– Что же ты стоишь, девица? – отставляя чистую тарелку в сторону, вопросил Вольга. – Потерпи уж нас немного.
– Это, брат, еще не известно, – покачал головой Белозор, отирая влажные от воды руки о тряпицу, что лежала рядом с корытом. – Все случиться может. Как бы нам тут на седмицу или более не задержаться.
Оборотень наградил товарища хитрым взглядом. Точно они оба знали то, чего глупым и недогадливым деревенским девкам знать не следует.
– Послушайте, богатыри, – я наконец отняла от груди посудину и, подойдя к столу, положила ее в корыто с уже не очень чистой водой. – Вы за кого меня принимаете? Думаете, я не пойду к старосте жаловаться?
– А на что жаловаться? – развел руками Вольга, смотря по сторонам. – Не беспокойся, красавица, все что наедим, с лихвой вернем.
– Не о том она, друг, – улыбка на лице голубоглазого стала еще шире. – Но к старосте не пойдет. Ты что же… – Он сделал шаг в мою сторону. Я благоразумно отступила. – Надеялась, что мы о тебе за это время ничего не узнали? Что Остап тебя оклеветал и после этого к тебе не каждый ходить стал. А если опять к нему жаловаться пойдешь, еще что придумает. – Заметив, что я вот-вот готова наброситься на него, молодец продолжил, выставляя перед собой руки с раскрытыми ладонями: – Не злись, красавица. Не враги мы тебе. Но к другому порядку привыкшие. Сами за собой убрать можем. И коли сказали, значит, так и сделаем.
Вздохнула, покосилась на мешок, лежащий у печи, и подумалось мне тогда, что спать сегодня не лягу. Надо побыстрее отвар на бледных поганках сделать.
– Спи спокойно, Любава, – напоследок пожелал Белозор. – Сегодня мы тебя тревожить уже не станем.
Вольга ничего не сказал. Подмигнул правым глазом и направился в сени, вслед за своим товарищем.
Наглецы, вот наглецы, а!
Постояв еще немного в одиночестве, опять осмотрелась, проверяя, все ли нормально и не надо ли где прибрать. Время было уже позднее и по-хорошему стоило ложиться спать. Но, почему-то сна не было ни в одном глазу. И богатырь светловолосый из головы все никак не выходил.
С шумом выдохнув, пошла на улицу. Умоюсь холодной дождевой водой, что в небольшой бочке на углу дома собралась. Буду до тех пор ополаскивать лицо, пока все мысли на место не встанут. И пока я не перестану о всяких глупостях думать. Они пугали и вызывали сумятицу. Не к добру это. Словно я до Белозора молодцев не видела и не общалась с ними. Петр, сын кузнеца вообще как-то осмелел и поцеловал меня на глазах у своих друзей. Поспорил, наглец, что не оттолкну. А я оттолкнула. Да еще и коромыслом по маковке огрела. Благо матушка его ведра с оным неподалеку оставила. Не донесла до дома. За мужем пошла, чтобы помог. Вот я и воспользовалась подвернувшейся удаче. С тех пор Петька меня за пару домов стороной обходит. Недотрогой я не была. В том смысле, что молодых людей не чуралась. Просто не горела желанием переходить ту черту, за которой потеряю свободу. Смотря же на голубоглазого, я стала задаваться вопросом, а нужна ли она, эта свобода? Чем хороша жизнь в одиночестве?
Выпрямившись, отерла ладонью воду с лица, отошла от бочки и, споткнувшись на чем-то, полетела спиной на встречу с землей. Коротко вскрикнула, махнула рукой, тщетно пытаясь удержать равновесие.
– Хр-р-р-р-рю-у-у-у! – взвизгнуло мое живое препятствие, вставая на задние лапы и знакомо стукая передними копытами. Вот черт, снова этот черт! – Хр-р-р-р-р, – глаза заволокло ярким красным светом. – Хр-р-р-р-р! – пятачок дернулся.
Уперлась локтями о землю, приподнимаясь. Мне бы вскочить и бежать куда глаза глядят. Но там на сеновале богатыри спят. Что если этот рогатый не один заявился?
Тихое похрюкивание со стороны заднего двора дало понять, что моя догадка верна. Неужто отомстить решили? Напали ночью, надеясь, что все уже спят. Возможно, и богатырей не ожидали увидеть. Иначе чего довольное похрюкивание превратилось в визг ужаса?
