– Ради бога, не преувеличивай! Он не президент.
– Но он Хартманн, – усмехается Мелания. Она даже представить себе не может, как меня выводит этот разговор. – Ты хоть что-нибудь о нем знаешь вообще?
– Ему 34 года, семь или восемь лет назад разработал мессенджер, которым пользуются теперь по всему миру. Так он и заработал свои миллиарды. Сейчас у него дофига и больше различных проектов, живет преимущественно в ОАЭ, хотя главный офис располагается здесь. И потому мне несказанно повезло, что сейчас он находится в столице и я могу быстро решить вопрос с разводом. Ничего не упустила?
– Разве что, его природное обаяние обошла стороной.
– Ничего особенного, – снова смотрю в окно. – Молодой мужчина, который следит за своей внешностью и одевается со вкусом. Кстати, завтра отправлю нашего курьера с партией формовых свечей. Как и просила твоя помощница, все с хлопковым ароматом. И каждая в подарочной упаковке.
– «Кстати говоря»? – смеется Мелания. – Мы обсуждали Власа Хартманна вообще-то.
– А что здесь обсуждать? – смотрю на нее в непонимании. – Приятная внешность, есть чувство стиля, если, конечно, это не дело рук личного стилиста, в чем я почти уверена на все сто.
– «Почти»?
– Ну, нельзя быть в чем-то уверенным до конца. Всегда существует вероятность обратного.
Когда водитель останавливает машину у роскошного входа в отель, а дверцу мне открывает элегантно одетый швейцар, вот тут я начинаю ощущать легкую нервозность. Хотя, вполне возможно, что причина тому первый выход в свет после кончины отца. Не хочу, чтобы люди задавали свои дурацкие вопросы о том, как я поживаю, что происходит в моей жизни и какие у меня планы. Но я точно знаю, что этого не избежать, если мне придется задержаться здесь дольше запланированного. И потому, надо бы скорее разделаться с муженьком.
Заходим в помпезный вестибюль и отдаем верхнюю одежду сотрудникам. Оставшись в одном черном платье, облегающем мое тело до самых щиколоток, я вдруг понимаю, что всё вокруг начинает меня нервировать. У входа в сверкающий зал ресторана нас встречает администратор, спрашивает наши имена и указывает на седьмой столик. Угощаемся шампанским и не спеша проходим дальше, собирая любопытные взгляды присутствующих. Как того и хотела Мелания, мы прибыли с изысканным опозданием.
– Слышишь этот звук? – спрашивает она меня сквозь натянутую улыбку. – Шипящий столик взбудоражен.
– Так вот оно что, – отвечаю, бросив надменный взгляд на змеиное сборище из двенадцати женщин. – А я думала, что кто-то шепчет в микрофон. Ладно, ближе к делу. Видишь его?
– Ты собралась говорить с ним до ужина?
– А как ещё? Ждать, когда мальчик набьет животик тарталетками? – фыркаю, глядя по сторонам. – Я не собираюсь здесь задерживаться. У меня и другие дела есть.
– Это я знаю, – берет она меня под руку и медленно ведет к седьмому столику. – Но будет лучше, если ты немного побудешь со мной. Мы ведь вместе приехали и об этом уже многим известно. Не беспокойся, вечер будет долгим. Поймать Власа Хартманна ты ещё успеешь.
Если бы не помощь Мелании, мне бы точно пришлось караулить его у офиса с огромным плакатом в руках. Поэтому я, как благодарная и вежливая подруга, отвечаю на её просьбу согласной улыбкой и присаживаюсь на место с карточкой «Мелания М. +1». И снова я та самая «+1». Как в старые добрые времена.
Гостей намного больше, чем я себе представляла и благо большая их часть мне совершенно незнакома. За нашим столиком взрослая супружеская пара Наталья и Владимир, приятная пожилая женщина Настасья Викторовна со своим двадцатилетним внуком Александром и близкая подруга Мелании – Светлана с мужем Андреем. Официанты наливают напитки, ставят перед каждым гостем глубокую тарелку с салатом из семги и перепелиным яйцом. На сцену поднимаются мужчина и женщина. Оба известные люди шоу-бизнеса. Гости встречают их громкими аплодисментами и продолжительным свистом.
– Одиннадцатый столик, – шепчет Мелания, чуть наклонившись ко мне. – И это семь часов.
