Она хочет, чтобы Аврора следовала за ней.

Придерживая юбку из нежно-голубого атласа, Аврора бежит за призраком, чувствуя теплое дыхание ветра на своем лице.

Аврора старается не упустить из вида Иолэйн, что кружит между цветочных клумб. Танцуя, королева ласкает лепестки прикосновениями призрачных пальцев, исчезая и вновь появляясь чуть дальше того места, где была мгновение назад. Все дальше заманивает она, ведет за собой тайными тропами в ту часть сада, где Аврора, кажется, и не была ни разу. Замок остается позади, и вокруг нет никого, кроме редких садовников, ухаживающих за этим великолепием. Укрыться от них оказывается не так уж и сложно; те так увлечены своей работой, что ничего вокруг не замечают.

Волнение, предчувствие, охватывающее ее с самого утра, с каждым шагом становится только сильнее. Силуэт Иолэйн виднеется вдалеке, под аркой, чьи колонны выполнены в виде двух вставших на дыбы грифонов – символов правящего рода Триаль. Может ли быть более подходящее место для конфиденциальной встречи вдали от посторонних глаз? Чем ближе Аврора подходит к арке, тем отчетливее слышит приглушенные голоса. Никаких сомнений: король и рыцарь-командор здесь.

Приблизившись, Аврора старается вести себя как можно тише. После всех трудностей, которые ей пришлось преодолеть для того, чтобы добраться до этого места, будет глупо позволить себя поймать. Прижавшись спиной к лапе одного из грифонов, Аврора поднимает взгляд.

Сквозь призрачный силуэт королевы она видит солнечные лучи. Протянув руку, Аврора пытается коснуться чужой ладони, но пальцы проходят насквозь.

Знает ли королева Иолэйн о том, кем Аврора приходится ей? Поэтому помогает?

У Авроры так много вопросов! Только вряд ли она сможет получить ответ хотя бы на один из них. Лгут те, кто говорит, что мертвым есть что сказать живым. Все как раз наоборот – это живые о многом их хотят спросить.

– Спасибо, – благодарит она.

Иолэйн оборачивается, глядя на нее пустыми глазами, и подносит тонкий указательный палец к губам, призывая к молчанию. Аврора видит, как эти самые губы трогает легкая улыбка, после чего призрачная королева осыпается ворохом белых бабочек. Если бы отец только мог увидеть это! Уж вряд ли бы он стал обвинять ее в фантазиях, увидев королеву Иолэйн своими глазами.

Но, быть может, даже к лучшему, что лишь Аврора ее увидела. Только ли Иолэйн она может видеть? Или ей доступна связь и с другими душами?

Она вернется к этим размышлениям позже. Сейчас есть более важные дела.

Подняв юбку до самых коленок, крепко сжимая ткань в кулаках, Аврора выглядывает из-за грифона. Внутри колоннады, защищенная стенами из высокого кустарника, расположена каменная беседка, украшенная изящной лепниной. Даже с такого расстояния в ней без труда можно увидеть двоих мужчин. Надеясь на то, что они достаточно увлечены своей беседой, Аврора крадучись проходит под своды арки, подбираясь ближе по усыпанной мелкими камушками дорожке. Разговаривая на повышенных тонах, король и рыцарь не замечают ее приближения – неслыханная удача для Авроры.

Сойдя с дорожки у самых ступеней, ведущих внутрь беседки, принцесса присаживается на корточки, продолжая крепко держаться за платье. Ох и недоволен же будет отец! О том, что скажет мама, лучше и вовсе не думать.

Выровняв дыхание, Аврора прислушивается. Ей никак не удается успокоить бешено колотящееся сердце.

– Поверить не могу, что ты привез ее сюда!

Голос отца она узнает с легкостью. Сейчас он звучит выше, чем обычно, с нотками раздражения.

Тон, недостойный короля.

– Как ты вообще мог допустить нечто подобное?

– Теперь это не имеет значения. Это произошло, и мне с этим жить.

Рыцарь-командор говорит тихо и ровно, но очень устало. Перед взглядом Авроры предстают морщинки в опущенных уголках губ и сведенные на переносице темные брови.

– Роланд, я пришел просить как твой друг, а не как солдат.

– Что об этом думает Эстель?

