— Кто это и как ты его назвал?

— Я не знаю, кто это, я назвал его Конёк, это детёныш, я видел его родителей, они большие, как земные кони.

— Здорово! Иди, рыбачь, а я пошла домой.

На обратном пути она увидела куст нуры, он был весь усыпан мелкими чёрными цветками с белыми тычинками внутри.

В середине апреля все снова собрались у общего очага. Тина выздоровела и вместе с Таном распевала песни, сидя на Ирмином доме. Ирма оглядела жителей и спросила:

— Ну что, дорогие мои, как дела, что у нас нового?

На самом деле все новости ей докладывал Дружок, но ей хотелось, чтоб люди сами сказали.

Семён встал, помялся и сказал:

— Мы ждём прибавления в семействе.

— И мы — сказал Олег.

— И мы — встал Даниил. Ирма улыбнулась.

— Да, значит на три человечка деревня станет больше, а может и не на три… у кого-то будет двойня!

— У Олега с Ниной — услышала она Дружка — и у тебя.

Ирма от неожиданности не сдержалась и повернулась к нему с возгласом:

— Да ты что!!!

— Что он сказал, у кого двойня? — женщины наперебой сыпали вопросами.

— Две двойни, у Нины и у меня.

Олег подхватил и закружил свою жену, а Даниил обнял Ирму.

— Значит на пять человек больше! Ура! — закричали все, а Тан выдал такую трель, что все восхищённо замолчали. Ирма кивнула птице:

— Спасибо, Тан. За это лето нам нужно собрать ещё больше продуктов и материалов. Кроме того, я надеюсь, Белка и Стрелка подарят нам к следующей зиме потомство и молока всем будет хватать досыта. А это значит, что нужно скотный дом оставить животным, а для склада построить ещё помещение.

— Построим, соберём, мы всё сделаем! — послышалось вокруг — теперь-то мы знаем, что и как.

— А сколько припасов осталось? — задала вопрос Ирма.

— Всего понемногу. Шерстяные плоды закончились, тканик весь сшили на вещи, огуречной осоки по 2–3 листа на семью, да и муки мало.

— Хлебный мох наверное уже проснулся, да и осока тоже, а мясо нам пока заменит рыба. И надо проверить картофельные корни.

И начались будни. Все находили себе работу. Мужчины таскали камни на строительство, горючее на запас, женщины ходили за провизией. Только беременных от тяжёлой работы освободили. Ирма скучала. Сварить поесть, подоить свекрану, прибрать в доме и всё. А ей хотелось приносить пользу деревне. И она в свободное время на диске облетала окрестности, пытаясь подружиться с животными и птицами. Тан всегда сопровождал, сидя на её плече. Тина высиживала яйца. Ирма видела водяных коней, они, оказывается очень любят музыку. Она сидела на берегу реки, Тан пел. И тут по воде пошли волны и показалось несколько лошадиных морд. Они подплыли к самому берегу и слушали, покачиваясь на воде. Ирма протянула руку к зеленоватому, с перламутрой красавцу. Он понюхал, посмотрел на неё изумрудным глазом и ткнулся носом её в ладонь. Она видела мегабабочек. Размах ярких крыльев у них был по метру. На деревьях висели коконы, а под деревьями лежали крылья погибших бабочек. Коконы были сделаны из прочной шёлковой нити, а крылья были тонкие и прочные. Ирма навозила домой и коконов и крыльев. Из крыльев Вера нашила сарафаны девочкам, а женщинам блузки и платки. Потом Ирма наткнулась на рощу в окружении небольших гор. Там росли деревья, на которых наливались какие-то фрукты. Ирма сфотографировала дерево прибором на запястье, включила распознаватель и механический голос выдал:

— Грушеника, фруктовое дерево с планеты Тарина. Вкусом напоминает грушу и землянику одновременно. Богата витаминами и минералами, хорошо хранится в вяленом виде и в варенье.

