На следующее утро у его дома объявился человек в черном на «бьюике» модели 1947-го и пригласил Даля позавтракать в закусочную поблизости. Там таинственный мужчина – предтеча Человека в Черном, важнейшего героя историй об НЛО 1950-х и 1960-х – расспросил Даля обо всех деталях и предупредил, что больше об этом говорить никому нельзя. Порядком встревоженный, Даль предостережение проигнорировал и написал обо всем Рэю Палмеру, вложив в посылку образцы вещества, вывалившегося из пончика. Поначалу Палмер сомневался в рассказе Даля, предположив, что он может быть просто одержим таинственными историями, однако позже изменил свое мнение и в середине июля принялся убеждать Кеннета Арнольда взяться за расследование случая – по его мнению, Арнольд, как человек, открывший летающие тарелки, идеально подходил для такой миссии. Свое предложение Палмер подсластил двумя сотнями долларов (сегодня это около двух тысяч).[36]
Параллельно с этим 25 июля 1947 года домой к Арнольду в Бойсе явились два агента разведывательного управления ВВС, Фрэнк Браун и Уильям Дэвидсон: им дали задание выяснить, что же скрывается за этими историями про летающие тарелки. Визит прошел, что называется, в дружеской атмосфере: агенты лишь расспросили его о контакте и заинтересовались приглашением от Палмера, которое Арнольд на тот момент еще не принял. Также агенты пообщались с некоторыми друзьями Арнольда и знакомыми по авиации, выразив обеспокоенность тем, что он говорит об атомных летательных аппаратах. Поговорили они и с Дэвидом Джонсоном, редактором раздела авиации в Idaho Statesman[37]. Джонсону и самому доводилось видеть летающую тарелку: именно он в итоге убедил Арнольда расследовать историю Даля, пообещав, что газета покроет расходы.[38]
29 июля Арнольд прилетел в Такому. По пути он вновь увидел НЛО: на этот раз в его сторону с колоссальной скоростью неслись больше двух десятков штуковин бронзового цвета, формой напоминавших уток. Приземлившись на аэродроме Такомы, Арнольд обнаружил, что для него уже забронирован номер в престижном отеле «Уинтроп». Странно: только Джонсон знал, когда он прилетит. Арнольд заселился и нашел Даля, который отвез его домой к секретарше, приглядывавшей за черным шлаком из летающей тарелки; часть его уже оборудовали под пепельницу. «Обломки НЛО» показались Арнольду обыкновенной магмой, однако Даль божился: именно эта субстанция рухнула с небес на его лодку. Позже зашел Фред Крисман, который показался Арнольду солидным, уверенным в себе человеком, в отличие от робкого и несообразительного Даля – последний в присутствии Крисмана предпочитал помалкивать.
Чувствуя себя немного не в своей тарелке, Арнольд решил пригласить к участию в расследовании Э. Дж. Смита, еще одного пилота, которому доводилось видеть странные вещи в небесах, и попросить о помощи в расследовании. На следующий день Крисман, беседуя со Смитом наедине, объяснил, что похожие на пончики аппараты, которые видел Даль, не имели ничего общего с объектами, которые Арнольд наблюдал у горы Рейнир. При этом Крисман настаивал, что ни те, ни другие аппараты не похожи ни на что из арсенала американских военных, и упомянул слухи о том, что под конец войны летающие диски активно строили нацисты. Могло ли быть так, что Крисман через Смита пытался убедить Арнольда в том, что воздушные суда не были американскими?
Вскоре и с Арнольдом, и со Смитом начали происходить крайне странные вещи. Раздался звонок – журналист из United Press International задавал вопросы о вещах, которые они обсуждали только между собой, это вызвало у пилотов мысли, что их номера прослушивают; они обыскали комнаты, но ничего не нашли. Заподозрив неладное, 31 июля Арнольд позвонил Дэвидсону и Брауну, двум агентам разведки ВВС, заходившим к нему в Айдахо. По какой-то причине Браун отказался говорить по рабочей линии и, перезвонив с таксофона, сказал, что они с Дэвидсоном готовы тут же прилететь из Хэмилтона, штат Калифорния. А спустя минуту Арнольду позвонил все тот же журналист UPI: ему дали очередную наводку, и теперь он спрашивал про собственное расследование ВВС. Выходит, Браун был информатором? Едва их разговор окончился, как Арнольду из вестибюля гостиницы позвонил другой репортер. Он тоже был в курсе происходящего и рассчитывал на сенсацию. Кто же передавал им всем сведения о расследовании?
