Самыми захватывающими были летающие треугольники; в разных видах они до сих пор встречаются по всему свету. Знаменитый случай наблюдения произошел на буровой вышке у норфолкского побережья в 1989-м, когда загадочный черный корабль треугольной формы – позже его окрестят «дельтой Северного моря» – заметили во время дозаправки американским самолетом KC-135 в сопровождении двух реактивных истребителей F-111. И это не была ошибка, когда за самолет приняли воздушного змея или чайку: очевидец Крис Гибсон был в прошлом членом Королевской службы наземных наблюдателей и хорошо разбирался в воздушных судах.
Один из спутников связи, запущенный НАСА в 1960-х. Каждый из них несколько лет находился на низкой околоземной орбите и казался с Земли яркой падающей звездой
НОНЛО получал сообщения о черных треугольниках, парящих над маломерными судами на Норфолкских озерах[22], и однажды – тревожное свидетельство от семейства, над которым такой треугольник пролетел, когда они ехали по шоссе. Так близко, рассказывали они, что можно было бы ткнуть в него черенком метлы, будь у них метла в машине. Это интриговало и уж точно волновало больше, чем привычные огни в небесах, но что мы могли поделать? Можно было обратиться в местный штаб ВВС, где нам предложили бы направить формальный отчет в Министерство обороны. А там нам бы вряд ли выдали грамоту за шпионаж за их самыми секретными кораблями.
Эти летающие треугольники – почти наверняка передовые военные самолеты, конкретная модель или целый вид – раз за разом появляются в НЛО-историях под разными именами, такими как «Аврора», «Черная Манта» или «TR-3B». Их габариты оценивают по-разному: от площади трех полей для (американского) футбола (более 300 квадратных метров) и до размеров обыкновенного военного самолета. Характер их движения тоже описывают по-разному: они то неподвижно зависают в воздухе, то проносятся быстрее, чем очевидец успевает моргнуть. Еще часто говорят об их особенных характеристиках: они то бесшумны, то невидимы, то нарушают закон тяготения.
«Что мы предпримем?» – регулярно звучало на наших встречах. Уж точно я не хотел поступать как глава общества НЛО в Ланкашире: когда им пришли сходные сообщения о летающих треугольниках, он предложил прорваться на базу ВВС в Уортоне, где якобы размещался загадочный корабль. Идея, конечно, интересная, но я подозревал, что большинство членов НОНЛО с трудом поднимутся по лестнице любого из военных объектов в наших краях, не говоря уже о том, чтобы перелезть через ограду.
У многих наших постоянных членов сложились весьма сложные личные отношения с феноменом НЛО. Одна участница связывала появление красных световых шаров над домом с мучившим ее синдромом хронической усталости. Другая женщина, в возрасте, была прикована к креслу-коляске с таким необычайным заболеванием, что ни один доктор не мог его диагностировать; она была уверена, что тут не обошлось без пришельцев. Когда мы впервые разговаривали, она сказала, что видела их в поленнице, они маскировались под дрова. И она тоже встречала красные огни над своим домом. Позже я смекнул, что перед каждой новой встречей НОНЛО эта женщина две недели испытывала всё, что мы обсуждали на предыдущей. Втайне я подозревал: вот характерный пример того, что психологи, по крайней мере на людях, называют «склонной к фантазиям личностью».
А еще были экстрасенсы; уж этих неизменно привлекала тема НЛО. Уже в 1945-м – за два года до того, как мир услышал о летающих тарелках, – американский ясновидец Мид Лейн основал Исследовательский фонд пограничных наук и принялся транслировать сообщения инопланетян – эфирианцев. К середине 1950-х была проведена четкая граница между уфологами – сторонниками научного подхода (они сами часто бывшие ученые), у которых все должно быть «по полочкам», и разного рода медиумами и контактерами, которых больше привлекает сверхъестественное. Впрочем, у нас в НОНЛО имелись и те и другие.