Едва заметно киваю, давая понять, что услышала её и всё поняла. Глотнув шампанское, ставлю бокал на стол и делаю вид, что поправляю низ платья. Снова раздаются аплодисменты. Бросаю нечаянный взгляд на семь часов. Столик под номером 11 занимают в основном мужчины. Молодые и привлекательные, в смокингах, как и положено. Мой взгляд скользит по их лицам, голоса ведущих вдруг становятся громче и зал снова утопает в оглушительных аплодисментах. Крупногабаритный мужик заслоняет собой того, кто мне нужен. Отсюда я вижу лишь его руку и медленно постукивающие по столу длинные пальцы…
– Я в курсе, что ты девушка откровенная, но не настолько ведь, – шепотом усмехается Мелания. – Может, уже на стул залезешь и позовешь его?
– Моя откровенность осталась далеко позади, если что. Из-за того большого мужика я не могу его разглядеть.
– А зачем тебе его разглядывать?
– Хочу убедиться, что это Хартманн.
– Это он, можешь не сомневаться. Такого брутального «мальчика», как ты говоришь, сложно не заметить.
За последующие двадцать минут пустой болтовни на сцене и благодарностей организатору этого вечера неподражаемой Виталине Романовской, я предпринимаю несколько неудачных попыток увидеть-таки Власа Хартманна. Но этот мужик с тремя подбородками на двух стульях что ли сидит? Для меня этот вечер не должен продлиться дольше запланированного.
– Куда ты? – спрашивает Мелания, когда я поднимаюсь с места и беру свою сумочку. – Перерыв ещё не объявляли.
Замечаю, что на нас смотрит милейшая Настасья Викторовна. Наклоняюсь к подруге и полушепотом отвечаю:
– Трапезничать я ещё могу по указке, хотя мне это совсем не нравится. А вот посетить дамскую комнату имею право в любое удобное для себя время. Не скучай! – подмигиваю ей с улыбкой и неспешно покидаю столик.
Только делаю шаг вперед, как вижу удаляющегося мужчину, который только что покинул одиннадцатый столик. Приходится ускорить шаг, который в этом платье равен не больше пятнадцати сантиметрам! Черт возьми, оно создано лишь для того, чтобы сидеть на месте или плавно качаться в медленном танце, но никак не для изысканных, мать его, догонялок!
Высокая и подтянутая фигура Власа Хартманна сворачивает направо и останавливается у длинной стойки бара. Садится на высокий барный стул, достает сотовый из внутреннего кармана пиджака и подносит к уху.
Тихонько выдыхаю и сбавляю скорость. Бессмысленный визит в дамскую комнату отменяется. Прошу бармена приготовить мне мартини с апельсиновым соком и жду, когда Хартманн наговорится по телефону. Он сидит полубоком, ко мне спиной. Плечи широкие, пиджак облегает их с идеальной точностью. Густые на макушке волосы чернее ночи, а затылочная часть выбрита так коротко, что видно, как светится белая кожа. Болтовня ведущих мешает услышать его голос, как и бесконечные радостные вопли гостей.
– Ваш мартини.
– Благодарю.
Делаю большой глоток для храбрости и в этот момент Хартманн, наконец, завершает разговор и прячет сотовый обратно в карман. Он поворачивается на стуле к бармену и делает заказ. Отмечаю про себя, что вживую он ещё привлекательнее, чем на фото. Мой взгляд вышагивает по высокому лбу, проваливается в глубокую впадинку и вскарабкивается на упрямый нос с острыми крыльями. Дальше трамплин из темных густых волосков и мягкая подушка губ. Волевой подбородок прячется под ухоженной щетиной, сбегающей на шею…
Внезапно Влас Хартманн поворачивает голову в мою сторону и взгляд его темных глаз врезается в меня. Между густыми бровями вертикальная складка, будто образовавшаяся там из-за постоянных раздумий. Лоб разрезает напополам глубокая и горизонтальная. Может, он просто часто удивляется? А появится ли рядом ещё одна, когда я сообщу ему «радостную» новость?
Беру бокал с мартини и, слегка откинув голливудские волны, подхожу к нему и присаживаюсь на соседний стул.
– Влас Хартманн – это вы? – спрашиваю исключительно серьезно.
Его губы расползаются в кривой ухмылке, взгляд устремляется на бармена, который ставит перед ним тяжелый стакан с виски.
