Она единственная женщина, которая переступила порог его квартиры, которая заснула и проснулась рядом с ним. Он понял, что она не искушена в сексе, стеснялась его, постоянно румянец заливал ее лицо: «Скорее всего ее Илья не любил свою женщину. Вот и хорошо, мы с ней научимся всему вместе». Под его руками она открывалась, как цветок под солнцем. Ему нравилось смотреть на нее во время пика наслаждения. Он пил ее крики удовольствия. Он пил ее, как самый вкусный нектар. Он шептал ей слова любви, слова восхищения ее телом, глазами, ею самой. Он говорил чистую правду, и не боялся признаться в своих чувствах. Настя в тот день не сказала ему о своих чувствах, но он находил их отклик в ее действиях, ее поцелуях, ее нежности. Видел искры наслаждения в ее глазах, когда своими ласками доводил до пика.

Он проехал к дому Насти, поставил машину так, чтобы она не заметила ее, поднялся на этаж, стал ожидать. К себе она не пустила. В разговоре он что-то такое увидел в ее глазах и понял, что сейчас лучше оставить ее в покое, дать ей подумать.

Что пошло не так? Что, черт возьми, произошло? Почему единственная женщина, с которой он хочет быть, от которой сходит с ума сейчас не с ним. Никто и никогда не уходил от него. Все девчонки бегали за ним. Настя первая, которая заставила сильно биться его сердце, желать ее. Макс вернулся в машину и поехал домой. Никого видеть ему не хотелось. Пить тоже не хотелось. Да и не любил он раздумья сопровождать алкоголем.

***

На следующий день он надеялся поговорить с Настей. Он видел ее несколько раз в коридорах универа, но не стал подходить, так как с ней кто-то постоянно находился. Когда после лекций подошел к кабинету, то он оказался закрытым. Добавила неприятностей Наталья Нежинская, филисофичка, которая застала его возле кабинета Насти.

— Соколовский, что Вы тут забыли? — тонким истеричным голосом начала она?

— Вам не все ли равно? — довольно грубо ответил он, надеясь, что та оставит его в покое.

— Что вы себе позволяете, студент? Вы, что не понимаете с кем разговариваете?

— Я все понимаю. Только не понимаю, какая Вам разница, что я делаю здесь.

— Как какая разница? Такое поведение не допустимо между студентом и преподавателем!

— Какое поведение? — он наклонил голову, прищурил глаз, пытаясь понять, что хочет от него эта нервная женщина.

— Недопустимое! Между студентом и педагогом! Этого не должно быть! Да она старше тебя и у нее есть жених! Это недостойное поведение!

— А Вы какое отношение имеете к моему моральному облику или облику Анастасии Павловны? — он смотрел на возбужденную раскрасневшуюся женщину, которая хватала ртом воздух, подбирая слова. — Я понял! Вы сами хотите занять место рядом со мной? Так какая проблема! Пошли, я вас оттрахаю так, что сидеть не сможете. Пошли? Вы никогда этот день не забудите.

— Да ты… Да я…, - она задохнулась своим криком.

— Так что не так? Пошли? К тебе или в гостиницу? — Он давил ее взглядом, постепенно наступая на нее. — Прости, к себе никого не вожу, кроме любимой женщины, а ты к таким не относишься, — он комично развел руки и сделал полупоклон.

— Я напишу на тебя докладную! — и она развернулась и быстрым шагом ушла.

Макс прислонился спиной к стене, закрыл глаза. Его разбирал смех. «Какая дура! Теперь эта сумасшедшая не будет давать проходу ни мне, ни Насте. Откуда они берутся?», — хохотал он про себя. — «Ректору она собралась писать. Да хоть книгу напиши. О том как хочу трахаться». Хорошо, что студенты в это время уже разбежались, свидетелей истерики Нежинской не было.

Макс вернулся в машину, хотел поехать к дому Насти, но передумал, поехал на тренировку, надеялся поговорить с Виктором.

На тренировке Семеныч нещадно гонял их, вымотал по полной. После тренировки Макс и Виктор в автоматах в холле Дворца спорта купили по бутылке воды, вышли на улицу.

— Посидим? — предложил Виктор, понимая, что Максу необходимо выговорится.

