглядом всё понимающий Грег, – ты, если не сходишь исцелиться, то будешь полночи ныть мне о том, что у тебя всё болит.

Она обиженно надула губы.

– Какая ты тогда подруга, если не выносишь всего-то пару часиков моего нытья?! – демонстративно вырывалась она, – я тебе доверяю самое сокровенное, а ты… Грегори, дорогой, всё. Мы уходим от неё!

При этом вцепилась в локти нас двоих и ускорилась в нужном направлении.

– Аямако, я могу спросить? – наблюдал за мной парень, – может ты сама знаешь.

Я не ожидала такого странного тона – он будто меня смущался.

– Давай уже! – ответила за меня Фрея, – и убери этот свой вежливо-важный тон. Ты же не с королевой говоришь, а с Маку-ка-ре-кукой. Она простая и спокойная, как… ну как ты, примерно. Серьёзно, вы бы так характерами сошлись!

Он слегка смутился. Я думала о том, что её план сватовства всё ещё работал.

– Почему, когда Оз по тебе ударил, пострадала только Фрея? – поинтересовался Грегори.

Последняя ему и ответила:

– Ой, а важности то сколько было! Так я расскажу, – смешок, – у Мяу-мяу был парень полгода назад. Тот ещё идиот и конченная мразь. Так вот – он её настолько сильно любил, что тяжело перенёс тот факт, что она с ним начала расставаться. Там и до этого, конечно, были причины понимать почему он придурок, но тут его сторона… вернее, у него обе стороны дебила перешли в режим максимума, тумблер в общем прям на самый верх, – хрюк, – и всё.

Горящие глаза парня освещали теперь не дорогу, которая и до этого темной не была, а саму Фрею.

– Что «всё»? – насмешливо оглядела её я, – до логического завершения ты так и не добралась.

Она махнула на меня рукой в который раз и по-заговорщицки продолжила:

– Дрались они периодически и можно сказать фантастически «кроваво»! Там даже её папа, дядь Адам, который вообще самый спокойный и понимающий на свете, психовал так, что при последнем расставании он его за шкирку вышвыривал из их дома!

– Гаража, – поправила я.

Трепаться обо всём на свете подруга обожала.

– Я для антуража, не перебивай, – шикнула она, – а её папа сенатор, у него работа такая – с дебилами разговаривать спокойно и терпеливо. А тут, представляешь, нервы совсем сдали! – она рассмеялась, – в конце концов дядь Адам сгрёб вечно возвращающуюся пострадать к бывшему дочурку, привёз сюда в столицу, в какой-то из участков полиции. И они там на неё наложили магическую охранялку, чтобы, не дай система, этот тупомордый опять ей куда-нибудь звезданул, потому что она ему сказала, что они больше не встречаются.

– Почему просто не заявили на него в систему? – не понимал Грегори, – он мог бы даже отбывать наказание за преследование и… всё остальное.

Его это очень напрягало.

– С ним провели беседу, – ответила я, – он тоже школьник, пусть и совершеннолетний. И там… – я выдохнула и покосилась на подругу, – там всё было не так серьезно, как утверждает Фрея.

– Ага, как же, – цокнула девушка, – ни разу такого не было, чтобы он тебя абьюзил, и вот опять!

Грегори смотрел на меня с подозрением.

И почему все верят в фантазии Фреи, если я утверждаю, что она преувеличивает? Я говорю прямо – она с хитринкой. Я спокойно – она с пылающими глазами и придыханием. По-моему, всё очевидно.

– Какая разница, если всё это закончилось? – поджала губы я, – тебе явно сюда, – указала на дверь, над которой был нарисован крестик.

– Там чуть дальше больничная кабинка, – казался задумчивым Грегори, – тебе же не принципиально к врачу?

Странно, что дверь в кабинке была нестандартная – деревянная, а не матово-стеклянная, какой все привыкли видеть. Обычно через неё можно было увидеть очертания силуэта, который находится внутри и принимает лечение от сканирующей его системы. Что-то несложное, конечно же, однако инъекции, обеззараживание, мелкое заживление и всё кабинка выполняла самостоятельно. Ну и конечно же первичный осмотр, чтобы выписать и сразу же выдать препараты – я, например, тоже не любила, когда меня смотрел живой врач. У системы как минимум не могло быть ошибки.

– Чтобы она внесла в систему тот факт, что ваш командир садист? – хихикнула Фрея, – вот расскажу, что из-за него упала, а к нему потом с проверкой придут, – смешок, – а после меня придётся искать, потому что он же всё делает идеально – прикопает меня, и никто никогда не найдёт.

Она весело шагнула за дверь, оставив нас неловко мяться рядом. Это Фрея всегда казалась непринужденной и делала такими всех вокруг. Я же такой бойкой себя не считала. Я вообще больше молчала в компаниях, мне было комфортно слушать – с подругой-драконом этому учишься быстро.

– Так себе получилось на тренировке, – произнёс Грегори, пока я разглядывала кованую ручку двери, – было бы круто, если бы вы смогли остаться. Даже просто так. Посмотреть на Фратрию.

Он выглядел милым. Тем, кто действительно считает так, как говорит.

– Мне кажется, что у Озерфира не получится нас выдворить, – так же честно, как и он, – мой папа ездил, чтобы узнать подробности насчёт нас с Фреей. И ничего дельного у него не вышло.

Грегори дернул головой. А после кивнул и решил пойти на подкоп:

– Ты иностранка? Ну… то есть ты родилась не в Костне?

Я ждала этого вопроса с самого начала. Странно, что он так долго терпел.

– Мамины предки были из Соголды, – соседней страны, с которой как раз проходит Фратрия, – но они переехали очень давно. Я родилась здесь. И жила тоже всегда, не переезжая из нашего… городка, – улыбнулась, – так что нас можно назвать коренными жителями Костны. Хоть я и метис.

Ему было настолько интересно, что он даже встал ближе, чтобы меня слушать.

– Мне казалось гражданство у нас получить нереально, – хмык от него, – как и отказаться от него.

Я пожала плечами.

– Может раньше другие условия были, – сомневалась я, – я, если честно, не знаю. Как и мама.

Грегори дернул щекой, натянув губы и кивнул, после чего опустил голову.

– Ты понравился Фрее, – решила скрасить тишину я, – это редкость. У неё мало друзей.

Он не поверил.

– Она очень разборчивая, – не знаю похвалила её или нет, – долго привыкает к кому-либо.

– А ты другая? – поинтересовался.

Ответить ничего особого я не могла:

– Я со всеми легко контактирую, – подошла и опёрлась на стену, устав стоять на каблуках, – и большую часть моих знакомых Фрея не одобряет.

– Мне сперва показалось, что это ты замкнутая, – хмыкнул парень, – оказывается, всё наоборот?