При упоминании имени супруги сэр Ришар лишь плотнее сжимает губы. Аврора не видит этого, но знает точно, что все именно так. Ясно представляет женскую руку с кольцом, украшенным сапфиром, прикрывающую дрожащие губы. Горькие слезы, обжигающие щеки.

– Эстель умная женщина. Она понимает, что Моргана не…

– Моргана! Святая Аурели, Ивес! Все никак не пойму, с чего ты решил назвать ее именем своей матери!

Это имя знакомо каждому, кто проживает на землях Астерии. Леди Моргана Ришар сумела оставить свой след в хронике королевства. Приближенная Элайн Триаль, матери Роланда и бабушки самой Авроры, она вошла в историю под именем Железная Дева.

Во время войны, когда вражеские войска прорвались через границу, она держала осаду Хоукастера [5] на протяжении двух лет. Ей было всего двадцать два, а на руках – маленький сын. Ее супруг, сэр Фе́рнан Ришар, отсутствовал на тот момент уже два с половиной года, плечом к плечу сражаясь на поле боя вместе с королем Дегэ́йром Триалем. Никто не мог прийти им на помощь. Если бы не сила ее духа, не решительность, позволившая взять в руки оружие, Хоукастер не выстоял бы. Минуя его стены, вражеское войско ринулось бы в самое сердце Астерии – к Асреласу.

Назвать кого-то ее именем – великая честь. Но кому же рыцарь Ришар мог его даровать? Аврора знает: у лорда и леди Ришар лишь один ребенок – юный Алистер, родившийся четыре года назад.

Кто же тогда эта Моргана?

– Кого еще, если не ее, я мог назвать этим именем? Перестань, Роланд. Ты можешь осуждать меня за то, что я сделал, но в чем виновата она? Будь благоразумен.

– Ты будешь говорить мне о благоразумии?!

Голос отца пугает ее. Аврора зажимает ладонями уши и застывает, словно одна из садовых статуй. Дальнейший разговор ей уже неинтересен. Наоборот, хочется убежать и ни слова больше не слышать.

Есть только боль и страх. Злость, переходящая в бессильную ярость.

Для чего же тогда нужно было идти сюда? Неужели предчувствие ее обмануло?

– Она не сделала ничего, за что заслуживает твой или чей-либо еще гнев!

От обиды хочется плакать. Еще ни разу Аврора не ошибалась. Ей казалось, что все сразу же станет понятно, как только она узнает, о чем же говорят отец и рыцарь-командор. Только вот разговор этот ничего, кроме страха, не принес. Они спорят, и Аврора впервые слышит в голосе отца столько ярости. Король Триаль спокоен и сдержан, но кажется, сейчас с сэром Ришаром разговаривает вовсе не правитель, а его друг.

– Ты сделал достаточно, Ивес! Это вовсе не игры, как же ты не поймешь? Зная, кто ее мать, ты все равно просишь меня позволить ей предстать перед двором! Ты хоть представляешь, сколько злобы и грязи она должна будет вынести?

Рыцарь-командор ничего не отвечает. Он молчит, в то время как Аврора никак не может понять, как жизнь во дворце может быть плохой. Люди здесь милы и добры, а слуги убирают столь тщательно, что ни о малейшей пылинке речи быть не может! Отец что-то путает.

Ей становится горько. Ощущение, словно истина ускользает, как песок сквозь пальцы, лишь сильнее давит на ее плечи. Отчаявшись, Аврора уже не слушает, что рыцарь-командор отвечает на обвинения короля.

Она хочет уйти. Ей казалось, что это знакомство должно стать судьбоносным, Аврора верила в это! Что могло пойти не так? Это совершенно не то, что она ожидала услышать. Ей казалось, что встреча с рыцарем-командором должна сопровождать некое событие, которому суждено стать одним из значимых в ее жизни. И что же на самом деле? Они даже не встретились! Аврора лишь слышит отголоски разъяренных мужских голосов, не вслушиваясь в смысл сказанных ими слов.

Ей больше не хочется их слушать. Слишком больно и страшно. И неясно, чьи это эмоции: ее, отца или рыцаря-командора.

Белая бабочка, взмахнув прозрачными крыльями, скользит по воздуху мимо ее лица. Моргнув, Аврора поднимает голову, наблюдая за тем, как насекомое, кружа в воздухе, то подлетает ближе, то отдаляется. Этот странный танец очаровывает.