— А ну марш к себе! — рыкнул он на дочь.

Ребекка круто развернулась и, звонко цокая каблуками, убежала к себе.

— Ради очага домашнего, простите взбалмошную девицу. Видимо, счастье ударило в голову, вот и чудит. Сил с ней нет никаких! То скандал закатила, что лишь за вас пойдет и других женихов подавать не смей, то чудит на людях.

Гарольд задумчиво посмотрел вслед невесте.

— Значит только я ей нужен… Что ж, это хотя бы интересно. Мистер Сомерленд, давайте оговорим дату свадьбы.

Назад Гарольд мчал на немыслимой скорости. И не потому, что боялся не успеть. За долгие годы он научился чувствовать время. Нет, он откинул верх у машины и позволил ветру растрепать идеально уложенные волосы, разметать все лишнее, оставив лишь ясность мыслей.

Через полторы сотни мили он решил, что все же не съест грогана, но нагрузит его работой так, чтобы у того на ближайшие лет двести отпало всякое желание проявлять инициативу. А Ребекка. Что ж если она хитра, умна и опасна, то почему бы не позволить ей проявлять инициативу… до поры до времени. Хищная половина его натуры уже подняла голову.

«Поигрраем», — прорычал внутри дракон.

«Не заиграйся», — предостерег его человек.

В черном небе блеснула молния. Следом еще одна. Запахло озоновой свежестью. Гарольд остановил машину. Он любил короткий миг между вспышкой света и мощным громовым перекатом. Неожиданно его пронзила мысль, что гроза самое гармоничное, что есть в природе. Молния освещает своему Грому путь по тьме, а тот защищает свою спутницу от опасностей и невзгод. Гарольд хмыкнул собственным мыслям и завел мотор. Следовало поспешить, пока дождь не рухнул с небес на землю.

Он едва успел. Доехал до самого утеса, бросил в машине часы, запонки, туфли и сделал то, о чем мечтал в последние дни. Прыгнул вниз, навстречу новому дню, навстречу морю и тому незнакомцу, что отражается в пенных волнах.

У самой кромки воды ветер ударил в крылья, дернул, вытягивая связки. Боль отрезвила, напитала ощущением жизни. В тумане раздался рев дракона. Огромный огненный зверь взвился и помчался вдоль каменистого берега.

Через несколько часов дракон, сияя влажной от дождя и соленой воды чешуей, влетел в пещеру. Отряхнулся и улегся отдыхать на гору золота.

Поздним вечером лэрд Хредель сидел в своем глубоком кресле и пил крепкий чай. По мнению грогана, такой годился лишь для дубления кож, но замковый дух предпочел помалкивать на этот счет. Спокойствие хозяина настораживало. Ни колких замечаний, ни едких оценок. Неужели мисс Сомерленд тронула драконье сердце?

— Что ж, Хайд Брох, готовься к персиковым шторам, хрустальным вазам и вечеринкам по пятницам. Через месяц в Дантаркасле появиться новая хозяйка.

— Вы все же решили жениться, сэр?

— Знаешь, я почти отказался, но юная мисс Сомерленд оказалась крайне занятной особой.

Гроган удивленно поднял мохнатые брови. Помнится последнее, чему хозяин присвоил эпитет «занятно», был полет человека в космос.

— Чем же она так заинтересовала вас, разрешите узнать?

Гарольд аккуратно поставил невесомую чашку на фарфоровое блюдце и задумчиво посмотрел на огонь. Несколько минут в комнате царило молчание, разбавленное лишь треском поленьев в камине.

— Мисс недвусмысленно дала понять, что знает мою истинную природу, — проговорил он, не спеша, словно сам не до конца верил в сказанное.

— Не может быть! — Гроган подскочил со своего места и принялся вышагивать по комнате, шлепая босыми ногами по деревянному паркету. Каждый шаг как пощёчина. — Откуда она могла узнать это?

— Предположим, из фамильной библиотеки. — Гарольд отметил, что убеждает не только грогана, но и себя. — Сомерленды присутствовали на том пиру и у них могли сохраниться записи очевидцев. Может быть, там есть даже предсказание водного духа. Как знать.

— Пффф! — Хайд Брох тряхнул головой. — Неет. Мало прочесть хроники, надо понять, что в них написано, отделив правду от лжи, а после еще сопоставить это с вами. Вряд ли у столь юной особы хватит ума на нечто подобное.