Браун и Дэвидсон прибыли вечером и получили из рук Крисмана коробку с кукурузными хлопьями «Келлогг», полную обломков, по мнению Арнольда, совсем не похожих на те, которые он видел прежде. Арнольд попытался рассказать агентам о возможности прослушки, но те не выказали интереса и намекнули на то, что все происходящее – лишь мистификация сотрудников береговой охраны, которую не стоит принимать за чистую монету.
Ночью 1 августа 1947 года агенты вместе с коробкой пончиковых обломков сели на «Б-25»[39] до Калифорнии и поднялись в воздух, а вскоре, около половины второго ночи, левый двигатель загорелся, и самолет разбился на границе городов Келсо и Лонгвью в штате Вашингтон. Браун и Дэвидсон погибли, но два других пассажира, военные, выжили. Один из них описывал, как Дэвидсон предпочел остаться на борту, чтобы спасти груз, а Браун не смог выбраться из-за сломанного крыла самолета, заблокировавшего путь. 1 августа в том году объявили Днем ВВС в честь обретения независимости от Армии США[40]; Уильям Дэвидсон и Фрэнк Браун стали первыми жертвами в истории ведомства.
Для Арнольда и Смита все это было уже слишком. Удрученные гибелью агентов и разочарованные тем, что их расследование зашло в тупик, они решили вернуться домой. Но до этого встретились с майором авиации Джорджом Сэндером – он потребовал передать ему оставшиеся фрагменты «пончика». Нехотя они согласились. Затем Сэндер отвез их к мысу неподалеку от острова Мори. Здесь возле берега расположилась крупная промзона «Такомской плавильной компании», вся в черном шлаке. Сэндер предположил, что «обломки НЛО», которые выдал им Крисман, как раз и были таким шлаком, – и еще раз намекнул, что вся история не более чем затейливая мистификация.
Арнольда слова Сэндера не убедили, однако, как и Смит, он понимал: это тупик. То, что начиналось как большое приключение, обернулось лишь смертью, обманом и расстройством. Пришла пора уезжать. По пути в аэропорт они решили заглянуть к Гарольду Далю, где Арнольд побывал, когда только прибыл. Арнольд приехал, как ему казалось, по верному адресу, однако теперь дом «выглядел совершенно заброшенным, внутри не было никакой мебели – только пыль, грязь и паутина повсюду». Посреди полета домой потрясенный и сбитый с толку Арнольд остановился на дозаправку в Орегоне. Во время взлета двигатель внезапно заглох, вынудив его совершить экстренную посадку, достаточно жесткую, чтобы при приземлении погнуть шасси. Арнольд осмотрел двигатель и обнаружил, что кто-то срезал клапан подачи топлива, – последнее бедствие в этой поездке, полной тревог и неудач.[41]
Вся эта история – не только и не столько о летающих тарелках. Не следует забывать, как серьезно власти США воспринимали в те годы угрозу советского проникновения. В 1943 году американская армия и ФБР запустили проект «Венона» по расшифровке советских донесений разведки; проект был настолько секретным, что о его существовании не знали даже президенты Рузвельт и Трумэн. Первый прорыв в рамках «Веноны» случился в декабре 1946-го, и американцы сразу вскрыли настоящую катастрофу. К своему ужасу, кураторы «Веноны» обнаружили советских «кротов» в Манхэттенском проекте, целью которого было создание атомной бомбы, и в нескольких правительственных органах, включая Управление стратегических служб (преобразованное в ЦРУ в 1947-м), армейскую авиацию, Комитет военно-промышленного производства, казначейство, Госдепартамент и даже среди доверенных сотрудников администрации президента Трумэна. США охватила паранойя, и не без причины: красные и правда залезли «под кровать»[42][43], в том числе и под ложе с балдахином в Белом доме. В результате 21 марта 1947 года президент Гарри Трумэн подписал исполнительный указ № 9835, известный как «Приказ о лояльности», наделивший ФБР широкими полномочиями по сбору информации о всех текущих и потенциальных федеральных служащих. В результате возникла идеология «красной угрозы» – что, в свою очередь, привело к подъему сенатора Джозефа Маккарти и общенациональной панической атаке, принявшей форму Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности.
