И тут в комнату вошла Лана Ивановна из параллельного отдела, как всегда «дыша духами и туманами», стрельнула своими зелёными глазами по Владимиру и промяукала, обращаясь к сотрудникам отдела:

– Девки, не поверите!.. Взяла в кассе взаимопомощи триста рублей – телевизор новый хочу купить, цветной…

– И сколько же ты будешь отдавать в месяц? – спросила сотрудница Плотская, которая тоже находилась в комнате.

– Всего десять рублей. Много, конечно, но зато новый телевизор прямо завтра куплю, а деньги за два с половиной года отобью…

– Во, ты смелая, Ланка, а я бы в жизни в долги не влезла!..

– Где можно получить деньги? – побледнев до синевы, спросил Владимир, вставая со стула и нервно сверля своими глазами блондинку из параллельного отдела.

– Где, где… – отшатнулась Лана Ивановна от нашего героя, как от чумного. – В месткоме на втором этаже.

Через минуту Владимир уже был в помещении месткома института, где сдавленным голосом попросил сто рублей.

Ему не отказали, но попросили написать заявление и указать причину в получении денежной помощи.

Владимир написал – «для хозяйственных нужд семьи».

Причину приняли и поставили резолюцию – «выдать сто рублей, с выплатой в месяц пяти рублей».

Ещё через десять минут Владимир, всё такой же бледный, сидел за своим столом, время от времени ощупывая деньги в своём кармане.

Вечером этого дня Владимир уже звонил Мишке.

Мишка узнал Владимира и без лишних разговоров велел ему прийти завтра на Комсомольскую площадь к Ярославскому вокзалу к шести часам вечера, к крайнему перрону отхода электричек.

– Захвати деньги, паспорт и не опаздывай! – подвёл он черту под разговор.

– Да я, Миш, до шести как раз работаю, а отпрашиваться не хотел бы, может, часов в семь встретимся?..

– Ты денег заработать хочешь или так, дурака решил ломать? Я сказал – в шесть, значит – в шесть. Начальство всё расходится после шести. Понял?

Вечером следующего дня, около шести часов, Владимир нервно прохаживался около крайнего перрона Ярославского вокзала, по десятому разу прощупывая в кармане ветровки паспорт и деньги.

Мишки не было долго, и Владимир весь изнервничался.

И когда, как ему казалось, свидание сорвётся, Мишка внезапно вынырнул из подъезда рядом стоящего здания.

– Привет! Извини, задержался! Работа – сам понимаешь! Деньги принёс?

Владимир сразу протянул ему сто рублей вместе с паспортом.

– Это хорошо, что ты такой организованный, – сказал Михаил и тут же велел деньги и паспорт, на удивление Владимира, убрать обратно в карман. – Примут на работу – тогда и рассчитаешься, а сейчас я тебя отведу в сто третью комнату к Афанасьевой. Она здесь начальница!.. Очень суровая баба. Ты ей должен понравиться. Она тебе разные вопросы начнёт задавать, – продолжал поучать Мишка, – а ты не тушуйся, смотри ей прямо в глаза и чётко отвечай!

– А какие вопросы? – робко спросил Владимир.

– Какие, какие!.. Самые разные, хрен их поймёшь – баб-начальниц.

И Мишка с Владимиром тем же подъездом, откуда только что выскочил доставщик, вошли в здание и начали подниматься на четвёртый этаж.

Перед дверью сто третьей комнаты Мишка внимательно оглядел Владимира, сказал сам себе «с Богом!» и подтолкнул Владимира в кабинет, а сам остался сзади.

В кабинете, за большим письменным столом, сидела блондинка лет сорока, с резкими чертами лица, и что-то энергично писала.

Владимир сразу про себя её назвал «капо» (очень она походила на эсэсовку в концлагере, не хватало только пилотки на её голове).

Рядом, приткнувшись на стуле, сидел мужчина с потухшим лицом и говорил по телефону.

«Что?.. Вам вместо Одессы принесли билеты на Мурманск и ещё не додали три рубля?.. Я вас понимаю, понимаю… Полное безобразие, полное, но не волнуйтесь, будем разбираться. Диктуйте адрес…»

На вошедших парней, Владимира и Михаила никто не обратил внимание.