Черт с копытами встрепенулся. Посмотрел себе за спину. Дернул хвостом с кисточкой, обвил им левую ногу и, опять посмотрев на отползающую от него подальше меня. Сделал первый шаг. Плохо дело. Поблизости не было ничего такого, чем бы я могла приложить незваного гостя.
Внезапно перед ним возник еще один черт. Он, как и собратья, вылез из земли и, выставив перед собой вполне себе человекоподобные руки, остановил тем самым своего товарища. Первый недовольно хрюкнул, но обходить стоящего столбом соплеменника не торопился.
– Одумайся, – голос у новоприбывшего жителя Нави был хриплым. – Не та у нас цель. Ищи, а не девчонок запугивай.
– Хр-р-р-р, – не стал отвечать по-нормальному его собеседник. – Хр-р-р-р-р… – Он указал копытом на меня.
Пока они выясняли отношения, я успела встать на ноги и отойти еще дальше. Трусливо сбегать не собиралась. Богатыри богатырями, но что, если сон их на самом деле не такой чуткий, как они рассказывали? И сейчас нашим защитникам угрожает опасность? А тот жуткий визг был не связан со страхом?
– Ищ-щ-щ-щи! – зашипел черт, у которого копыта были только на задних конечностях.
Спрашивать, что это такое они искать собирались, было глупо. Привлекать к себе лишнее внимание, чревато. Пока они заняты…
– Куда-а-а-а, – протянул мой нечаянный спаситель и ухватил за край сарафана, не давая идти дальше. – В доме запрись, бестолковая. Иначе привлечешь внимание. Вот сразу видно, баба-дура.
Замерла с приподнятой для шага ногой. Медленно повернула голову, смотря на говорившего. Он что, с богатырями сговорился? Это я-то дура?
– Не гоже бабе…
Чудом было то, что и мое коромысло стояло прислоненное к забору. А до него лишь рукой дотянуться. Вот я и дотянулась. Перехватила гладкое дерево, замахнулась и стукнула черта прямо между коротких рожек.
В следующую секунду из дома выскочили растрепанные мужчины, крепко сжимая в руках мечи. У Вольги был двуручный длинный меч, а вот у Белозора попроще. Он удерживал свое оружие за рукоять, направляя его прямо на моего обидчика. Первого хвостатого, который сейчас энергично копал передними копытами землю, пытаясь в ней укрыться.
– Не уложили все-таки, – с досадой проговорил второй, потирая макушку. – Надо было больше зазывать.
– Вольга, предупреди наших, – проговорил беспокоящий мои мысли и душу витязь, спускаясь по ступеням крыльца.
Оборотень кивнул и, убрав меч в ножны, в мгновение ока обратился соколом и взмыл в темное звездное небо.
– Хр-р-р-рю-у-у-у-у!!! – заверещал продолжающий рыть чуть ли не пятачком землю чертик.
Я покрепче перехватила коромысло. Со страху оно казалось почти невесомым.
– Отойди, Любава, – потребовал молодец, подходя к сжавшемуся ночному визитеру. – От греха подальше, отойди.
Посмотрела в сосредоточенное лицо богатыря и прикинула: если стукнуть его по макушке сейчас, одна с чертом справлюсь?
Решила, что навряд ли. Тем более неизвестно, сколько их еще может из земли вылезти. Просто проигнорировала слова мужчины. Замахнулась, предупреждая, что если рогатый вздумает пошевелиться, у меня может сработать защитная реакция.
– Любава, – напряженно произнес мое имя Белозор. За два удара сердца он оказался рядом и задвинул меня к себе за спину. От неожиданности я выпустила коромысло, и оно упало на землю.
Бабушка поговаривала, что если мужчина проявляет собственнические замашки, стремится уберечь, запереть в доме, чтобы никто кроме него не видел, это означало только одно – у кого-то наступила весна. То время, когда коты, сходящие с ума от набухающих почек, открывают охоту на кошечек. Им совершенно не важно, насколько привлекательно эта самая кошка выглядит. Им главное утолить определенный голод. До того они будут обхаживать свою жертву, пушить хвост, мурчать, ластиться, изображая из себя идеального спутника жизни. Потом оставят брюхатой за ближайшим домом. Нет, я ни коим случае не сравнивала себя с обманутой котом кошкой. Дело в другом… Я не привыкла к тому, что за меня решают и оберегают. И уж тем более не носили на руках, бережно прижимая к груди. Бабушка была озабочена другим. Ей было важно вбить мне в голову определенные знания, которые в дальнейшем помогут не умереть с голоду и одновременно с этим помочь страждущему.