Одним из членов общества был Шон, щуплый неопрятный мужчина с мешками под глазами и стабильно отрешенным взглядом. Мне он сказал, что выполнял парапсихологическую работу для британского правительства и был участником тайной ячейки, призванной сражаться с черной магией Консервативной партии. Очевидно же, как-то сказал мне Шон за «Гиннессом», что Норман Теббит[23] возглавлял секту сатанистов внутри тори: «Достаточно в глаза ему посмотреть». Через несколько лет, когда я уже давно не был председателем, Шон предстал перед судом: НОНЛО обвинило его в краже средств и собственности общества.
Джордж и его жена Дженет присоединились к группе позже остальных. Эта дружелюбная парочка всем своим видом источала серьезность, а еще принимала сообщения от инопланетян и видела в своем телевизоре образы будущего. Один из таких образов указал им, что грядет массовое прибытие на землю пришельцев – они возвестят апокалипсис в 2000 году (и это было задолго до того, как люди услышали о «проблеме 2000 года»[24]).
В НОНЛО четко разделяли неординарность и неуверенность – последнее не одобряли. В начале лета 1996 года было созвано заседание комитета; мы собрались в подсобке Ferry Boat Inn. Меня известили, что я не гожусь на роль лидера группы. Я был дружелюбным, молодым и вполне смышленым, но у меня не было ответов. Более того, мои презентации всегда порождали всё новые вопросы, а это никому не помогало добраться до сути загадки НЛО. Обществу требовался лидер, способный насаждать дисциплину, указать путь – и да, предоставить те самые ответы.
Так они решили, что новым председателем должен стать Джордж, тот самый экстрасенс с инопланетными посланиями в телевизоре. Сказать, что я почувствовал себя преданным, было бы преувеличением: я наконец окончил учебу и готовился переезжать в Лондон. Однако я переживал за наше сообщество и боялся, куда его теперь занесет. Я представлял себе, как холодной ночью эти ребята толпой соберутся на Норфолкских озерах, освещенные лишь рябью портативного телевизора, и будут ждать, когда пролетающий треугольник заберет их на борт.
Теперь я понимаю, что был не лучшим кандидатом для такой работы. Мой идеал, скептичную золотую середину – не верить, но и не отвергать, пока факты не вынудят занять какую-то позицию, но затем и ее осмыслять критически, – невозможно отстоять в таком сообществе. Да и что я там вообще делал? Действительно управлял – или же был странным, а то и лживым включенным наблюдателем, взвалившим на себя непосильную ношу? До сих пор не знаю ответа. Так или иначе, вскоре я перебрался в Лондон, захватив рисунок с инопланетянином, спускающимся в луче на парковку Ferry Boat Inn. Нарисовал его Гэрри, бывший полицейский из нашей группы.
Все в моей жизни изменилось, в том числе и отношения с феноменом НЛО. Небеса над Лондоном, где не протолкнуться среди фонарей и многоэтажек и где все заполнено рутинным и скучным движением самолетов, не радовали так, как плоские и пустые просторы над Норфолком. В следующие годы я перестал смотреть вверх, и мой интерес к теме стал рассеиваться – похоже, то же было верно и для остального мира. Мне по-прежнему нравилось читать истории о пришельцах – чем причудливее, тем лучше, – и я всё еще следил за слухами, вдруг в НЛО-мифологии появится что-то совсем новое. Но ничто особо не впечатляло – ни меня, ни, кажется, само сообщество.
Я уставал от беспрестанного карканья в сообществе: «истина где-то там», мол, знание о величайшем событии в истории человечества, обмене с представителями внеземной жизни и культуры, заточили в хранилище или ангар на какой-нибудь американской военной базе. Если это правда, что на нее указывает? Где внезапные отступления от хода истории? Где инопланетные технологии? Кто выигрывает от того, чтобы держать их в тайне? У кого вообще может быть денег и власти больше, чем у Мадонны, Стивена Спилберга или любого из нефтяных шейхов и олигархов? Если бы какая-нибудь тайная организация скрывала Правду, как считали конспирологи, что такого она могла с ней сделать, чего не могли бы сделать перечисленные люди?