— Между прочим, ученые доказали наличие ума у женщин. Думается, он у них был всегда, но они этот факт успешно скрывали, но вот все эти рентгены и всевозможные сканеры вывели их на чистую воду.

Гроган нервно дернул кончиком уха.

— И что вы планируете делать?

— Жениться. Надо же узнать, откуда у мисс Сомерленд подобные умозаключения, и как она планирует их использовать. Знаешь ли, не каждый день мне поступают угрозы. К тому же опасных людей я предпочитаю держать как можно ближе к себе.

— Так себе мотивация для брака, — проворчал гроган. — С другой стороны наивно полагать, что девица рассосется сама собой. А здесь, в замке я найду, чем ее занять.

— Кстати о занятиях… — Гарольд вспомнил, что собирался загрузить грогана работой. — Когда мы в последний раз чистили замок от грязи темных эмоций?

Хайд Брох простонал и попытался закрыться бархатной подушкой. Процедуру он эту не любил так же, как деревенский мальчишка не любит мыть уши по утрам. Ведь сейдконы — чистильщицы перетряхивали весь замок верх дном, не оставляя ни единого укромного уголочка. Гроган понимал, что магическая уборка жизненно необходима замку, ведь все зло, грусть, отчаяние разумных оседали на вещах, на стенах, свисали уродливыми серыми паутинами с потолков, пили жизненные силы хозяев и крепли, превращаясь в хищных низших духов. Но каждый раз, когда появлялась старая бойкая чистильщица, ему хотелось сбежать из дома на денек–другой, дабы не участвовать в суматошном водовороте генеральной уборки. А после прийти в светлый, обновленный замок, щурясь от яркого света. Вдохнуть свежий воздух с запахом коричных булочек. Насладиться чистотой камина и блеском медной цепи над котелком… Увы, он как хранитель должен был открывать двери, вытряхивать сундуки, поднимать тяжёлые портьеры и сжигать то, что сейдкона посчитает безнадежно испорченным.

— Сто двадцать семь лет назад, Мистер Хредель, — пискнул гроган из-за подушки. — Но тут такое дело… Видите ли, случилась, произошла маленькая, непредвиденная неприятность. Миссис Пенни Пуст, что наводила у нас порядок в прошлый раз, недавно скончалась.

— Н-да? — Гарольд в задумчивости почесал щеку и с досадой обнаружил, что этим вечером забыл побриться. — Как неосмотрительно с ее стороны. Надеюсь, она оставила рекомендации?

— О, да. В свой последний визит, она сказала, чтобы мы в следующий раз обращались к ее внучке. Энн Пуст.

— Вот и отлично. Позвони завтра этой старушке — пусть почистит тут все перед свадьбой.

IV. Предложение, от которого невозможно оторваться

День не задался с самого начала. То ли от того, что сам по себе был промозглый, свинцово-серый и дождливо-угрюмый, то ли от того, что Энн с самого утра ждала неприятностей, а те, как назло, запаздывали. Вообще-то дурные вести на редкость непунктуальны и всегда приходят не вовремя. Вот сейчас, например, у Энн горит налоговый отчет, а она вместо того, чтобы погрузиться в него с головой, подпрыгивает от каждого звонка, как обезьянка на пружинке, дергается от каждого уведомления электронной почты.

Наконец, с горем пополам собрав себя в некое подобие офисного работника, сейдкона погрузилась в цифры. Да так основательно и глубоко, что далеко не сразу услышала вибрацию телефона. Поняла, когда в кабинете вновь стало тихо. Посмотрела осоловело на молчаливый кирпич и дернулась, стоило ему вновь зажужжать. Воткнула в пучок карандаш, схватила трубку и спешно прислонила ее к уху.

— Клининговая компания «Белый вереск». Слушаю.

— Мне нужна миссис Энн Пуст, — несмазанными петлями вековой двери, проскрипел незнакомый голос.

— Мисс, — на автомате поправила Энн, продолжив стучать по клавиатуре.

— Сочувствую… Мисс Пуст, мы по рекомендации от вашей бабушки, нам нужны услуги сейдконы вашего профиля для очистки замка Дантаркасл.

Энн замерла, мигом забыв, какую цифру собиралась поставить. Бабушка умерла четыре года назад и помимо прочих наставлений оставила список домов, хозяева которых к ней могут обратиться вовсе не по вопросу мытья окон. Дантаркасл значился среди первых.