Ирма нанесла на голографическую карту координаты сада и собралась уже уходить, как вдруг Тан свиснул и слетел с плеча куда-то в кусты. Ирма пешком пошла за ним. Диск, как привязанный летел следом. В кустах она увидела Тана, а потом и того, за кем он полетел. Под кустом сидело животное, похожее на зайца, зеленоватой расцветки. Большие раскосые глаза с ужасом смотрели на Ирму. Животное тряслось от страха, закрываясь длинным пушистым хвостом. Вдруг заяц дёрнулся и убежал, а хвост остался. Ирма взяла его в руки. Мех был густой и нежный. Тан отлетел подальше и снова свистнул. Там лежал ещё один хвост. Ирма по кустам набрала охапку хвостов, встала на диск и, довольная, полетела домой. Дома она получила благодарности от женщин и нагоняй от Даниила. Он переживал за неё. Живот у неё рос не по дням, а по часам. Дружок перебулькнулся с Таном, а потом стал нежиться к Ирме. Он всё время прикладывал ухо к её животу и брулькал. А потом слушал.

— И что они тебе говорят? — улыбалась Ирма.

— Да много чего — загадочно сказал бульстр.

— Они тебя понимают? — удивилась Ирма.

— Да. Они всех будут понимать. Всех животных и птиц. Это дар этой планеты за твою доброту и помощь.

— Спасибо, здорово! Я всегда хотела понимать животный мир. Ну, хоть дети исполнят мою мечту!

Деревья отцвели и в меню жителей появилась яичница. В мае Ирма уже летала, сидя на диске, свесив ноги. Стоять было тяжело, шёл шестой месяц беременности. Она перевозила осоку и хлебный мох. Женщины грузили на диск поклажу и шли за ней, а в деревне разгружали. Мужчины построили большой склад и решили делать сеновал. Даниил взялся делать детские кроватки. Грушеника созрела, её собрали и переработали.

Однажды вечером, подоив Подружку, Ирма зашла домой и поняла, что нет Дружка. Она спросила у детей, у взрослых, не видел ли кто его. Никто не видел. Ирма заволновалась. Вышла на улицу, села на пенёк из дёрна и мысленно позвала:

— Дружок, ты где?

— Я здесь, рядом. Со мной всё хорошо, я подругу себе нашёл.

— Так веди её к нам в деревню!

— Я её ещё не уговорил. Но обязательно сделаю это.

Через неделю из рощи вышел Дружок с гордо поднятой головой, а рядом шла самочка бульстера. Перья у неё отливали синевой, шея была зелёная, а вееры на голове и хвосте переливались с синего на зелёный. Дружок подвёл её к Ирме и что-то пробулькал.

— Ну, здравствуй, красавица! — Ирма протянула руку и погладила животное по шее- как тебя зовут?

— Пока никак — услышала она нежный голос в голове.

— Тогда я назову тебя Леди, нравится?

— Да, спасибо. Помоги, пожалуйста деткам. Их мамочек зимой загрызли зубоскалы, а они вот остались.

Леди обернулась к роще побулькала и из-за деревьев вышло шесть маленьких бульстров.

— Ну, кто хотел иметь друга? — спросила Ирма жителей.

Конечно, все мечтали об этом. Ирма к каждой семье подводила бульстрика и наказывала хорошо о нём заботиться и не обижать.

— Ну вот, ещё свекранов заведём и будет у нас и молоко и сметана и творог! — размечтались женщины.

— Надеюсь, нам повезёт! — ответила Ирма.

У Тана и Тины вывелось пять птенчиков. Птицы без устали летали через вытяжку на улицу, приносили деткам мошек и воду. Пару дней в начале мая Подружка приходила из лесу одна, а потом вернулись Белка и Стрелка. Ирма, глядя на них, спросила Дружка:

— Кажется у них будут детки?

— Ну да, и у Подружки тоже.

— Здорово, будет у нас свекранья ферма, пора прекращать её доить.

В июне наступила жара. Работать можно было только до полудня, а потом все шли на реку Игорфа. Так её назвали, потому что так кричали водяные кони, выскакивая из воды. Люди брали с собой провизию и одеяла. Под ветвями деревьев устроили летний лагерь. Ирма и Нина ехали на дисках, за ними шли бульстры. Сидя в тени, они смотрели, как купаются дети и мужчины. Вдруг из-за поворота показался Кир. Он на ком-то сидел и плыл против течения. На лице у него был неописуемый восторг. Все замерли, когда водяной конь с Киром на спине, сверкая чешуёй выскочил из воды и, пролетев несколько метров мягко вошёл в воду.

— У вас что, вся семья такая? — спросила Эльвира, поглаживая своего бульстра.

— Вроде нет, Даниил и Ария ещё не отличились. — засмеялась Ирма.

К берегу подплыл тот самый красавец конь, которого она гладила в первый раз.

— Ирма, он зовёт тебя куда-то — услышала она Дружка.