И так продолжалось довольно долго.

Владимир переминался с ноги на ногу, сильно волновался и потел.

Пот по его телу тонкой струйкой капал в ботинки.

Афанасьева продолжала что-то писать, а мужик продолжал говорить по телефону, правда уже, видимо, с другим пассажиром: «Как не додали пять рублей?.. Диктуйте адрес, будем разбираться…»

Неизвестно, сколько продолжалась бы эта ситуация, если бы в кабинет не влетела девушка с приятным лицом.

– Антонина Ивановна, по четыреста восемьдесят пятому заказу пробит двойник на четыре билета в Севастополь. За сегодняшний день это третий случай…

Антонина Ивановна, это была Афанасьева, резко встаёт со стула и как фурия вылетает из кабинета за девушкой.

Тут же мужчина с потухшим лицом замечает молодых людей, кладёт трубку на рычаг и спрашивает, по какому вопросу они пришли.

Мишка бойко объясняет, что, мол, «вот, его приятель решил тоже заняться доставкой билетов в летний период».

Мужчина внимательно осматривает Владимира.

– Где работаете, молодой человек?

– В одном научно-исследовательском институте…

– Женат?..

– Женат, – бойко отвечает Владимир.

– Москву хорошо знаете?

– Да, хорошо. Жил в Новогиреево, на первой Владимировской жил, на улице Марии Расковой жил, в Измайлово жил. Перед женитьбой с родителями на Дмитровском шоссе жил, а сейчас на Тайнинской улице на Лосиноостровской, у жены, живу…

– Хорошо, – невесело сказал мужчина с потухшим лицом, – а район Красной Пресни знаете?

– Бывал на Красной Пресне, с родителями ходили в зоопарк… в детстве, – бесхитростно ответил Владимир.

– Ходил в зоопарк с родителями, – не то, передразнивая, не то сам себя спрашивая, пробубнил мужик, и тут в кабинет влетела Афанасьева.

Она сразу, как два пистолета, наставила свои горящие глаза на Владимира.

У Владимира от её глаз всё внутри похолодело – до чего неприятные, ледяные были эти глаза!

– Так, Степан Иванович, без меня доставщика на работу принимаете?..

Мужчина с потухшим лицом сразу вскочил со стула и стал оправдываться:

– Да я, Антонина Ивановна, только начал собеседование проводить, да только знакомиться начал…

– Ну, и как он? – и теперь её глаза впились в лицо Степана Ивановича.

– Парень не плох, но район Красной Пресни не знает, а нам сейчас необходим доставщик именно на этот район.

– Это бригадиру Фетисову лучше известно, куда нам сейчас требуются доставщики…

– На какой срок можете к нам устроиться? – Афанасьева резко поворачивается к Владимиру.

– Месяца на полтора… я думаю…

– А нам некогда думать, молодой человек, у нас работать надо и, чётко отвечать! – зашипела Антонина Ивановна.

– Полтора месяца! – выкрикивает Владимир, пытаясь исправить предыдущий ответ.

– На какую зарплату претендуете? – задаёт Афанасьева странный вопрос, поскольку оклад в системе доставки – восемьдесят рублей в месяц, и все это знают.

Владимир смущается от этого вопроса и что-то бубнит насчёт восьмидесяти рублей.

– В день? – неожиданно Афанасьева задаёт провокационный вопрос, и её глаза, как две ледяные звезды, своими острыми краями начинают царапать лицо Владимира.

– Почему в день?.. В месяц.

– Ха! – выдыхает Афанасьева.

И, обращаясь к Степану Ивановичу, говорит:

– Вот, перед нами – достойный образец честного советского доставщика, который готов за восемьдесят рублей в месяц доставлять билеты нашим гражданам каждый день без выходных и доплат… Браво, браво, молодой человек, браво!

Потом следует длинная пауза, Афанасьева садиться за стол, достаёт листок бумаги и протягивает его Владимиру.

– Молодой человек, пишите заявление на работу доставщиком железнодорожных билетов с завтрашнего числа…

– Но, я не могу…– начинает говорить Владимир и тут же получает сильный толчок в спину от Мишки, который на протяжении всего разговора стоял сзади него.

– Что значит «не можете»? – поднимает Афанасьева свои жуткие глаза на Владимира.