Дьявол сделал что-то вроде поклона.
— Одобряю, — сказал он. — Я начинаю верить в то, что ты действительно сможешь чего-то добиться. Где?
— А ты знаешь?
— Конечно знаю! Ну, давай думай!
— Дома... — неуверенно предположила я.
— А еще где бы мог спрятать?..
— В мастерской не мог. Здесь перевернули все вверх ногами. Абонентский ящик на почте? Ерунда! У него должен быть ключ и, наверное, какая-то квитанция. Впрочем, милиция может это выяснить... У каких-то родственников? Сомневаюсь... Нет, пожалуй, только дома.
— А если дома, то где?
— Конечно не под подушкой! Откуда я знаю, мест может быть много. Если ой принимал во внимание возможность обыска... или взлома — на это мог решиться кто-нибудь из его жертв... Он должен был это хорошо спрятать. И от жены, наверное, тоже. И от ребенка. Где он мог это укрыть?..
— Помогу тебе, — милостиво сказал дьявол, — а то ты так глупа, что жалко на тебя смотреть. Кто был Тадеуш по профессии?
— Инженер-сантехник...
— Ну? Тебе это ни о чем не говорит?..
— В санитарном оборудовании? — с сомнением спросила я. — Кто знает, может быть, ты и прав...
Дьявол немного наклонился и снова уставился на меня гипнотическим взглядом.
— Сосредоточься, — приказал он. — Сосредоточься! И смотри!..
Он затянулся окурком сигареты и выпустил большой клуб дыма. Дым, густой и темный, заслонил его, немного поколыхался, а затем приобрел образ самой обыкновенной на свете мойки, прикрепленной к стене. Я осмотрела мойку довольно подробно, прикинула и отвернула сифон под сливом. Вылилось немного грязной воды...
Я находилась в квартире покойного Тадеуша Столярека. В кухне, кроме мойки, не было ничего интересного, поэтому я перешла в ванную. Открутила сифон под умывальником — ничего, если не считать запонки от манжета. Я положила ее на стиральную машину, на всякий случай заглянула внутрь, подробно осмотрела ванну. Ванна была встроена в стену и покрыта глазурью. Ничего, никакого тайника. Я влезла на ванну и заглянула в резервуар. Там тоже ничего не было.
Задумавшись, я стояла посередине ванной комнаты. Жена Тадеуша, несомненно, была идеальной хозяйкой, потому что все вокруг блестело. Вдохновившись этой чистотой, я начала осматривать унитаз и сливной бачок, без колебаний стараясь открутить все, что только поддавалось. Я прекрасно знала, что если это оборудование установлено правильно, то там ничего не должно двигаться. Но ведь у унитаза тоже должен быть сифон... Да, и именно через него проходит вода... Я заглянула назад, повернула крышку, прикрепленную пониже вводного отверстия водопроводной трубы, и — о диво! — крышка двинулась!
Это меня неслыханно удивило. Ведь она должна быть прикреплена намертво. Я стала крутить ее дальше до тех пор, пока она не вывернулась вся, пощупала там и почувствовала под пальцами круглую металлическую коробочку. Действительно, в таком месте ничего подобного быть не должно!
Взволнованная до безумия, я с трудом вытащила коробочку, в которой некогда было какао, и убедилась, что за коробочкой находится какой-то сверток. Да, это был тайник Тадеуша!
В этот момент я замерла, сидя в углу рядом с унитазом, потому что до меня донеслись звуки, от которых моя кровь застыла в жилах! Кто-то ковырялся ключом в замке...
Сама не зная как, я сунула коробочку в тайник, впихнула крышку и выскочила из ванной. Я находилась одна в пустой квартире покойного Тадеуша, время, судя по солнцу, было около полудня, жена — на работе, ребенок — в школе, Тадеуш — в морге, а дверь пытался открыть убийца, который пришел за доказательствами своего преступления...
В том, что это убийца, у меня не было никаких сомнений. Но вот что странно, меньше всего меня интересовало то, что моя жизнь в этих драматических обстоятельствах находится под угрозой, самым главным для меня было: я, наконец, узнаю, кто это! Ошалевшая от всех этих впечатлений, с ног до головы переполненная любопытством, я спряталась в прихожей под какую-то скамью, задернутую декоративной занавеской, по причине тесноты заняв ужасно неудобную позицию, а именно: спиной к входной двери, а лицом к ванной комнате.
Убийца вошел и, даже не сделав попытки поискать где-то в другом месте, сразу направился к унитазу. Двери ванной комнаты были открыты, и я четко видела, что он занял то же самое положение, что и я несколькими минутами раньше, видела, как он вынимал круглую коробочку... Еще минута, и он выпрямится и повернется!..
— Ирена!!! — ужасно заорало что-то у меня над ухом.
Я вскочила на ноги. Впечатление было чудовищное! Долгое время я не могла прийти в себя, вглядываясь вытаращенными глазами в стоящую рядом Алицию.
Алиция несколько удивилась.
— Что с тобой? Чего ты так на меня смотришь, я что, так изменилась в последнее время? Ты не идешь домой?
— Боже милостивый! — сказала я, приходя в себя после первоначального шока. — Как ты могла!..
— А что? — заинтересовалась Алиция. — Ты занималась чем-то важным? Мне казалось, что ты ничего не делаешь.
— Я выслеживала убийцу. Еще секунда, и я бы уже знала, кто это. Ты закричала именно в ту минуту, когда он должен был повернуться ко мне лицом!
— Я кричала тебе несколько раз, конечно гораздо тише, но никакой реакции с твоей стороны не последовало. Я уже боялась, что ты оглохла. А перед этим он был повернут к тебе спиной?
— Даже можно сказать, задом... В таком положении мне было довольно трудно его узнать.
— Он что, выказывал тебе свое презрение? — с интересом спросила Алиция.
— Нет, просто рылся в санузле покойника. Я пережила ужасные минуты. Домой, разумеется, иду. Подожди, сейчас я соберусь.
Алиция была явно заинтересована моими видениями, которые я ей кратко описала, собирая свои вещи.
— Но ты, по крайней мере, видела, кто это: мужчина или женщина? — недовольно спросила она.
Она совершенно ошеломила меня этим вопросом, — потому что я осознала, что даже этого узнать не смогла. На убийце было что-то вроде широкого синего комбинезона. В следственном запале и с уверенностью, что через минуту я увижу его лицо, на все остальное я не обратила достаточного внимания.
Мы покинули бюро, доехали на такси до Мокотува, после чего пришли к выводу, что нам некуда спешить. Ничто не мешало нам пойти в кафе, выпить кофе и продолжить наши расследования, прерванные в прошлый раз Веславом.