— Давай, — кивнул друг. Они отошли к скамейкам, которые находились недалеко от входа. Они раньше любили посидеть здесь компанией после игры, обсуждая интересные моменты. — Давно вот так спокойно не сидели. Ты уже решил, что после окончания универа делать будешь?

— Да есть кое-какие наметки. Рассматриваю все возможные варианты, — неопределенно пожал плечами Виктор.

— Мне отец предлагает возглавить фирму в Агачинске.

— А ты не хочешь отсюда уезжать? — правильно понял друга Виктор.

— Не хочу. Я вообще думаю своим делом заняться. Есть один вариант. — И он рассказал Виктору. — Ну как тебе?

— Сложно, но реально. Правда придется отстаивать свое место под солнцем. Ниша то эта уже занята.

— Понимаю, но риск есть. Хочешь с нами?

— Мне еще год, помнишь?

— Помню. Но предложение в силе. Через пару дней мы с парнями хотим собраться, обсудить проект. Подходи. Я о тебе рассказывал им, они тебя знаю, согласны.

— Окей. Ты лучше скажи, что у тебя с Настей? — вернулся к ожидаемой теме Виктор.

— Не знаю, как сказать. Скорее никак. После воскресенья замкнулась. Ходил к ней, хотел поговорить, но к себе не пустила. Сказала, что хочет подумать, — они пили воду и рассматривали проводивших мимо, кивали знакомым.

— Ты сам то что думаешь? — Виктор посмотрел на друга, на что Макс пожал неопределенно плечами.

— Ты когда-нибудь влюблялся? — Теперь Макс смотрел на Виктора. Тот отрицательно помотал головой. — Жаль, хотел узнать у тебя, как это, что ты чувствовал при этом.

— А у тебя как?

В это время к ним подошли девочки из группы поддержки, знакомые Рии, не дали закончить разговор.

— Мальчики, можно к Вам? — спросила самая бойкая из компании.

— Девчули, дайте мальчикам посплетничать про девочек, — ответил им Виктор и выдал самую свою обворожительную улыбку. Девчонки рассмеялись, но не уходили.

— Вы на тренировку? — спросил Виктор. — Если да, то не опоздайте.

— Что с Рией слышно? — снова спросила самая бойкая.

— Лечится. И долго будет лечиться. Вот к чему приводит употребление вашей гадости. Так что, бросайте, пока не поздно.

— Да мы не употребляем!

— Вот и замечательно, хорошие мои. А теперь, девочки, быстренько дали мальчикам поговорить, — сказал Виктор.

— Фу какой! Максик, ну скажи ему!

— Виктор как-то не так выразился? Идите на тренировку! — почти рявкнул он, и девочки пошли к Дворцу спорта.

— Нафиг все настроение сбили, — сказал Макс, выкидывая пустую бутылку из-под воды в урну. — Лады. Потом как-нибудь. Ну что, поехали по домам? Ты сегодня на своей или на мне?

— Подвези. Моя в ремонте.

Глава 15

Прошла тягостная неделя. И погода не радовала, начались осенние затяжные дожди. На улице значительно похолодало, из-за низких туч было сумрачно, что не поднимало настроения ни Насте, ни Максу. Они виделись в университете, но не подходили друг к другу. Только после занятий Макс занимал свой наблюдательный пост недалеко от остановки, потом ехал на тренировку, уже оттуда приезжал под окна Насти, где дожидался, пока она не погасит свет, немного ждал и уезжал.

Наталья Нежинская лютовала, устраивала студентам внезапные контрольные, ставила практически всем неуды. Макс был только одному рад, что она уже не вела у них предмет, иначе она бы достала его окончательно. И так ему доставалось, что она попадалась ему постоянно в коридорах, прожигала его своим яростным взглядом, шипела ему какие-то невнятные угрозы. Он уже реально подумывал подойти к ректору и рассказать о нездоровом поведении Натальи. Но ему «повезло». Она сломала ногу и в университете не появлялась.

***

Следующая неделя началась с крайне неприятной новости для Насти и всей кафедры. Заведующий кафедрой, их общий любимец, умничка и просто хороший человек, который ко всем относился по-отечески, Михаил Львович попал в больницу с инфарктом. Врачи ему строго-настрого запретили работать, обещая в противном случае летальный исход: «Поберегите Ваше сердце. Вам хватить уже изводить себя. В Ваши 67 лет надо жить на пенсии и отдыхать от прожитых лет, радоваться внукам».